Продается Япония (сборник) - Саке Комацу

Прошло около двух минут. Потом донесся скрип открываемой двери. Послышалось свистящее дыхание Мориты.

— Ну, что там? Понял, что за изделие? — начальник секретариата весь обратился в слух.

— Понял! — наконец ответил Морита. Ни расстояние ни помехи не могли заглушить страшного удивления, звучавшего в его голосе. — Да, теперь я понял, что за изделие они производили в седьмом корпусе…

Внезапно заверещал звонок. Перерыв кончился. Морита замолчал. Скрипнула закрываемая дверь. Затопали шаги.

— Морита! Морита! Неужели ты ушел?! — орал Симура, выходя из себя. — Куда ты делся? Где ты? В своем кабинете? Иднот несчастный, ты же ничего не объяснил… Морита, ответь, я тебе приказываю!

Морита не откликался. Связь прервалась.

— Уважаемая публика! Покорнейше просим извинить нас за столь долгое ожидание! — разнеслось по залу. Голос молодой дикторши был очень музыкален. — Начинаем демонстрацию нашей новинки — нового изделия компании электроприборов «Сэкай»…

Грянули фанфары. Президент компании «Сэкай» поднялся на трибуну. Его глаза светились торжеством, вся его фигура являла собой величие и триумф победителя.

По залy роскошного отеля волной пронесся шепот, раздались аплодисменты, сначала слабые, потом дружные и наконец, подобно грому, заглушившие все остальные звуки. Среди присутствующих находился и президент компании «Интернациональ». За его спиной маячила бледный, сломленный горем, раздавленный начальник секретариата. Президент «Сэкай» дернул шнур, и занавеска, закрывавшая ряд ящиков одинакового размера, поползла в сторону. Публика замерла.

— Господа? — прозвучал глубокий голос дикторши. — Познакомьтесь с новой моделью нашей фирмы. Перед вами — «Гомо-роботы», серия ГР-1. После многолетних экспериментов в результате упорного труда компания «Сэкай» освоила совершенно новую методику и технологию производства и создала эти великолепные человеко-машины. Их можно использовать в любой области труда. Гомо-роботы работают с четкостью и добросовестностью машины и с настоящей человеческой фантазией. Расходы на поддержание их энергии составляют одну треть расходов, необходимых для функционирования уже известных вам «Роботов для конторского труда»… Прошу также обратить внимание на приятную внешность этих ребят…

В открытых ящиках сидели молодые люди, аккуратно и даже франтовато одетые, с красивыми, но абсолютно ничего не выражающими лицами. На их груди красовалась торговая марка фирмы «Сэкай». Прозвучал зуммер. Молодые люди распрямились, выскочили из ящиков и бросились к пишущим машинкам и электронно-вычислительным аппаратам. Застучали клавиши. Гомо-роботы работали с молниеносной быстротой. Зал потонул в буре аплодисментов.

Начальник секретариата Симура, съежившись и втянув голову в плечи, подошел к президенту «Интернационаля».

— Господин президент… — он заикался. — Я… я… даже и не знаю, что сказать. Поверьте мне, я тяжко переживаю все случившееся. Очевидно, мне будет очень трудно оправдаться, но… но… кто бы мог подумать… Я, конечно, понимал, что в седьмом корпусе производят нечто оригинальное и интересное, но о таком и помыслить не мог…

Президент презрительно фыркнул.

— А вы не беспокойтесь, Симура, — холодно сказал он. — Противник нас опередил, но только на один шаг. Через какой-нибудь месяц наша фирма выпустит в продажу точно такой же товар.

— Как?! — Симура поперхнулся. — Это… это правда?.. Но как же так? Я об этом ничего не знал… Мне никто не докладывал…

Президент «Интернационаля», не ответив ни слова, направился к одному из Гомо-роботов. Взглянув на новую модель фирмы «Сэкай», начальник секретариата вытаращил глаза. Весь он покрылся холодным потом.

За электронно-вычислительной машиной сидел Морита и работал с ужасающей быстротой. На его спине болталась бирка «Продано».

— Да, это Морита, — небрежно бросил президент «Ннтернацноналя». — Неправда ли, ас промышленного шпионажа сделал блестящую карьеру? По-моему, он должен быть доволен. Обычно шпионы кончают гораздо хуже. Я сдержал свое обещание. Купил его и, таким образом, обеспечил работой на всю жизнь.

— Купили?.. — начальник секретариата то бледнел, то краснел. — Господин президент, вы сами будете им пользоваться?

— Да, думаю сделать его начальником нашего секретного отдела.

— А… а как же я? — Симура прислонился к стене, ему калось, что он видит дурной сон. — Понизите меня в должности? Сошлете в провинцию за провал задания?

— Понижение в должности? Ссылка? Ну что вы, допогой. Мы вас просто уволим, — президент отечески похлопал по плечу бывшего Мориту, ныне Гомо-робота сепии 101. — Этот паренек, пожалуй, ненадежнее. Во всяком случае, не станет предавать нас и продавать наши интересы за деньги, как вы.

— Господин президент! Как вы можете… — Симура позеленел. — Клянусь вам, я никогда…

— Нe клянитесь, любезный! Не отягчайте своих грехов клятвопреступлением. Мне известно, что вы работали на двух хозяев — на нас и наших конкурентов. Я думаю, и Морита попал в седьмой корпус не случайно. Правление фирмы «Сэкай» было предупреждено, и не без вашей помощи. Короче говоря, вы подготовили себе почву для отступления — в случае провала задания собирались переметнуться в лагерь противника, а в случае успехи пожать лавры в компании «Интернациональ». Но вы ничего не знали о Гомо-роботах и переусердствовали. Откровенно говоря, я давно подозревал вас в двурушничестве. Оттого и послал вместе с Моритой, подальше от секретов нашей фирмы. Так нам было спокойнее.

Президент обернулся к трясущемуся, зеленому, как незрелое яблоко, Симуре и смерил его презрительным взглядом.

— Вы свободны! — сказал он с усмешкой. — Можете идти на все четыре стороны. Впрочем, если вам хочется, пройдите испытание, и мы вас, так и быть, препроводим в наш секретный цех… Хотя… вряд ли из такого болвана получится хороший Гомо-робот.

Синити Хоси

Рационалист

Господин Эн, человек совсем еще молодой, был выдающимся специалистом в области металлографии и имел звание профессора. Такое раннее признание заслуг всегда свидетельствует о недюжинном таланте.

Профессор был рационалистом до мозга костей Однако не следует думать, что это удивительное качество наложило какой-либо отпечаток на его личную жизнь. Он не составлял для себя сметы расходов на текущую неделю и никогда не печатал любовных писем на машинке. Рационализм являлся особенностью его мышления не допускавшего соприкосновения с чем-то нерациональным или иррациональным.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});