Рейтинговые книги
Читем онлайн Букет для будущей вдовы - Вера Русанова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 76

На Марине была голубая джинсовая рубашка и черные лосины. В этой одежде она казалась худенькой и легкой, как балерина. "Вряд ли у неё получилось бы задушить женщину подушкой. Хотя... Кто знает?" - как-то мимоходом подумала я и тут же, от злости на саму себя, чуть не прикусила язык. Однако, кусайся - не кусайся, а из головы никак не шла "девушка, сидящая спиной". Изящная небольшая головка, гибкая шея... Да, но если принять за аксиому, что пятеро из "Едоков картофеля" - это пятеро убитых, то при чем тут Марина? При чем точеная легкость её черт?..

На кухонном столе стоял большой керамический чайник со сплющенными боками и рельефным изображением какой-то длинноногой утки... Утки на картине в профилактории. Утки здесь... Господи, Женя, да ты сама, похоже, становишься маньяком?!

Видимо, на моем лице явственно отразились тоска и уныние, потому что Марина сочувственно поинтересовалась:

- Вы, Женя, наверное, чувствуете себя все ещё не очень хорошо? Как ваш гастрит? Не получше?

- Получше. Спасибо, - я присела на круглый плетеный табурет. - И спасибо вам за то, что помогли с профилакторием.

- Да, не за что. Сколько вы там пролежали? Дня три от силы?

- Она бы до конца долежала, если бы не это убийство, - Леха заметил, что Марина, привстав на цыпочки, тянется за круглым блюдом, стоящим на кухонном шкафчике, и помог ей его достать. - Да, ужас, конечно, что творится...

Она коротко кивнула, но разговора об убийствах не поддержала.

"Конечно, знает, какие сплетни ходят о её матери", - промелькнуло у меня в голове. - "Или все-таки есть другая причина?"

- Пицца, - Марина поставила на стол тарелку с румяной лепешкой, посыпанной помидорами, сыром и колбасой. - Печенье, конфеты... Вот ещё лимоны, перетертые с сахаром. И, я думаю, выпьем немножечко, по рюмашечке?

- А, да-да, конечно! - заторопился Митрошкин, метнулся в коридор и через секунду вернулся с пузатой бутылкой "Токайского". Сестра едва заметно улыбнулась. Поставила рядышком клюквенную настойку.

"Интересно, где же репродукции?" - со свойственной мне гнусностью подумала я и ощутила себя существом пакостным, гаденьким и не способным на нормальные человеческие чувства. Впрочем, Леха, похоже, тоже чувствовал себя неловко. Он прекрасно знал, зачем мы пришли, предчувствовал начало неприятного разговора и поэтому густо краснел через каждые пять минут. Хозяйка смотрела на него удивленно, пыталась задавать какие-то вопросы, но он отвечал невпопад. Как, кстати, и я. В общем, мы являли собой прекрасную парочку косноязычных олигофренов. Марина, по идее, должна была подумать, что это общение со мной сказалось на неё троюродном братце столь пагубным образом.

- А как ваши неприятности с милицией? - в конце концов, спросила она. - Вы ещё просили про Анатолия Львовича узнать...

И тут Митрошкин решился.

- Марина, - он прокашлялся, покраснел окончательно и ожесточенно потер переносицу, - дело в том, что... Женя услышала про тетю Олю... Ну, то что в последнее время начали болтать. И ещё баба Таня сказала, что у вас репродукции висели... Может быть, это, конечно, вовсе и не Ван Гог?.. Да и, к тому же - тайна следствия... В общем, это сложно объяснить, особенно, если это - действительно, не Ван Гог...

Разобраться в той белиберде, которую молол смущенный Леха, мог разве что гений лингвистики. Но Марина и не пыталась разбираться. Она смотрела на меня своими внимательными серыми глазами, и в них не отражалась ничего - ни страха, ни возмущения.

- Что вас конкретно тревожит, Женя? - голос её был спокойным и ровным, и только обожженная кожа, казалось, ещё больше сморщилась. - Спросите, я отвечу.

- Может быть, вам все-таки перейти на "ты"? - совсем уж некстати влез Митрошкин. Мы повернулись к нему одновременно. "Иди ты со своим рационализаторским предложением!" - подумала я. Вероятно, то же пожелание он прочел в глазах сестры, потому что стушевался, принялся ковыряться в своем куске пиццы, потом вскочил, вытащил из кармана пачку сигарет и, открыв форточку, закурил.

- Так что вас волнует, Женя? - повторила Марина, зачем-то разворачивая чайник носиком к холодильнику.

- Понимаете, Марина, - я хотела откинуться на спинку, но, к счастью, вовремя вспомнила, что сижу на табурете, - до меня дошли грязные слухи о вашей маме. Я не так давно сама попадала в похожую историю: меня могли заподозрить черт-те знает в чем. Если бы мне не повезло, если бы я не смогла вовремя разобраться в том, что происходит, то не знаю, что бы со мной сейчас было... Я хочу попытаться вам помочь.

- Как? - так же спокойно спросила она. - Вы можете заставить людей замолчать? Накинете платок на каждый роток, или найдете маму?

- Нет, но если вы согласитесь кое-что рассказать...

- Так спрашивайте! Вы же ничего не спрашиваете.

- Марина, ваш муж увлекался живописью, правда?

- Он разбирался в живописи, - она склонила голову к плечу, как художник, собирающийся сделать точный мазок. - Разбирался, и не более. Когда мы жили в Москве, он любил ходить в музеи, на выставки, но я совсем не уверена, что это не было просто данью моде... Потом родилась Иришка, на все эти культпоходы не стало хватать времени... Нет, я не могу сказать, что он был чем-то, кроме своей работы, серьезно увлечен.

- А репродукции на стене в вашей комнате? Те, которые вы потом сняли? Баба Таня говорит, что это вроде бы, был Ван Гог?

- Баба Таня? - Марина рассмеялась (мне показалось, слегка принужденно). - Да баба Таня слова такого "Ван Гог" в жизни не слышала? Или, наоборот, услыхала где-нибудь по телевизору и теперь повторяет.

Я помотала головой и быстро покосилась на Леху. Он, по-прежнему, курил в форточку и стряхивал пепел на маленькое блюдце из фольги.

- Нет, баба Таня никаких художников не называла. Она просто описала, что это были подсолнухи и кровать, что нарисовано "неаккуратно", и ещё сказала, что это "репродукции".

- Да, репродукции. Все верно. Из настенного календаря за бог его знает, какой год... Но Ван Гог?.. Нет, по-моему, ничего Ван Гоговского там не было, хотя я не большой знаток его творчества... Какая-то ваза с цветами, ещё ваза. По-моему, с георгинами... Жаль, что я все это уже выкинула: не думала, что понадобится.

Марина явно лгала. Я чувствовала это, злилась, но ничего не могла возразить.

- То есть, ваш муж повесил на стену картинки, вырезанные из старого календаря. Просто старые картинки?.. Баба Таня говорила, что это его репродукции.

- Да. Их повесил он, - Марина прищурилась. - Каким бы странным это вам не показалось. Он хотел угодить маме. Она сильно критиковала его вкус. И тогда Андрей взял с её позволения календарь из макулатуры и вырезал несколько приемлемых натюрмортов... А почему, кстати, разговор все время вертится вокруг этих несчастных репродукций?

"Раньше! Раньше об этом надо было спросить!" - подумала я. - "Мы ведь, действительно, говорим о них уже минут десять!"

- Значит, я ошиблась. Извините... А Андрей... У него всегда были такие сложные отношения с вашей мамой?

Митрошкин с шумом выпустил из надутых щек воздух, громко стукнул форточкой и вернулся к столу.

- Может быть, о чем-нибудь другом поговорим? - его пальцы нетерпеливо побарабанили по столешнице.

- Братец, успокойся, - Марина накрыла его руку своей кистью, - все нормально. Мы просто разговариваем. Женя хочет помочь... Да, Жень, отношения всегда были достаточно сложные. Мама даже перед смертью не смогла мне простить, что я вышла за Андрея замуж. Вот как-то так не сложилось. До сих пор не понимаю - почему. Они оба были людьми контактными, готовыми, если нужно, уступить. Конечно, мама ревновала, Андрей обижался... Помню, мы как-то раз собрались пригласить гостей - был мой день рождения - и Андрей приготовил мне подарок - бархатное черное платье с декольтированной спиной. Так с мамой, когда она это платье увидела, чуть сердечный приступ не случился...

...С ней чуть не случился сердечный приступ. Или, по крайней мере, истерика. "Добрейшая тетя Оля" всегда отличалась просто богатырской нервной системой, однако, на этот раз руки и подбородок у неё тряслись, рот беззвучно открывался. Было только одно "но": все это казалось несколько наигранным и, соответственно, дешевым.

- И ты это наденешь?! - с ужасом спросила она, взвешивая платье в руках с такой брезгливостью, словно это была половая тряпка. - Ты наденешь это на свой день рождения?

- Да, - Марина размазала крем на скулах и повернулась. - Конечно, надену. А что, мам, тебе не нравится? По-моему, очень хорошее платье. К тому же, подарок Андрея.

- То что это - подарок Андрея, меня, как раз, не удивляет. И ещё напоминает историю с Мишей Скачковым. Помнишь мальчика, с которым ты дружила в десятом классе?

Начало было "многообещающим". Марина вздохнула и уселась на диван, привалившись к спинке. Вытянутые ноги она положила на сиденье стула и пошевелила пальцами, разглядывая покрытые розовой эмалью ногти.

- Ты меня слышишь? - мать чуть повысила голос. - Помнишь это ваше "трагическое" расставание с Мишаней? Когда он уже собирался тебя бросить, но как воспитанный мальчик из хорошей семьи, не мог не поздравить с восьмым марта? И вместо цветов принес какую-то дрянную тушь из первого попавшегося коммерческого киоска? Символический подарок, так сказать!

1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 76
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Букет для будущей вдовы - Вера Русанова бесплатно.

Оставить комментарий