Дивный Мир Будущего (СИ) - Виноградов Максим

Признаться, вопросов в голове стало намного больше, чем ответов. Подавленный мысленной кашей, иду, то и дело срываясь на бег, чтобы успеть за стремительно шагающим Нэшем. Путь обратно пролетает с такой скоростью, что я абсолютно его не замечаю. Кажется, мы только что вышли из злосчастной высотки — и вот уже перед моим лицом знакомая дверь базы Сопротивления.

Не говоря ни слова; не задерживаясь ни на секунду; быстро и неудержимо Август скрывается в собственном кабинете. Похоже, он совсем не испытывает потребности в общении. Тем более сейчас. Тем более со мной.

Так, а что мне-то делать?

«А пошло оно все к черту!» — веско решаю я, вспомнив, что толком не выспался.

Не менее решительным шагом направляюсь к себе в комнату, намереваясь ближайшие восемь часов провести, обнимаясь с одеялом. Кто бы кого не убил и не заказал — все это подождет! Утро, как говорится, вечера мудренее!

Печально смотрю на поломанный засов: за пару минут восстановить явно не получится. Да и смысл? Если, как выясняется, для любого сильного адепта стальной заслон вовсе не преграда…

«Да пошло оно к черту!» — повторно машу на все рукой.

Просто прикрываю дверь и падаю ниц в постель.

— Нимфа! Сон на восемь часов! — отдаю четкий мысленный приказ.

— Поняла, Тей. Выполняю!

Нежные щупальца нейросети проникают в соответствующие отделы мозга, плавно отключая сознание. Засыпаю, лелея надежду наконец-то восстановиться целиком и полностью.

Наивный…

Глава № 18

Сон вновь прерывается довольно неприятным образом: резко, рывком, без всякого предупреждения. Сознание словно пинком выпроваживается из мира грез; вылетает на поверхность реальности, как задыхающийся пловец из-под воды.

— Что за черт? — непонимающе мотаю головой, — Сколько я спал?

— Четыре часа девять минут, — спокойно докладывает Нимфа, — Задействован протокол преждевременного пробуждения.

Сажусь, что есть силы растирая лицо ладонями. Мысли ворочаются в голове с превеликим трудом, отдых явно не пошел на пользу. Такое ощущение, что лучше бы я и вовсе не спал.

— Да что случилось-то? — допытываюсь у нейросети.

— Несанкционированный доступ, — уныло констатирует ИскИн, — Получено экстренное сообщение от неизвестного адресата.

Только теперь замечаю маячащий перед глазами красный конверт, сопровождаемый целый плеядой восклицательных знаков и предупреждений. Стараюсь отогнать подальше сонливость и головную боль; тяжело верчу шеей, добиваясь отчетливого хруста в позвонках.

— Что там?

— Тей, содержимое заблокировано для вашей же безопасности, — лепечет Нимфа, — Внутри могут находиться опасные…

— Да что там уже?!

Выдержав скорбную паузу, нейросеть открывает перед глазами короткий и не слишком содержательный текст.

Внимание! Сегодня, в 6:00 ожидается половодье: река выйдет из берегов. Всем заинтересованным просьба собраться на месте.

И все. Ни подписи, ни пояснений.

Отказываюсь понимать, что сие может значить; похоже на не слишком удачную шутку или нелепый розыгрыш от кого-то, напрочь лишенного юмора. Глупость ситуации усугубляется временем: взгляд на часы подтверждает, что до заявленного в письме часа осталось совсем немного.

Отчаявшись разгадать загадку самостоятельно, вяло вываливаюсь в коридор. Гостиная встречает хмурыми не выспавшимися лицами товарищей. Голиаф, Франко, Анна — не хватает только Августа. Стоит войти, как на мне перекрещиваются три недовольных вопросительных взгляда.

— Что, и у вас? — переспрашиваю, не найдя ничего умнее, — У всех одно и то же сообщение?

— Хотел бы я знать, что оно значит, — раздраженно чертыхается Моро, — Что за половодье? Что за река?

— Ну река, положим, тут только одна, — задумчиво цедит Анна, не поднимая взгляда от чашки кофе.

— Точно! — до меня вдруг доходит, что речь идет о гигантском водоводе.

И сразу же, неприятной дрожью возникают воспоминания о встрече с Рэдклифом. Неужели это его рук дело?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Подожди-подожди, как он там говорил? — шепчу еле слышно, словно разговаривая сам с собой, — «Представляешь, что будет, если вся эта мощь в один прекрасный миг освободится? Миллионы тонн воды обретут прежнюю силу и обрушатся на головы ни в чем не повинных людишек. Разрушения, катаклизмы, сотни тысяч жертв!»

— Говорил кто? — встревоженно переспрашивает Франко.

Только теперь замечаю, что меня внимательно слушают, а в гостиной висит почти полная тишина.

— Коулман, — отвечаю тихо, все еще находясь под впечатлением от неприятной фразы.

— Ты разговаривал с Коулманом? — недоверчиво переспрашивает Моро.

— Немного… Мы случайно встретились, — начинаю довольно жалко оправдываться, — У той самой реки, кстати говоря…

— Случайно! — многозначительно усмехается Голиаф, — Ты веришь в подобные случайности?

— Черт возьми, Тей! — Франко не скрывает раздражения, — Неужели ты не понимаешь?! Киборг мог внушить тебе что угодно! Или просто напросто убить. А мы ничем бы не помешали!

— Да ничего подобного он не хотел.

— Ты не можешь знать, чего он хотел!

— Так что, ты думаешь, Рэдклиф замыслил теракт? Взрыв водовода?

— Других объяснений для этих дурацких посланий я не вижу!

Перечитываю письмо, мысленно соглашаясь с Моро. Кто-то весьма прозрачно намекает на разрушение громадной трубы. Со всеми вытекающими, как бы двусмысленно это не звучало.

— Во всяком случае, решается вопрос с анонимными сообщениями, — также задумчиво добавляет Анна, — Такое по силам не многим, только сильным хакерам. Думаю, Коулман из их числа.

— Но на кой ляд ему вообще нас предупреждать? — восклицаю с крайним недоумением, — Если террорист решился взорвать реку, он сделает это тихо, не привлекая лишнего внимания!

— Кажется, ты оправдываешь киборга? — укоряет Голиаф.

— Не оправдываю, просто пытаюсь понять логику!

— Тут может быть многое, чего мы не в силах постичь, — хмурится Моро, — Может, Коулман желает нас подставить. Или убить. Или и то, и другое сразу.

— Но мы ведь должны как-то реагировать?

— Как-то, определенно, должны, — Анна впервые поднимает глаза, глядя прямо на меня.

Осматриваю собравшихся; некоторое время мы играем в переглядки. Никто не знает, что еще сказать; никто не может принять решение и взвалить на собственные плечи бремя выбора.

— А где Нэш?! — вскакиваю на ноги, резко отодвигая стул, — Какого черта он еще спит?!

Уверенным шагом лечу к кабинету Августа; за мной следует Франко и, чуть поколебавшись, Анна. Мы подходим к двери, я настойчиво стучусь. Потом повторяю попытку. Затем — барабаню по створке кулаками. Никакого ответа. Переглянувшись с Моро, заношу ногу для удара и выбиваю не слишком крепкий запор. Втроем врываемся в полутьму кабинета; я замираю, не в силах осознать увиденное.

Комната практически не изменилась, разве что лампы выключены. Единственный источник света — огромные мерцающие мониторы, где с заданной периодичностью сменяют друг друга некие абстрактные образы, переливаются яркие цвета и непонятные градиенты. Все это похоже на какую-то бредовую фантасмагорию, пытку для глаз и для сознания.

Хозяин кабинета лежит в своем глубоком кресле. Ноги вытянуты куда-то под стол, руки безвольно раскинуты в стороны; голова завалена набок, чудом удерживаясь на широком подголовнике. Глаза полузакрыты, радужки не видно из-за невероятно расширившихся зрачков. Бездумный взгляд блуждает по экранам; губы шевелятся, издавая еле слышный шепот; из уголка рта вытекает целый ручей слюны. Август никак не реагирует на появление гостей, он целиком растворился в мире сладострастных грез.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что за черт?! — шепчу изумленно и испуганно.

Рука невольно нашаривает сенсор, над головой загорается тусклый свет. Только теперь замечаю неестественную бледность Нэша, проступившие вены, а на столе — наполовину пустой инъектор.