Помело для лысой красавицы - Маша Стрельцова

Поезд оказался до моего города, Лариса сошла на вокзале, дождалась утра и пошла устраиваться на работу. В кармане у нее лежал диплом о высшем юридическом образовании, и ее без проблем приняли в Калининский ГОМ паспортисткой, тут же выдали ей комнату в общежитии и Лариса попыталась начать жить с чистого листа. Несколько лет пролетели в по схеме работа — дом, молоденькие милиционеры пробовали за ней ухаживать, однако Лариса без колебаний отшивала их. Она завела кошку, купила телевизор и смотрела по вечерам сериалы. В общем, она была вполне довольна своей жизнью.

Полгода назад Лариса пошла в ЦУМ выбирать подарок сослуживице на день рождения, и прямо в дверях магазина наткнулась на Олега. Тот избавился от юношеской худобы, стал этаким румяным молодчиком, однако Лора без колебаний признала его. И он ее, разумеется тоже. Подхватив девушку под локоть, Олег увлек ее в стоящее рядом кафе и принялся расспрашивать про житье-бытье. В общем, они снова стали любовниками. Олег жил в Екатеринграде, куда Лариса до сих пор боялась вернуться, но он достаточно часто наезжал — пару выходных в месяц он проводил с ней.

— Что-то я тебя не пойму, — снова в который раз за ее повествование поморщилась я. — То ты рассказываешь что он такой-сякой, то — что по его первому зову как собачонка за ним бежишь. Нелогично!

— Послушай, ты когда — нибудь кого — нибудь любила? — устало спросила Лора. — Любимого всегда оправдываешь, пока есть надежда…

— На что? — не поняла я.

— Черт его знает на что, — пожала она плечами. — Наверно, на семью. На дом. На детишек. На то чтобы он всегда будет с тобой рядом, просто надо выстоять какой-то сложный момент.

И я заткнулась…

Я поняла что она хотела сказать…

И теперь уже без возражения слушала дальше.

Однажды Лариса не выдержала и спросила — не пора ли им пожениться? Олег потупил взор и признался, что когда Лариса уехала, гадкая Марина женила его на себе. Забеременела и женила. А куда ему, бедному, было деваться? У нее отец вон какая шишка, махом бы Олега по асфальту размазал.

Лариса тогда не выдержала и тихо, безнадежно заплакала. А Олег сел рядом, гладил ее по головке и говорил, что Марина давно ему опостылела, и он уже давно думает как бы от нее избавиться. Развод невозможен — отец Марины этого не допустит, так что остается только подождать, пока Олег заработает достаточно денег на побег. У него в загранпаспорте есть действующая шенгенская виза, Ларисе ее сделать не составит труда, так что все упирается в деньги.

Лариса утерла слезы и задумалась.

А на следующий день она на работе открыла свой мэйл и увидела там письмо от Наташи Беловой. Тут — то и родился у нее план.

Давным-давно у нее дома валялся паспорт на имя Усольцевой Ани — девушка пришла менять его на паспорт нового образца, и Лариса не могла не обратить внимания, до чего они похожи. И поэтому частенько доставала старый паспорт из стопки приготовленных на уничтожение, чтобы показать подружкам и поахать. Так и вышло, что когда паспорта унесли, этот остался лежать в столе у Ларисы. И вот теперь она его достала и решила использовать, чтобы не светить свое имя — дурочка надеялась на благополучный исход.

Кстати, с паспортом ее афера полностью удалась. Никому и в голову не пришло пробивать данные. Она спокойно сняла квартиру в агентстве по найму, спокойно вышла замуж за придурочного братца и даже без проблем открыла в банке счет.

Ну пока суд да дело, Лариса ответила Наташе на ее мэйл, оплатила ее услуги и получила свои анкеты. Ответило шестнадцать мужчин, с пятнадцатью она встречалась, и троих ей удалось развести на деньги.

Эрик из Германии выдал ей тридцать тысяч евро на лечение после тяжелого выкидыша — память о ночи любви с ним, с пожеланиями их скорейшей свадьбы.

Дэвид из Алабамы оказался жадноват, и с него удалось вытянуть только двадцать тысяч на оформление визы к нему и различные взятки.

Однако больше всех отличился братец. Ларисе он сразу объяснил, что денег у него куры не клюют, и ради такой красотки он ничего не пожалеет. Он и правда сорил деньгами направо — налево, купил Ларисе кучу дорогой эксклюзивной одежды, и она поняла — вот он, шанс!

Перед отъездом они расписались, а через две недели Лариса закрыла счет и вручила своему обожаемому Олегу все до последнего цента деньги.

Он взял ее паспорт, уехал в Москву — получать для Ларисы загранпаспорт и визу, а на следующий день к ней в кабинет вломилась Марина.

Оказалось, Олег сложил в чемодан смену белья, томик Макиавелли и улетел в Москву самолетом. На прощание сказал:

— Не ори, папенька тебе поможет ребенка поднять, и найди эту дуру, Лариску да спрячь ее, или вас всех вместе закопают. Адрес ее на холодильнике.

Лариса замолчала, подошла к двери на балкон и распахнула ее.

— Жарко тут, — безразлично сказала она.

Рассказывая про предательство любимого, она плакала не переставая. Марина, наоборот сидела с каменным лицом, изредка злобно повторяя: «Козел, какой же он козел!!!»

Мне ее было жалко до ужаса. Мужики — они ведь хорошего к себе отношения не ценят. Этому Олегу, козлу, молиться б на Ларису за то что она его так любит, на все ради него готова, а он ей в благодарность жизнь сломал.

— Господи, Лариса, где ж твоя голова — то была? — с состраданием спросила я.

— Догадайся, — пожала она худенькими плечами.

— Слышь, ты, мочалка, хорош на жалость давить, собирайся-ка, — гнусным голосом сказал Зырян.

Я обмерла — уж и забыла про него — повернулась и увидела их с Толиком у дверей комнаты.

— Вы как сюда попали? — вскрикнула Марина.

— Запирать надо было, — отрубил Толик.

— Я запирала ! — пропищала она.

— Значит плохо!

Лариса, бледная как мел смотрела то на идущего к ней Толика, то на Зыряна. Лица Толика я не видела, но вот Зырян на нее смотрел так, что я в этот момент поняла — Лариса не жилец. Они ее убьют.

— Нет, нет! — вытянув руки, Лариса отступала от Толика, и безграничный ужас плескался у нее в глазах. — Нет!!!

— Не дергайся, — жестко сказал Толик, почти уже схвативший ее. И тут Лариса выскользнула из-под его руки, раздался треск и в руке у него остался длинный белый клок ткани.

И мне было видно со своего кресла, как она рванулась на балкон, большой неповоротливый Толик за ней, потом он заслонил выход на балкон и так и остался почему — то стоять. А в воздухе раздался безнадежный, отчаянный девичий крик…

Толик постоял немного, потом повернулся к Зыряну и сказал:

— Слышь, а она того…

— Какое того? — зло спросил он и побежал на балкон, оставляя на светлом паркете грязные следы.

— Что случилось? — шепотом спросила Марина, с ужасом глядя на меня.

Я отвела взгляд.

Или я дура….

Если Лариса рассмотрела в глазах Толика то же, что и я в глазах Зыряна, так может она и правильно сделала. Все равно ее бы убили за полмиллиона. Только не так милосердно и быстро, как она выбрала сама. Восьмой этаж, внизу вымощенный камнем двор. И две секунды страха в полете…

Возвращались мы домой в полном молчании. Никому не хотелось говорить. Ларису увезли в реанимацию, Толика подозрительный Зырян оставил ее охранять. Типа Лариса могла убежать!

У моего дома я спросила у Зыряна:

— Мать-то теперь отпустишь?

— Уговор был на девку и полмиллиона, — хмуро сказал он.

— Зырян, — вздохнула я. — Ты ведь уже наверняка разобрался, что я ни за что ни про что встряла. Я и так провернула кучу работы, а полмиллиона у меня все равно нет, должен понимать.

— Ты меня за дурака не держи, — посоветовал Зырян мерзким голосом. — Деньги пропали по твоей вине, тебе их и возвращать. Нечего брачные аферы разводить было!

— Да ничего я не разводила, — вздохнула я. — Можешь держать мою мать у себя до скончания веков, я буду только рада.

— Да мне ее проще успокоить, — процедил Зырян, — и не забывай что ее жизнь полмиллиона не стоит.

Я вылезла из джипа, зашла в подъезд и пошагала по ступенькам лестницы. Лифт вызывать мне не хотелось.

На пятом этаже я стукнулась к Сереге в квартиру, и стучалась минут пять, пока на пороге не объявилась злющая заспанная бабуся.

— Ты чего по ночам моду взяла ходить? — напустилась она на меня.

— Да мне б Серегу, — сконфуженно произнесла я.

— Нету твово Сереги уж третий день дома! — недовольно ответила она.

— Ну тогда я пойду, спокойной ночи! — улыбнулась я, бочком отходя снова на лестницу.

Бабка со стуком захлопнула бронированную дверь, а я вскинула руку и посмотрела на часики. Бог мой, было уже третий час ночи! Еще бы мне были рады! Бабулька у нас правильная — ровно в девять ложится в кроватку, смотрит программу «Время» и на боковую. Зато и встает в шесть утра. Вот и я добралась до своей кроватки, разделась и пошла на боковую.

Всю ночь мне снились распластанные на земле Богородицы, припавшие к ней, словно в последней мольбе: «Помоги…»