Обретение чуда - Дэвид Эддингс

– Мне очень жаль, – пристыженно промямлил Гарион.

– Извиняйся не передо мной. Я не испугался. Старик пронизывающим взором окинул Гариона:

– В чём дело?

– Тебя называли Белгаратом, – ответил Гарион, будто это имя всё объясняло, – а её Полгарой.

– И что же?

– Но это просто немыслимо.

– Разве мы уже не говорили об этом давным-давно?

– Ты – Белгарат? – требовательно спросил Гарион.

– Некоторые люди так меня зовут. Но какая здесь разница?

– Прости, но я в это не верю.

– Хорошо, – пожал плечами Волк. – Не хочешь, и не надо. Но какое это имеет отношение к твоему поведению? При чём здесь тётя Пол?

– Просто… – выпалил Гарион и запнулся. – Ну…

Ему отчаянно захотелось задать господину Волку этот последний роковой вопрос, но, несмотря на уверенность, что между ним и тётей Пол не существовало родственных связей, сама мысль о возможности услышать подтверждение из уст постороннего человека была непереносимой.

– Ты окончательно запутался, – заключил Волк. – Так ведь? Всё кажется не таким, как должно быть, и ты сердишься на свою тётю, поскольку считаешь, что это её вина.

– По-твоему, я выгляжу капризным ребёнком, – прошептал Гарион, слегка покраснев.

– Я не прав?

Щёки Гариона вспыхнули ещё ярче.

– Это твои трудности, Гарион, – вздохнул старик, – и неужели порядочно делать других несчастными из-за того, что расстроен сам?

– Нет, – еле слышно признал тот.

– Твоя тётя и я именно те, кто мы есть, – спокойно продолжал Волк. – Люди болтают о нас много чепухи, но не придавай этому особенного значения.

Существуют дела, которые необходимо выполнить, и в этом смысл нашего существования. Не затрудняй жизнь своей тёте только потому, что этот мир создан не по твоему вкусу. Подобное поведение пристало только детям, да ещё и плохо воспитанным, но ты ведь мальчик приличный. А теперь, я думаю, нужно подойти и извиниться, верно?

– Ты прав, – вздохнул Гарион.

– Рад, что мы смогли потолковать, – продолжал старик, – но я бы на твоём месте помирился с ней как можно скорее. Ты даже не поверишь, как долго она может сердиться!

И внезапно широко улыбнулся:

– Она злится на меня уже столько лет, что даже страшно подумать!

– Сейчас же пойду к ней, – решил Гарион.

– Вот и хорошо, – одобрительно кивнул Волк.

Гарион встал и решительно направился к борту, где стояла тётя Пол, напряжённо вглядываясь в мутную воду Чирекского пролива.

– Тётя Пол!

– Что, дорогой?

– Прости, я был не прав.

Тётя, повернувшись, серьёзно взглянула на него.

– Да, – ответила она, – это так.

– Я больше не буду.

Тётя засмеялась, тихо, весело, и потрепала его по спутанным волосам.

– Не давай обещаний, которых не сможешь сдержать, дорогой, – сказала она, обнимая его, и мир снова стал уютным и тёплым.

После того как бурный поток течения в проливе иссяк, они направились на север вдоль заснеженного восточного побережья полуострова Чирек, к древнему городу, исторической родине всех олорнов, драснийцев, олгаров, а также чиреков и райвенов.

Дул ледяной ветер, и небо было почти чёрным, но остальные дни путешествия прошли довольно спокойно. Ещё через трое суток судно вошло в гавань Вэл Олорна и пришвартовалось к обледеневшей пристани.

Вэл Олорн не походил ни на один сендарийский город. Стены и здания были так невероятно стары, что казалось, сами выросли, словно скалы из земли, а не возведены человеческими руками. Узкие извилистые улочки занесло снегом; за городом на фоне тёмного неба белели высокие величественные горы.

У пристани уже ожидали несколько саней, запряжённых лошадьми. Кучера выглядели настоящими дикарями; мохнатые лошадки нетерпеливо перебирали ногами на утоптанном снегу. В санях лежали меховые плащи, и Гарион тут же завернулся в один, ожидая, пока Бэйрек попрощается с Грелдиком и матросами.

– Поехали! – сказал наконец Бэйрек, усаживаясь – Надеюсь, ты догонишь остальных.

– Не проболтали бы целый час, не пришлось бы гнать лошадей, лорд Бэйрек, – кисло пробормотал кучер.

– Наверное, ты прав, – согласился тот.

Кучер что-то проворчал, хлестнул коней кнутом, и сани помчались в том направлении, куда уже отправились другие путешественники.

То и дело на улицах встречались чирекские воины, одетые в меха, многие узнавали Бэйрека и выкрикивали приветствия. Доехав до угла, кучер был вынужден остановиться: двое здоровенных мужчин, обнажённых до пояса, несмотря на пронизывающий холод, схватились в снегу, прямо посреди улицы, подбадриваемые криками собравшихся вокруг зрителей.

– Обычная картина, – пожал плечами Бэйрек. – Зимой в Вэл Олорне делать особенно нечего.

– Там впереди дворец? – спросил Гарион.

– Храм Белара, – покачал головой Бэйрек. – Некоторые считают, что там пребывает дух Бога-Медведя. Я-то сам никогда его не видел и не могу сказать наверняка.

В этот момент борцы откатились в сторону, и кучер погнал лошадей дальше.

На ступеньках храма стояла старая женщина в рваной шерстяной мантии, с длинной палкой, зажатой в костлявой руке, длинные пряди нечёсаных волос почти закрывали лицо.

– Приветствую тебя, лорд Бэйрек, – хрипло окликнула она. – Проклятье твоё ожидает тебя!

– Останови! – зарычал Бэйрек и, сбросив меховой плащ, спрыгнул на землю.

– Мартжи! – обрушился он на старуху. – Тебе запретили торчать здесь. Если я скажу Энхегу, что ты ослушалась его, он велит жрецам храма спалить тебя как ведьму!

Старуха злобно закудахтала, и Гарион со страхом увидел, что глаза её затянуты белой пеленой.

– Огонь не коснётся старой Мартжи! – пронзительно захохотала она. – Не её ждут гибель и проклятье!

– Довольно о проклятьях! – разозлился Бэйрек. – Убирайся от храма!

– Мартжи видит то, что видит, – пробормотала она. – Метка Ока всё ещё на тебе, о великий лорд Бэйрек! И когда Рок обрушится на тебя, вспомни слова старой Мартжи!

И взгляд её, казалось, упёрся прямо в Гариона, хотя старуха явно была слепа. Выражение лица неожиданно изменилось, злобная радость уступила место почтительному восхищению.

– Слава тебе, о Величайший из великих, – пропела она, низко кланяясь. – Когда вступишь в права наследства, не забудь, что первой приветствовала тебя старая Мартжи…

Бэйрек, заревев что-то, устремился к ней, но старуха ускользнула прочь, звонко стуча палкой по каменным ступенькам.

– Что она имела в виду? – спросил Гарион, когда вернулся Бэйрек.

– Сумасшедшая ведьма, – ответил Бэйрек, бледный от ярости. – Всегда торчит у храма, просит милостыню и пугает доверчивых женщин своими небылицами. Имей Энхег хоть каплю мозгов, давно бы выгнал её из города или сжёг заживо.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});