Нужно просто остаться в живых - Игорь Шелег

— Господа, а не выпить ли нам вина? Давно мне не было так спокойно и приятно в мужской компании. А наш многоуважаемый льер особо комплименты не раздаривает. У меня есть золотое маридское, угостили за помощь.

— О, спасибо, льера, не откажемся, давно мы не пили хорошего вина, позвольте, я вам помогу, — сразу ответил Ивн и ринулся на помощь, Влад лишь улыбнулся и наклонил голову в знак согласия.

Вино разлили в стеклянные бокалы на тонкой ножке. Отец подарил, что б было с чем гостей встречать, вот и пригодились, пару раз я слышала различные истории о стеклянном кубке и крестьянине, смысл был в том, что эти неучи буквально ломали кубки своими ручищами, крошили.

Влад аккуратно взял бокал, пропустив ножку сквозь пальцы. С наслаждением вдохнул аромат вина и улыбнулся.

— Давайте за знакомство и встречу, — и, дотронувшись своим бокалом до наших, немного отпил. У нас так не принято. Бокала он точно не боится, взял, как будто это для него обыденность, и вино он такое, видимо, пил. Чтобы разгадать эту неожиданную загадку, пришлось задать еще один вопрос.

— Кстати, я слышала какой — то шум перед шатром. Что там произошло?

— Так, небольшое недоразумение. У вас очень хорошая стража на входе, сюда враг точно не пройдет, настоящие волки войны, — это ответил Влад, так, что даже Ивн закашлялся. Странно, я‑то думала услышать, как и раньше от молодых парней, необыкновенный рассказ об его храбрости и доблести.

Молодые люди всегда любили повыпячивать грудь передо мной, и рассказывать, сколько они провели дуэлей и сколько разбойников закололи. За это время и хотела бы все обдумать, но не получается.

— Ивн, а вы, как я понимаю, пришли, чтобы вас приписали к соединению?

— Да, это так, я бы хотел остаться в том же отряде, но старший лекарь тут льер Бруно и он решает, кому и где быть, — больше он сказать ничего не успел, заиграл сигнал тревоги. Бокалы были поставлены на место.

— Спасибо за гостеприимство, льера Вита. Было очень приятно вас увидеть, но извините, дела, — все такой же поклон головы, поцелуй руки на прощание и выбежал.

— Всего доброго, я зайду позже, — Ивн скрылся следом за Владом.

А у меня в голове поселились странные, несвойственные мне мысли об интересном и загадочном молодом человеке.

Влад

Уже выскочив из палатки, я понял, что так точно и не разобрался, где должно стоять мое подразделение, да и был я тут всего ничего. Хорошо, что я был рядом с Ивном, хоть он должен знать.

— Я в штаб, а тебе туда, — и указал направление. — Удачи!

— Удачи! — крикнул я ему в спину и побежал.

Между палатками бегали воины. Кто — то ругался матом, кто — то одевал снаряжение, кто — то вообще с потерянным видом бежал, сам не понимая, куда ему нужно. Не стеснялись кричать и бить подчиненных младшие командиры, направляя их на защиту периметра. Не знаю, откуда, но по пути мне попадались курицы и гуси.

И вроде волноваться мне надо, но нет, на лице глупая улыбка, а мысли все о Вите. Хорошая девушка, красивая, умная. Надо будет спросить у Ивна, откуда он ее знает. Хотя наверно учатся вместе. Как хорошо, что Лекс смог мне вбить в голову хоть чуточку этикета, не пришлось выглядеть идиотом. Хотя когда они начали так высокопарно выражаться, я смутился, не то, что бы я с девушками не общался, хотя в армейке много не наобщаешься. Просто она сразу мне понравилась, а с девушками, которые мне нравятся, я всегда испытываю эти непонятные мне чувства. Но потом я вдруг понял, что нечего стесняться, нужно делать. Ошибки совершают все, и лучше я набью шишки сейчас, потому что потом будет еще больнее. Пара фраз, какими изъяснялись мушкетеры и все. Лишнего я вроде ничего не сказал, все фразы логичные, стройные. Не зря Дюма в детстве читал.

Послышались звуки близких разрывов, огненные вспышки стали появляться то тут, то там. Это точно крупномасштабное нападение, они явно решили захватить лагерь, о подобном я даже не слышал. Прямо передо мной орки начали ломать частокол, гады. Он был где — то с их рост, сделан из жердин с шириной между ними, где — то в тридцать сантиметров, человек пройдет, а вот орк уже нет. Вот один из солдат неудачно ткнул длинным копьем. Орк забрал его и через щель раскидал пару солдат этим же копьем. А остальным просто не давал приближаться. Ладно, мои подождут, щит со спины переместился на левую руку, а меч словно сам прыгнул в правую.

Разгоняюсь, подныриваю под копье, меч не подводит и отрубает руку в локте и все бы ничего, но одну жердину уже выломали, причем около меня. Зеленая когтистая рука схватила меня за плечо и потянула к себе. Я даже понял, что все, мне конец, когда в проход втиснулся другой орк, не тот, который меня тянул. Это — то меня и спасло, вместо того чтобы подождать пока меня затащат, или даже помочь меня затащить, он глупо пошел вперед и врезался в меня. Рука, тащившая меня, ослабила хватку, и мой рывок завершил дело. Я свободен. А — а — а, страшно, мочи нет, вокруг эти зверские рожи, а сзади забор. Как могу махаю мечом и кричу, на замахи нет ни времени, ни пространства. Кручусь как уж на сковородке, голова занята только тем, чтобы не достаться этим ребятам на ужин. Мои удары находят цель, но слишком малую только порезы, хоть и глубокие. Один удар я получил в грудь, второй по щиту, больно. Сейчас придут в себя и другие и мне хана, нужно назад. Кое — как, скрючившись, отпрыгиваю назад, туда, где, по — моему, должна быть дыра. Мимо, налетел на частокол, видимо, незаметно для себя в пылу боя сместился в сторону. Следующее, что я увидел, была стремительно приближающаяся нога. Удар был очень мощный, настолько мощный, что мною пробило частокол, и я оказался по другую сторону баррикад. К счастью удар пришелся на все тот же многострадальный щит. Рука онемела, воздуха стало не хватать, режущая боль в груди. Чисто на автомате провожу длинный режущий вдоль забора и отпрыгиваю назад. Мой случайный спаситель воет, а из разрезанного живота вылезли кишки. Фу, к такому невозможно привыкнуть. Следующий орк, прошедший в пролом, словил в грудь два болта и вылетел наружу с такой же скоростью, как и показался. Разворачиваюсь, точно, прибыли арбалетчики, становясь в шеренгу, они стреляют по оркам. Вот и хорошо, а мне бы отползти, в чувство прийти. Когда отстрелялись арбалетчики, вперед вышли воины с копьями и щитами. Один держал щит, второй атаковал, из — за их спин стрелял арбалетчик. Работали слаженно, уверенно. Меня оттащил за спины защитников бородатый сержант.

— На ногах стоять можешь? — спросил он.

— Да, вроде, а что?

— Там, — указал он рукой, — где полотно красное, целитель находится. Тут всего ничего. Давай, двигай туда, — и поднял меня на ноги. Как будто тиски грудь сжали, больно ужасно, в глазах искры залетали. Надо идти. Так можно и болевой шок схватить. Сердце еще тяжко бухало. Кое — как закинув щит за спину, двигался к целителю пытаясь увидеть желанную белую мантию. Пару раз в меня бросали камни, ну как камни — булыжники размером с мою голову. К счастью не попали, а у меня был стимул быстрее шевелить ногами.

Наконец — то я увидел то, что мне нужно было. Лежало много раненых, к которым подходили лекари и целитель, безбородый паренек. Перед глазами все расплывалось, когда я уже подходил к нему. Прикосновение к голове, уже привычная волна легкости проходит по организму. Хотя грудь все еще стягивало.

— Спасибо.

— Ладно, — махнул он рукой, — нам сообщили, что орки прорвали периметр. Команда всех после процедур отправить туда, где дым — иди не ошибешься. Буквально только что я отправил отряд туда. Если поспешишь, то можешь их догнать.

— Слышь, молодой, а ты что, орка ел? — спросил один из раненых. — Весь в этой зеленой крови и смердит от тебя, будто ты к оркам за частокол в рукопашную ходил, — и рассмеялся, будто удачно пошутил. Рядом лежащие раненые тоже посмеялись.

— Ага, ходил, сами взяли, да не понравился, жесткий очень, обратно отправили, — и, не дожидаясь ответа, побежал догонять отряд. Одному как — то не айс…

Сэр Генри Вайс

Капитан Сэр Генри Вайс, прекрасный боец и хороший командир, его меч был в зеленой крови, волосы слиплись, по лицу катились капли пота, дыхание было прерывистым. Он стоял в отдалении и злился, злился на себя, на свою беспомощность, на то, что ему приходится бросать всех возможных людей в самоубийственную атаку, атаку, в которой он увидел своего первого и уже, скорее всего, последнего оруженосца. Неунывающий юнец с загадочным прошлым, обладающий непонятными навыками, он прочно поселился в сердцах многих встречающихся людей.

Чем — то он был неповторим, тем чем — то, что цепляло окружающих. Сейчас он с еще сотней воинов пойдет вперед, чтобы ценой своей жизни дать возможность на перегруппировку. И даже не знает этого. Как жаль, что он так поздно его заметил в том строю. И хорошо, что Олекс этого не видит, так бы он побежал к другу, чтобы биться с ним рядом. Как жаль, что даже его мастерство и других не менее прославленных бойцов, не смогло переломить ход сражения, пятьдесят лучших воинов были брошены на отражение атаки. Многие командиры присоединились к этому бою. Офицеры и рыцари, они понимали, что если не остановить орков сейчас, то лагерь падет. Но ничего не получилось. С наступающими шел шаман и магией выбивал очаги сопротивления, а наши маги, которые остались, сражались на своем невидимом фронте. Сейчас получилось так, что он был не нужен, и мысли возвращались к началу нападения.