Жемчужина Нила - Джоан Уайлдер

Когда девушки закончили одевать ее, Джоан выглянула из хижины и увидела, что празднество уже началось. Трое нубийцев на ходулях танцевали у огромного костра. Они выкрикивали что-то и распевали песни своего народа; их тела сверкали в отблесках огненно-красного пламени. Под ходулями развевалось море красных перьев, которые медленно двигались волнами в такт музыке. Неожиданно под громкие радостные крики перья рассыпались, и всеобщему взору предстали другие танцоры, в роскошных головных уборах из перьев, и начавших прыгать вокруг костра.

Когда музыка достигла наивысшего напряжения, нубийские девушки стремительно выбежали из хижины, увлекая за собой Джоан. Исполняя явно эротический танец, они боком двинулись к танцорам на ходулях. В свете костра их раскрашенные лица изменили цвет, а натертые ароматическими маслами тела блестели и, казалось, парили в воздухе.

Джоан видела, что мужчины, сидевшие полукругом, были загипнотизированы красотой своих девушек. Джоан с восхищением смотрела, как те соблазнительно крутили бедрами и грациозно вскидывали руки над головами. Эти люди практически ничего не знали о цивилизованном мире. Они перевозили воду на волах, обогревали жилища теплом костров и сами ткали. По всем меркам они были отсталым, неграмотным народом. Но Джоан поняла, что они знали и понимали о жизни больше, чем она. Если нубийским женщинам нужен был мужчина, они сами брали его, не дожидаясь, пока он созреет для этого. Они не играли в глупые, пустые игры, которым столько времени отдали Джоан и Джек. Они были не только смелее и решительнее ее, но и мудрее, умнее, хитрее.

Джоан увидела Джека сидящим в центре полукруга и направилась к нему, но неожиданно обнаружила, что идет рядом с Алмазом. Она заморгала недоуменно, поскольку ей показалось, что он появился ниоткуда.

Пока они шли, нубийцы доброжелательно улыбались и приветливо кивали Джоан.

— Теперь они дружелюбны… — сказала она, вспоминая давешний борцовский матч. Она опасалась, что нубийцы захотят убить Джека.

— Нубийцы — безнадежные романтики. Это был не бой.., а всего лишь выражение любви, — Алмаз улыбнулся Джоан.

Мимо них проплыл на ходулях нубиец, крутя перед собой длинным зажженным факелом. Он развернулся, рассмеялся и затем прошел очень близко от Джоан и Алмаза. У Джоан было такое чувство, что она шла под движущейся лестницей. Когда он стал удаляться от них, она увидела, как с факела посыпались красные тлеющие угольки. Один — самый большой — плавно опустился на руку Алмаза.

Джоан вскрикнула, поспешно смахнула его и втоптала в землю. Она посмотрела на руку Алмаза, ожидая увидеть сильный ожог, но с удивлением обнаружила, что кожа на руке даже не покраснела. Это было невероятно!

— У вас на коже нет ожога!

— Это пустяки. В будущем всех нас ждут серьезные испытания.

Джоан не поняла, о чем он говорит. Со дня знакомства она считала его не обычным человеком, а святым и теперь воочию видела силу его могущества. Может быть, он был духом, но ей не хотелось знать это наверняка, чтобы не чувствовать себя безнадежно, окончательно ненужной и никчемной.

— В таком случае, разве не следует сказать об этом Джеку?

Алмаз прервал ее.

— Всему свое время, — сказал он и ушел.

Джек сидел в середине полукруга и смотрел на танцующих. Молодые люди переговаривались между собой, жестикулируя. Джек был обнажен до пояса и его грудь была натерта теми же маслами, которыми пользовались все нубийцы, талию повязывал яркий пояс.

Он взглянул на Джоан и обратил внимание, что она не села рядом с ним. Их разделяло расстояние, слишком большое, по мнению Джека. Ему хотелось, чтобы она была близко.

Он любовался ее красотой, бликами костра на нежной коже. Волосы Джоан сверкали, переливаясь в свете яркого пламени. Она посмотрела на него и замерла, не в состоянии отвести взгляд. Он был очарован ею и, как всегда, проклинал эти зеленые глаза, которые делали с ним все, что хотели. Временами Джек бывал абсолютно уверен, что Джоан владела его душой. Она обладала удивительной способностью читать его мысли, предвосхищать его желания прежде, чем он успевал подумать о них. Пусть Бог поможет ему сохранить все, как есть, ибо он не желал себе другой участи. Единственное, чего он хотел, — быть нужным Джоан. Джек приподнялся, чтобы придвинуться к ней, но в этот момент между ними сел Алмаз.

Джек зло посмотрел на него и готов был сказать какую-нибудь дерзость, когда раздались звуки барабанов, духовых инструментов и деревянных трещоток, слившиеся в едином ритме.

В центр нарисованного круга выбежали девушки. Стоя плечом к плечу, они двигались в такт набиравшей темп музыке. Изгибаясь и извиваясь, они на цыпочках прошли вперед, после чего стали корчить самые невероятные гримасы. Алмаз объяснил, что мужчины будут оценивать их обаяние, привлекательность и проявление индивидуальности в танце: при этом выражение лица считается чуть ли не самым важным фактором.

Джоан видела, как они закатывали глаза и как сверкали их белые зубы. Лица девушек искажались дикими гримасами и улыбками. Неожиданно один из старейшин прокричал что-то и танцовщицы остановились.

Зазвучала новая экзотическая мелодия, девушки медленно перестроились и грациозно заскользили по кругу.

Джоан украдкой посмотрела на Джека. Звучавшая музыка успокаивала ее, и напряжение, в котором она пребывала все это время, стало спадать. Ей очень хотелось сесть рядом с ним, дотронуться до него, почувствовать прикосновение его руки на колене, хотелось прижаться к нему и сказать о своей любви. Всем сердцем она хотела быть нужной ему.

Но тут Джоан словно очнулась и стала отгонять одолевавшие ее мысли, считая их очередной фантазией, во власти которой она и так пребывала слишком долго. Джек никогда не свяжет свою жизнь с ней. Он боится женитьбы, как дурной болезни. Ей следовало бежать от него, но она была не в силах это сделать, потому что он прочно обосновался в ее сердце.

Алмаз заметил грусть в ее глазах и, подмигнув, дал знак нубийским девушкам. Они подбежали, окружив Джоан, и стали уговаривать ее станцевать вместе с ними.

Джоан была в нерешительности. О том, что она совершенно не умеет двигаться, знали все Соединенные Штаты. Но тут она вспомнила одну ночь, исключительно романтическую ночь в Колумбии, когда Джек учил ее танцевать. Она вспомнила, как он держал ее. Тогда они впервые поцеловались. Она помнила все его поцелуи, которыми он одаривал ее на протяжении нескольких месяцев. Но в Лиссабоне все изменилось. В Лиссабоне она поняла, насколько сильно любит его. Когда она увидела ту юную пару на площади, то осознала, что очень хочет стать невестой Джека. Но он буквально уволок ее со свадьбы, причем так быстро, что она даже не успела сообразить, как это произошло. Они провели бурную ночь, которую Джоан никогда не забудет. Казалось, с этого момента в их отношениях должен был начаться новый этап, но он ни разу так и не обмолвился о свадьбе, да, судя по всему, и не собирался заводить разговор об этом. Джоан не пришлось читать между строк, поскольку намерения Джека были просты и определенны. Он не был создан для семьи.