Вьюга теней - Алексей Пехов

Это был всего лишь мост, вот только шириной он не уступал последним ярдам тропки. Да к тому же еще и круглый! На него едва можно поставить ногу. И вправду самый настоящий волос! Куда уж тоньше-то! И такого чуда целых тридцать ярдов с гаком. Пойди попробуй перейди, если ты, конечно, не канатоходец с Рыночной площади! Я не боюсь высоты, но это чудо архитектурной мысли не по моим зубам. Все, на что я окажусь способен, — это сделать с десяток ма-а-ахоньких шажков до момента неизбежного падения. Над мостом, прямо в воздухе, дрожа и мигая, как какие-то огненные сердца, висело шесть больших волшебных фонарей.

Что же, мое созерцание моста не прибавит ему толщины и не приблизит ко мне противоположную сторону. Гаррет не дурак, у Гаррета в башке кроме Вальдера есть еще и мозги! Я решил не выпендриваться и преодолеть мост самым удобным и безопасным способом — просто улегся на Волос Нирены, оплел его ногами и стал подтягиваться руками. Полз я со скоростью гусеницы, которая, на свою беду, нажралась листьев травки-красавки. Но полз ведь! Лучше уж передвигаться медленно, но наверняка, не боясь упасть. Ну… или почти не боясь упасть. Вниз я старался не смотреть, и совсем не потому, что было глубоко и страшно. Причина крылась в том, что я попросту не видел дна. Подо мной была чернота. А какого, я вас спрашиваю, смотреть вниз, если все равно ничего не увидишь?

Преодолев четверть пути, я решил, что честно заслужил небольшой отдых, и остановился, обхватив мост руками и ногами, словно он был самым большим сокровищем в моей жизни. Откуда-то снизу поднимались едва уловимые потоки теплого воздуха. Надо сказать, что ощущать сие чудо было очень неприятно, потому что ветерок нес попросту одуряющую вонь выгребной ямы. Дышал я исключительно ртом, но и это не очень-то помогало. От вони ажио глаза слезились. Пришлось вновь вспомнить об отведенной самому себе роли гусеницы и ползти дальше, проклиная мост и все то, что достает меня в Костяных дворцах вот уже целую неделю.

Представляю, какое очаровательное зрелище открылось бы для того, кто находился бы на «берегах» (в особенности для хорошего стрелка). Распластанная по мосту и еле ползущая фигурка — великолепная мишень. Но, наверное, на сотни лиг вокруг меня никого живого не было, а оттого никто не мог насладиться видом Гаррета, вступившего в отчаянную схватку с мостом. Все же победитель в этом поединке вскоре определился, и им был я. На все попытки моста сбросить меня я неизменно отвечал упрямым отказом и продолжал ползти вперед до тех пор, пока не оказался на противоположном берегу. Отчего-то болели ноги, и пришлось сесть. Ай да я! Неужели мне удалось преодолеть очередную преграду на пути к заветной цели? Впрочем, это риторический вопрос.

Глаза болели, будто туда насвинячил целую телегу песка не в меру проказливый гоблин. В который раз я широко зевнул и плеснул из фляги себе в лицо, стараясь прогнать сон. Не помогло. Да и неудивительно! Больше двадцати часов на ногах, практически без всякого отдыха. Усталость давала о себе знать, требуя настойчиво и безжалостно отдыха, не собираясь идти ни на какие уступки. Так и быть, отдохну, чтоб ей пусто было! Вон, сяду возле стены, где потемнее, и отдохну. Опасности вроде никакой, да и подобраться ко мне будет сложно — с одной стороны мост, а с другой точно такая же, как и на той стороне, узенькая тропинка. Сейчас вот тут посижу, отдохну немножечко… совсем чуть-чуть… глаза закрою, а то от рези аж выть хочется… просто закрою, а спать не буду… ни за что не буду… не буду…

Глава 7.

Танец солнечных зайчиков

Все же мне не удалось обмануть самого себя и не уснуть. Не знаю, сколько прошло времени, но проснулся я внезапно, словно кто-то что есть силы пихнул меня локтем в бок. Я резко открыл глаза и, приходя в себя, уставился на мост. Вроде никого… Но ведь кто-то шел по мосту! Я же видел!

Лишь через несколько секунд я стал понимать, что «увиденный» человек являлся лишь частью приснившегося мне кошмара. Сон. Всего лишь сон. Но в голову будто налили свинца, липкие пальцы пережитого ужаса едва-едва разжались. Я со стоном поднялся с каменного пола и стал разминать затекшие ноги и руки, иногда опасливо поглядывая на Волос Нирены, словно ожидая увидеть возвращение сна, теперь уже совершенно реального. Но нет, ничего такого. Только волшебные фонари таинственно перемигиваются между собой, будто знают что-то такое… Что? Это же всего лишь фонари, пускай и трижды волшебные. Никаких мыслей или разума у них и в помине нет. Бр-р-р! Хватит себя накручивать, а то такое привидится, что за десять лет не расхлебаешь! Пора двигаться дальше, я и так потерял несколько драгоценных часов.

Ладно, это я попросту ною, если кто не понял. Конечно же сон был необходим, и грех стонать по пустякам. Не передохни я сейчас, и пришлось бы делать это в лабиринте Сорок третьей руки. Да-да, есть в Храд Спайне и такое чудо! Не знаю, куда делись лабиринты, находящиеся между Пятым и Сорок третьим, но в картах лабиринт, расположенный напротив Пятой руки (то есть на этом «берегу»), называли не иначе как Сорок третьим.

Здесь так же, как и в Пятом, горели волшебные факелы. Здесь тоже было душно и тесно. Здесь также иногда попадались останки заблудившихся несчастных. Но бродил я по нему гораздо меньше времени, чем в Пятой руке. Как-то незаметно даже для самого себя после тьма знает какого поворота в смежный узенький полутемный коридор я вырвался из запутанных объятий лабиринта.

Карты называли место, куда я попал, восемьдесят шестым северо-восточным Лестничным залом. Зал черного оникса. Черный камень жадно пожирал свет «огонька», и видимость была препаршивой. Я не рисковал увеличивать яркость, теперь приходилось беречь каждый новый волшебный фонарик, растягивать его жизнь на как можно более долгий срок, чтобы дотянуть до выхода наружу.

Я даже старался не думать, в какую переделку угодил. Там наверху, в прошлой жизни, я считал, что, спускаясь в Костяные дворцы, ввязываюсь в самую большую и опасную авантюру столетия. Только теперь я понял, что это нечто гораздо большее, чем большая и опасная авантюра. Я не могу подобрать слова, чтобы хоть как-то охарактеризовать нынешнюю ситуацию. Один. Совсем один. В почти кромешной темноте, спускаясь все глубже и глубже, с остатками припасов, исчезающих с катастрофической скоростью, без Ключа, без всякой надежды вырваться наружу и преодолеть Створки. На что я надеюсь? Наверное, только на чудо. На Очень Большое Божественное Чудо. Конечно, боги так и горят желанием спасти некоего Гаррета и даже занимают очередь. Что, не верите? И я не верю. Ха-ха! Вот такая глупая шутка. Вы погодите, когда сойду с ума в этой непроглядной утробе, вот тогда-то мы всласть и похохочем. М-да… В последние дни настроение у меня хуже некуда. То ли еще будет?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});