Стрелок "Черной скалы" - Сергей Ким

Впрочем, чего я удивляюсь-то? Карибы же. Здесь католиков должно быть пруд пруди…

Черноволосый что-то негромко произнёс, светловолосый громила открыл заднюю дверцу катафалка и выволок из неё худую темноволосую девушку или девочку, одетую во что-то вроде больничной рубахи. Взял её на руки и понёс, причём девушка явно была в бессознательном состоянии.

— Так, — я размял шею. — А давай-ка подойдём поближе к этим парням…

— На кой чёрт? — резонно поинтересовался Датч.

— Да так… Есть у меня кой-какое предчувствие…

Когда мы подошли, то священники (точнее только лишь светловолосый) активно ругались со стоящими на КПП полицейскими.

— Пропустите нас, неразумные! — голос у громилы оказался ему под стать — низкий и рыкающий с характерным акцентом жителей Конфедерации. — Дело не терпит отлагательств — стражи порядка должны заняться им немедля!

— Плати пошлину и проходи! — огрызался в ответ коп.

— Грешник! Алчность затмила твой разум! Неужто у врат Рая потребовали бы мзду у входящей в них души?

— А у нас тут не Рай, а департамент полиции. И алчность тут ни при чём.

— Рай? Погорячился я, о неразумный идиот… Да тебе, сраный грешник, даже в Чистилище будет путь закрыт!

— Проблемы, святой отец? — наивозможно дружелюбным тоном поинтересовался я у второго священника.

— Да, сын мой, — вздохнул длинноволосый. — Мы обнаружили эту девушку и, как законопослушные жители этого города, решили привести её в полицию, ибо она явно подверглась насилию… Увы, но в этой Гоморре требуют плату даже за доброе деяние.

— А что с ней? — спросил Датч.

— Даже по меркам этого ужасного города, это совершенно…

В этот момент девушка очнулась и начала что-то неразборчиво бормотать. Её рука, покоившаяся на плече громилы, начала выстукивать какой-то непонятный ритм — резкий, порывистый, монотонный и совершенно нехарактерный для судорог, нервного тика или прочего тремора…

— Холодно… Холодно… Холодно… — бормотание девушки стало более-менее осмысленным. — Убей… убей… убей…

Я шагнул вперёд, обходя громилу слева и наклоняясь к лежащей у него на руках девушке. Пока светловолосый продолжал препираться с копом, приводя себе в качестве аргументов цитаты из Писания и то, что состоял в сексуальной связи с матерью копа («да я твою мать!..»), я осторожно отвёл закрывающие лицо девушки спутанные грязные волосы.

Её лицо было худым, бледным и некрасивым. А ещё — неестественно безжизненным. На нём не дрожало ни мускула. И только из широко распахнутого правого глаза, который был почти алым от лопнувших сосудов, беспрерывно текли слёзы.

А левого глаза просто не было.

Ни глаза, ни закрывающего его века — просто чёрный провал пустой глазницы, окаймлённый аккуратно разрезанной кожей.

— Лучше убей… Не отдавай ей… Лучше убей… Лучше умереть… — невидяще глядя в пространство, бормотала девушка, едва шевеля губами. — Не хочу исчезать. Не хочу исчезать. Не хочу исчезать. Не хочу исчезать.

— Э, сын мой, — отпихнул меня плечом светловолосый. — Клешни-то убери.

— Где вы её нашли? — медленно произнёс я, поднимая взгляд.

— Твоё какое…

Выехавшая из-за поворота легковушка оказалась отброшена в сторону, протараненная идущим полным ходом тяжёлым самосвалом. Следом за первым показалось ещё два грузовика, которые устремились прямо в нашу сторону. Из их кузовов с улюлюканьем высунулись какие-то вооружённые придурки и открыли огонь во все стороны. Малоприцельный, слава Богу.

Не сговариваясь, мы с Датчем рванули к нашему «хамви». Я резко дёрнул одну переднюю дверцу, здоровяк — другую. Схватил валяющийся на сиденье «томпсон», снял его с предохранителя и взял на изготовку.

В это время выпрыгивающие из самосвалов гангстеры… ну, должно быть в их понимании это называлось разворачиванием в пехотные цепи. А как по мне, они просто сбились в кучу и пошли на штурм полицейского департамента.

— Уходим! — рявкнул Датч, запрыгивая за руль.

— Нет! Нам нужна та девчонка!

— Твою!..

Здоровяк взял валяющийся на заднем сиденье дробовик и тоже выскочил из джипа.

Самосвалы остановились прямо перед бетонными заграждениями, а сидящие в них гангстеры сейчас азартно поливали огнём всё, что видели.

Поискал глазами священников — они обнаружились за своим катафалком, который сейчас немилосердно дырявили пули.

Удивительно, но оборона полицейских была крайне вялой — лишь дежурные копы на КПП отстреливались из автоматов и дробовиков, а вот находящиеся непосредственно в департаменте отчего-то молчали. Нет, их там могло быть и крайне мало… Но дежурных снайперов и пулемётчиков могли бы в ход и пустить.

Я укрылся за «хамви» и открыл огонь из пистолета-пулемёта по неизвестным нападающим. Знаю, что напрашиваюсь, но уж больно момент удобный — фланговый кинжальный огонь, которые тут же выкосил полдюжины человек… Ну, сказка же просто.

— Вы, двое! — рявкнул Датч священникам. — Живо сюда!

Длинноволосый вытащил из-под сутаны… пистолет?! Хотя чего я удивляюсь — это ж Тортуга… И удлинённый целевой «глок» — это абсолютно нормально для местного священника…

— Аксель!..

Светловолосый громила, всё ещё держащий на руках непонятную девушку, с неожиданной для такой туши прытью рванул к нам, пока напарник прикрывал его огнём. Одним рывком преодолел под пулями полдюжины метров и остановился уже только за нашей машиной. Следом рванул и длинноволосый.

Ветровое стекло ближайшего к нам грузовика выбило мощным ударом приклада и по нам открыли яростный огонь из ручного пулемёта.

В ответ Датч пустил-таки в ход свой чудовищный дробовик. Короткая очередь ударила по ушам просто нестерпимым грохотом, а сплошной поток картечи буквально разнёс кабину грузовика, расплескав вокруг кровь и ошмётки плоти.

Пули с визгом начали бить по лёгкой броне «хамви», кроша стёкла и разрывая литые покрышки.

Вот падлы… Это ж во сколько нам ремонт-то встрянет…

Но сидеть долго здесь нельзя, ой нельзя…

— Что предпримем? — спокойно, будто бы вокруг и не гремела перестрелка, осведомился длинноволосый.

— К департаменту? — предложил я.

— Дельно, — согласился Датч. — Вайс, прикрой. Преподобные…

— На счёт три начинаем прорыв к департаменту, — перебил его длинноволосый. — Используем машины в качестве прикрытия.

— Тогда, раз… два… три!..

— Аааааа, вашу мать!.. — выругался я, высовываясь из-за «хамви» и ведя огонь по нападающим, которые начали вылезать из машин и ринулись в атаку в пешем порядке. — Сдохните!

Всё хорошее когда-нибудь кончается — кончились и полсотни патронов в барабане «томпсона». Так что с пистолетом-пулемётом пришлось расстаться и броситься следом за остальными, доставая на ходу «катлассы».

Увы, но припаркованные «доджи», которых сейчас изрядно изрешетило, не стояли сплошняком до департамента и преодолеть последние десяток метров открытого пространства под огнём было смерти подобно…

— Ну и где? — Датч выпустил оставшиеся заряды из дробовика и отложил его в сторону, достав револьверы. — Где наши доблестные стражи порядка?

— Мы тут как в мышеловке, — сплюнул я, когда мне на голову посыпалась стеклянная крошка из выбитого бокового стекла машины, за которой мы укрывались. — Остался последний рывок. Надо.

— Знаю, что надо. Но рискованно. И напомни, почему мы просто не линяем отсюда?

— Ну, побежали бы. А на их месте ты бы в спину стрелять стал?

— Конечно стал.

— Вот и я стал бы. Так зачем же лишний раз считать этих придурков тупее нас?

— Резонно, — кивнул Датч. — Значит, прорываемся дальше. Вайс, прикрывай. Святые отцы…

— Сейчас всё будет, сын мой, — пообещал длинноволосый.

Я высунулся из-за машины и открыл беглый огонь, свалив двоих противников. Увы, но вокруг было ещё пара десятков уродов, так что пришлось прятаться обратно.

— Аксель, прошу вас, — вежливо произнёс священник, обращаясь к своему большому напарнику.

Громила отложил всё ещё что-то бормочущую девушку в сторону, сунул руку под рясу и достал… гранату.

— Святая антиохская? — хмыкнул Датч.

— Не богохульствуй, — серьёзно произнёс светловолосый, выдёргивая чеку и бросая гранату в сторону наступающих. — Осколочная американская.

Бум!

Взрыв громыхнул совсем рядом, порубив осколками полдюжины противников. В грохот стрельбы моментально вплелись вопли раненых и умирающих. Как всегда молчали только мёртвые.

— Вперёд! — рявкнул я, вновь высовываясь и открывая огонь. Пистолеты в моих руках загрохотали почти в автоматическом режиме.

Тем временем пара священников и Датч рванули к полицейскому департаменту, укрывшись перед ним за высокими каменными бордюрами. Как только они перемахнули через них, то здоровяк и длинноволосый открыли огонь из трёх стволов по нападавшим. Я со всех ног побежал вперёд.