Особенности обучения диких котов (СИ) - Кальк Салма

И что же? Через пару минут пришло сообщение о переводе денег.

- Тебя же легко вычислят по номеру телефона.

- А вот и нет, давай, я тебе сейчас так же позвоню.

Он и позвонил. Джесс с изумлением смотрела на экран – номер менялся каждую секунду.

- Как ты это делаешь?! Я тоже хочу!

- Это несложно, - улыбнулся Жиль. – Могу научить, - и подмигнул.

Правильно, видимо, подмигнул – потому что Джесс улыбнулась, глаза её засияли, и она – невероятно – обхватила его и поцеловала.

Хотела отстраниться, но он не дал.

- Джесс, ты мне нравишься. Очень нравишься. Ты самая красивая девушка в Академии – знаешь это?

Он точно знал, что парня у неё сейчас не было никакого. Ну и хорошо, что так. Потому что…

- Анриетта нас не убьёт? – рассмеялась она, расстёгивая его любимую клетчатую рубашку.

- С чего бы? – не понял Жиль, бросаясь в омут её глаз, её губ, её невероятно притягательного тела.

Анриетта даже заглянула в комнату, по ходу, с одного взгляда всё поняла и тихонько закрыла дверь. И когда потом Джесс сказала ей, что у неё крутой во всех смыслах брат, она только посмеялась. У нас, мол, других не бывает, только крутые, не знала?

31. Практика по нежити

- Мои юные друзья, я с прискорбием должен сообщить вам, что так нельзя.

Профессор Саваж укоризненно смотрел на первокурсников факультета некромантии, а в руках он держал какой-то листок бумаги.

- Как – так? – спросил Анатоль де Риньи.

- Вот так, - профессор помахал листочком перед носом Анатоля. – Профессор Рош сказал, что нынешние первокурсники ещё слабее предыдущих. Но ведь это не соответствует действительности? – он пристрастно посмотрел на обоих де Риньи.

Что? Результаты теста у профессора Роша?

Леон понятия не имел, насколько правильно он выполнил работу. Если профессор де ла Мотт в тот же вечер разослал всем результаты, то профессор Рош молчал три дня, а потом выдал листочек профессору Саважу. И водникам тоже ничего не говорили, Анна вчера вечером дёргалась, что три дня прошло, и тишина. И боевикам тоже – Жанно Саваж ничего не знал. Что, профессор Рош считает, что результаты работы должны узнавать деканы факультетов, а не студенты?

- Конечно же, не соответствует, - сообщил второй де Риньи. – Он просто нас не любит. Всех. Потому что Леон отличник, у него должно быть всё круто!

- Леон и Грейс получили «достаточно» с плюсом. Антуан и Дион – «достаточно». Ансельм и Анатоль – «достаточно» с минусом.

Ага, все успевают, но пло-о-охо…

- Но можно же, наверное, отработать? – спросил Леон.

- Профессор сказал, что задаст по этим темам дополнительные вопросы на экзамене, - строго взглянул на всех профессор Саваж.

Вот не было печали, думал Леон. Но уж как есть.

- То есть, можно не париться? – спросил Ансельм.

- Париться и не нужно, мой юный друг, - сказал профессор. – Нужно учить. А теперь я желаю знать вот что: специальность вы учите так же, как и магическую этику, или немного лучше?

- Много лучше, - заверил Анатоль. – Потому что это специальность, а не какая-то там магическая этика!

- Знать нужно всё, вам дальше жить и работать с другими магами и простецами, - покачал головой профессор. – Но я сейчас не о том, а о самой что ни на есть специальности. Что мы знаем о нежити?

- Что она существует, - сообщил Ансельм.

- Это несомненно, и не оспаривается. Что мы называем нежитью, господин де Риньи?

- Это посмертная сущность, - пробормотал растерявший весь свой пыл Ансельм.

- Откуда она берётся, господин де Риньи? – профессор строго взглянул на Анатоля.

- С кладбища, - пробормотал тот. – Ну, или сама приходит просто так.

- Ой ли? Куда и когда и кто приходит просто так?

- Ну, если совсем плохо, - пробормотал Анатоль.

- Если совсем плохо, - горестно вздохнул профессор. – Совсем плохо – это ваши знания по основному предмету, господин де Риньи. Господин Коссе, спасайте товарища.

- Нежить – это посмертная сущность, оставшаяся от разумного существа, преимущественно – от человека, потому что Старшие бессмертны и могут покинуть мир только по своему выбору, - начал Антуан. – Она формируется в том случае, если в момент смерти что-то пошло не так.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- И куда же оно пошло? – живо поинтересовался профессор.

- Далеко, - тихо, но отчётливо произнёс Ансельм де Риньи.

- Оно и видно, - согласился профессор. – Госпожа Торнхилл, помогайте товарищам.

- Нежить – это агрессивная посмертная сущность. Может быть неагрессивная – простая неупокоенная душа, её легко упокоить. Может быть недоразвоплотившаяся душа, с постоянством возвращающаяся к родной крови – выходец. Выходец опасен тем, что имеет вид знакомого человека и может увести за собой живых. Просто неупокоенная душа человеческого вида не имеет, и менее опасна. Она может главным образом смутить и испугать. Лишить покоя и сна. Нечисть нежитью не является, это живые сущности, они опасны, но не связаны со смертью.

- Отлично, Грейс, - кивнул профессор. – О чём не сказала госпожа Торнхилл?

- Об антропоморфной заведомо агрессивной нежити, - тихо сказа Леон.

- Верно, господин Шеню. Откуда она берётся?

- Э-э-э… самозарождается на кладбищах. В случае плохой смерти, неправильного упокоения, или массовой вспышки активности нежити на кладбище.

- В целом верно. Господин ле Фуа, какую смерть мы называем плохой?

- Случившуюся не в бою и не от естественных причин. Или если он, ну, не хотел умирать, а его не спросили.

- Странно, правда? Не хотел, а его не спросили, - покачал головой профессор. – Ох, мои дорогие юные друзья, я не вижу иного способа объяснить вам, что теорию нужно знать, кроме как – показать эту самую нежить.

Все замолкли на мгновение, а потом раздался вопль Ансельма де Риньи:

- Ура!

И это оказалось почему-то так смешно, что рассмеялись все, и профессор в том числе.

- Кто видел нежить? – спросил профессор.

- Я, - сказал Дион ле Фуа.

- Что это была за нежить?

- Дух моего покойного прадеда-некроманта. Он не был агрессивным, он просто, ну, приходил поговорить.

- Как интересно. И в каком виде он приходил? – поинтересовался профессор.

- Во сне.

- Дурак, это не нежить.

- Нежить не снится, она наяву приходит.

- Во сне – это совсем другое, тогда ко мне во сне король Анри приходил, когда я маленький был, он теперь что, тоже нежить?

- Тихо, - сказал профессор, не повышая голоса, и все разом угомонились. – Кто скажет, в чём была ошибка коллеги?

- В том, что это не нежить. Он некроманта не может остаться нежити, - фыркнула Грейс.

- Верно, госпожа Торнхилл. А если какие-то родичи или знакомцы являются нам во снах, что это значит? – профессор обвёл аудиторию.

- Не то, - громко заявил Анатоль.

- Что они нам просто снятся, да и всё, - брат пихнул его в бок.

- Не вполне, но пока сойдёт, - вздохнул профессор. – Так вот, о настоящей несомненной нежити. Следующее практическое занятие у нас произойдёт в таком месте, где мы сможем увидеть и ощутить эту самую нежить.

- На кладбище что ли? – недоверчиво спросил Ансельм.

- Почти. На кладбище, где никого не хоронили уже более двухсот лет, а до того хоронили много и активно. В Льенском некрополе.

Ответом профессору был восхищённый вздох.

- Правда-правда? – восторженно спросил Анатоль.

- Совершенная правда, мой юный друг. Льенский некрополь с нынешнего учебного года является нашей официальной базой практики. В этом месте регистрируются устойчивые самовоспроизводящиеся скопления нежити, в том числе – заведомо агрессивной антропоморфной нежити старше пятисот лет.

- Сколько-сколько? – вытаращился Ансельм.

- Пятисот, глухая тетеря, - фыркнула Грейс. – И что, мы прямо сможем посмотреть?

- Сможем, - закивал профессор. – Но для этого нам нужно вспомнить, что мы знаем о защите.

- Мы можем создать щит, - сообщил Анатоль.