Ангелы на льду не выживают. Том 2 - Александра Маринина

– Сегодня Ахмедыч опять на сутках, в кабинете сидит, самое подходящее время для такого разговора. Если, конечно, на место происшествия не сорвут. Но погода хорошая, тепло, сухо, вторая половина и вечер субботы… Если что и будет происходить, то в области, в городе-то мало кто остался. Будем надеяться, что все получится.

Уже у самой двери он вдруг остановился и посмотрел на Зарубина.

– Насчет бумаги из главка – это точно? Накладок не будет?

– Зуб даю! – поклялся подполковник.

Несколько минут они сидели молча, словно боясь разрушить хрупкую тишину в кабинете.

Первым заговорил Зарубин:

– Втравили вы меня черт знает во что… Ульянцеву голову совсем заморочили. Хорошо еще, что он соображает не очень быстро, а то от ваших изысканий камня на камне не оставил бы. Есть два очень стремных момента: мотив и пятый ствол.

– Да ладно, Сергей Кузьмич, – весело откликнулся Дзюба, которому казалось, что беседа с оперативником «с земли» прошла более чем продуктивно, – ну чего мотив-то? Разве это главное? Вон Баглаев Ламзина закрыл на одном только мотиве, и что? Никаких доказательств как не было, так и нет.

– Ромчик, ты, я смотрю, врать учишься прямо на глазах. – Зарубин с шутливым неодобрением погрозил ему пальцем. – Втирал Ульянцеву, что Власов и Орехов хорошо знакомы и там может быть мотив денежный, а может – и просто чисто по дружбе. Друг мстит за друга. Красиво было, я аж сам заслушался. Но мы-то все тут прекрасно знаем, что ничего этого нет. Нет у них никакой дружбы, и даже личное знакомство не доказано, ни одного контакта вне «Оксиджена». Денег на оплату такого количества заказных убийств у Власова тоже нет. И Орехов зачем-то обливает Власова помоями в интернете. Про то, что это именно Орехов пытался вымогать деньги у Ганджумяна, вы тоже, между прочим, промолчали. Нет, как хотите, а с мотивом тут у вас полная фигня получается. Вернее, не получается вообще ничего.

– Да и ладно, – отозвался Антон. – Пусть Баглаев займется Ореховым, начнет его допрашивать, а там и мотив вылезет. Нам сейчас важен результат: Баглаев должен поверить Феде и запросить материалы дела из Перми. Дело приостановлено, стало быть, пуля и гильза находятся в материалах, и можно направлять баллистам на новую экспертизу вещдоки по пермскому эпизоду, по Болтенкову и по Ганджумяну. А по убийству Носуленко все равно результата не будет, потому что решение суда вынесено и вещдоки, в соответствии с законом, уничтожены. Так что мы правильно решили это дело не трогать.

– Слушай, – встревоженно заговорил вдруг Роман, – а если Орехов сам признается? Ну вдруг он окажется таким дурным слабаком, что начнет про все рассказывать, в том числе и про Носуленко?

– Ну, милый друг, ты опер или где? – развел руками Зарубин. – Ты ж поговори с ним первым, сразу после задержания, и поговори правильно. И Тоха вон тоже поговорит. И тоже правильно. Все в ваших руках. Как дети малые, ей-богу! С кем приходится работать?!

– И вообще, до задержания еще долгая песня, – продолжил Антон. – С пятым стволом у нас не гладко. Идеально было бы взять Орехова в момент очередного покушения, тогда геморроя меньше, а доказухи больше получится.

– Тоха, но мы же с тобой посчитали, что пятый ствол приобретался для убийства Ефимовой. Он просто не понадобился. – Ромка покрутил головой, взъерошил пятерней волосы на затылке и поморщился. – Черт, зарос уже, стричься пора.

Антон внимательно изучал какой-то список, вздыхая и покачивая головой.

– Посчитать-то мы, конечно, посчитали, но все равно… Пока не будет результатов новой экспертизы, мы не можем знать, использовал Орехов каждый раз одно и то же оружие или разные. Да, стволы приобретал, да, переделывал, но не факт, что использовал. Может, он стрелял каждый раз из одного и того же.

– А зачем тогда приобретал и переделывал? – резонно заметил Ромка. – Типа как в старом анекдоте: варил яйца и продавал по цене сырых – и наварчик остается, и при деле. Глупость же! И затратно. И потом, Тоха, из Перми-то он точно возвращался без ствола, самолетом летел. Значит, он оружие там скинул.

– И опять не факт. Он мог попросить кого-нибудь перевезти пистолет из Перми в Москву поездом, а сам вернулся самолетом.

– Да… Вообще-то мог… – согласился Дзюба. – И что получается?

– Смотри. – Антон вооружился фломастером и положил перед собой два календаря – на 2012-й и 2013-й годы. – Вот примерное время, когда Орехов приобретает первые два легальных ствола. – Он обвел тонким фломастером неделю. – Вот примерное время, когда он принес оба в оружейку для переделки под стрельбу боевыми патронами. Точную дату тоже никто не вспомнил, много времени прошло, но приблизительно. И вот у нас точное время убийства в Перми. Предположим, он ствол скинул там. Значит, у него остался еще один. Все верно?

– Пока да, – кивнул Роман, напряженно вглядываясь в мелкие цифры на карманных календариках.

– Вот у нас точная дата убийства Галины Носуленко. К этому времени у него должен был остаться второй ствол из приобретенных легально. Но! Вот у нас оперативная информация, в которой точно указано, что в начале сентября, а именно – в День города, Филипп Орехов приобретает нелегальный травматик. И в середине сентября снова появляется все в той же оружейной мастерской. Зачем, если у него есть еще один ствол?

– Про запас, на будущее, – быстро ответил Ромка. – У него планов-то громадье было! Размах! Макбет отдыхает!

– Допустим, – согласился Антон. – Итак, на момент убийства Носуленко в ноябре прошлого года у Орехова на руках как минимум два ствола. Зафиксировал?

– Так точно! – бодро отрапортовал Ромка.

– При убийстве Носуленко один из стволов был использован. Тут два варианта: либо Орехов его тоже скинул, либо оставил у себя. Таким образом, после убийства у него остается как минимум один пистолет. Но возможно – два. Возможно, даже и три, если он из Перми каким-то образом оружие все же вернул в Москву. Дальше мы вступаем в область предположений. Следующая жертва – Инна Ефимова. Орехов начинает к ней подбираться, но Инна Викторовна дама не такая простая, как массажистка, пешком по безлюдным неосвещенным местам она не ходит, все больше на машине передвигается и находится в людных местах. С ней не получилось так быстро, как с пермским полицейским, который просто вышел из дома поздно вечером во двор, чтобы вынести мусор, и был застрелен. На подготовку убийства Ефимовой уходит много времени. Орехов же должен вести внешне обычный образ жизни, ходить каждый день на работу, в свободное время тусоваться с приятелями, в клубах зажигать, так что дело движется медленно. Прогуливать работу не получается – папаша бдит, как тебе, Ромыч, доложил твой свидетель Химин. А тут и неизвестный доброжелатель с ножичком фирмы «Самура» подвернулся, всю грязную работу выполнил сам. Орехову облегчение вышло. Но – внимание! – если заказчик убийств Власов, то почему он не знал о том, что Ефимова убита? А он совершенно точно не знал, головой поручусь.

– Ой, Тоха, поберег бы ты голову-то, – скептически заметил Зарубин. – Я бы на нее в последнее время не стал полагаться. Косяков за тобой многовато, все не о том думаешь. Раньше я твоим выводам доверял полностью, а теперь вот меня что-то сомнение взяло.

Антон стиснул зубы, побледнел, но удержался от вспышки и даже нашел в себе силы примирительно улыбнуться. А какой смысл вспыхивать, если Кузьмич прав? Конечно, неприятно это слышать, но и возразить нечего.

– Хорошо, – спокойно продолжил он. – Допустим, я ошибся, и Власов о смерти Ефимовой знал. В раскладе со стволами это ничего не меняет. При убийстве Ефимовой травматик не использовался, таким образом, на руках у Орехова к этому моменту должны были оставаться как минимум одна, как максимум – три единицы оружия. Тем временем, пока Ефимова еще жива, Орехов приобретает в феврале нынешнего года очередной левый травматик и в воскресенье, третьего марта, тащит его все в ту же оружейку на все ту же переделку. Ефимову убивают двадцатого марта. То есть к этому времени у Орехова уже четыре ствола. Он их что, копит? Коллекционирует? Даже если посчитать, что после каждого убийства он их сбрасывает, что было бы правильным и разумным, то убийств он к марту тринадцатого года совершил всего два, а стволов у него четыре. Правда, у него впереди еще две жертвы – Болтенков и Ганджумян. Так что в этом смысле все сошлось бы, если бы не одно противное обстоятельство: в апреле этого года он приобретает еще один ствол и снова несет все тому же оружейному мастеру. Вопрос: зачем?

– Значит, есть еще кто-то, кто сильно испортил жизнь Власову, – отозвался Дзюба. – Но мне кажется, мы перешерстили его биографию от и до. Всех нашли и всех проверили. Николай Носуленко погиб в автокатастрофе, Инну Ефимову убили по другой причине, во всех остальных стреляли из травматика. Больше никого не осталось.