Две сироты для миллиардера - Александра Багирова

дни…

Черная ревность бежит по крови, отравляет тело и выворачивает душу. Воспоминания не умерли, они живые и продолжают уничтожать меня. А вместе с ними это притяжение… вопреки всему заставляет таять в руках лжеца и предателя.

- Появлялся, - кладет руку на мой затылок, утыкается губами мне в губы… - Через месяц после твоей свадьбы.

Глава 46

Не моя… Но почему до сих пор родная? Почему ее запах забивается в ноздри, пропитывает кожу и отнимает остатки самообладания. Я дурею рядом с ней, презираю себя и понимаю, что не могу остановиться, не могу не касаться ее кожи, не могу не вдыхать запах… Я болен… и это зависимость куда хуже всех моих предыдущих пороков. Они лишь заменяли мне потребность в ней… лживой, сладкой, неповторимой женщине, которая вросла мне в сердце. И сколько бы я ни кромсал себя, как не пытался вырезать ее, ничего не вышло. Она продолжает подобно опухоли жить во мне, и сейчас разрастается, затмевая собой все.

Простил ли? Забыл? Нет… Невозможно переступить через разруху, которую она сотворила. Верю ли я ей? Нет… Но я знаю, что ее тело не лжет. Она жаждет меня. Что это зов желания или нечто большее? Пока не могу понять. Но я ни на секунду не забываю о ее лживой натуре. Веры нет. Не может быть. Но и отказаться от нее я не в силах. За что ненавижу себя, не меньше чем ее.

- Этого не было, - ее губы дрожат, дыхание сбилось, и я жадно его пью… Как же мне этого не хватало… Но даже сейчас она продолжает лицемерить. – Зачем ты лжешь?

- Я лгу? – смеюсь ей в губы, едва сдерживаюсь, чтобы не смять эти прекрасные розовые лепестки поцелуем. – Елизавета, я тогда хотел поговорить, хотел… - запинаюсь. Я много чего хотел, унижаться, просить ее остаться со мной, послать подальше Артура, я был готов на все. Сломленный и влюбленный олух. Принять ее ребенка, воспитывать как своего, потому что он от любимой женщины. Но этого ей знать не стоит. Не заслуживает она такой правды. Особенно когда вспоминаю картину своего очередного унижения.

- Что хотел? – заглядывает мне в глаза, ее взгляд с поволокой, смотрит ТАК… все сжимается внутри… все тянется к ней… Не отпускать, никому не отдавать… даже такую лживую, корыстолюбивую.

- Уже неважно, - стискиваю зубы до скрипа. – Я узнал твой новый номер. Написал тебе. Ты пригласила меня в гости… в свой новый дом, в свое любовное гнездышко с Артурчиком, - каждое слово – это ад, через который я вновь прохожу. Это не рассказ, воспоминания живые и они ранят, как тогда много лет назад. – Я шел на встречу, - нет, я летел на эту встречу. С жалкой надеждой, цеплялся за нее скрюченными пальцами. Но она об этом не узнает. Этой женщине нельзя знать какую власть она надо мной имела… и имеет до сих пор.

- Дошел? – шелковый шепот проходится по моим оголенным нервам.

- А ты разве не знаешь? – она смотрит на меня и в этом взгляде недоумение, словно она не знает, что последовало дальше. Изображает амнезию?

- У тебя своеобразное чувство юмора. Я не оценил, - чувствую, как быстро-быстро бьется ее сердце, словно пойманная птица. – Дверь была открыта, я прошел в спальню, а там вы валяетесь с Артурчиком, твоя голова покоится на его плече и ты прижимаешься к нему. Что ты хотела этим показать? Как счастлива? Продемонстрировать, что наши отношения были фарсом?

Она хмурится, машет головой.

- Что за бред ты несешь? Не было такого.

- Как же не было. Два сломанных ребра от охранников, которые меня скрутили, и не дали начистить рожу твоему новоиспеченному муженьку, реальное тому подтверждение. Он же трус у тебя, за спинами пятерых бугаев прятался, - говорю жестко, в крови ядовитая ярость. – И смеялась ты заливисто… громко… Рад, что смог тебя развеселить…

Ее взгляд обманчиво-невинный, словно реально впервые слышит.

- Зачем ты это придумал?

- Хорошая ты актриса, - обхватываю ее лицо ладонями. В глазах слезы стоят, дрожит, дыхание обжигает.

Злость смешивается с адским желанием, не хочу слышать лживых слов, хочу ее вкус… Вопреки всему она мне нужна, жизненно необходима… сейчас… немедленно.

Целую. Жестко. Нагло. Прижимаю к себе до хруста костей. Она не сопротивляется, отвечает. Тает в моих руках. Обхватывает шею, всхлипывает, слезы продолжают катиться по щекам, попадают на губы… Какие же они вкусные ее слезы… как же она неповторимая… лживая… единственная… Моя…

- Все равно что потом… ты так мне нужен… - шепчет, покрывая мое лицо поцелуями. – Я так скучала…

Столько искренности в ее словах. Скучала… врет же… снова. И я хочу обмануться, хочу в очередной раз поверить, потому что лучше ее ложь, чем существовать без нее… Больше не могу, не хочу…

Зарываюсь лицом в ее волосы, руки блуждают по телу, изучают его вновь… какая же у нее шелковистая кожа, неповторимая… Я ничего не забыл… я так тосковал…

- Врешь… очень хорошо врешь, - снова целую ее. Мне никогда не утолить жажды по ней. Всегда будет мало.

Она сегодня говорила с Аркадьевичем… и сейчас, вероятней всего, она просто выполняет его поручение, если он дал ей указание сблизиться со мной. Но даже это уже меня не остановит. Я должен быть с ней немедленно. Слишком долго ждал… слишком она обманчиво-убедительна.

И я верю, что есть в ее ласках хоть что-то настоящее. Что не все игра и корысть…

- Гад, какой же ты гад, Богдан, - разрывает на мне рубашку. – Предатель, - проводит ногтями по спине, - Изменщик, - прижимается так, будто хочет стать со мной одним целым.

- Интриганка… - опрокидываю ее на постель.

Больше ничего не имеет значения, только она в моих руках. Долгожданная, сладкая, неповторимая и до безумия любимая.

Нет, ни одного слова, ни одного признания. Но мои руки,