Утилизация (СИ) - Тараканова Тася

— Что вы скажете, Юрий?

— Да, конечно, Юлечка. Садитесь вперёд.

Чёрт! Я-то надеялась сесть сзади вместе с Лизой, чтобы удобнее по затылку славянина врезать.

— Спасибо. Вы меня так выручили.

Таксист внимательно следил за нашим диалогом, он, похоже, не сомневался, что компанейский мужик согласится меня подвезти. Злясь на то, что моё место впереди, я резко запихнула рюкзак под ноги, шлёпнулась на сиденье. Славянин грубо затолкал Лизу сзади меня, обошёл машину и сел за водителем. Я не видела Лизу, зато лицезрела славянина. Какие там голубые глаза? Они стеклянные. И в бороде застряли мелкие соринки. Пусть так, но я хотя бы смогу отвлечь садиста льстивыми разговорами.

Сзади послышался глухой удар, следом придушенный стон. Машина подпрыгнула на кочке.

— Юрий! — я дико вскрикнула, напугав даже водителя. — Хотите, я стихи почитаю.

Ты не знаешь, с кем связался

Ответа я не стала ждать, потому что меня трясло. Хотелось бы заорать что-нибудь из Веры Полозковой, но мозг под напряжением выдал только Пушкина.

— У Лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том, — обернулась к бородачу, сверкая глазами от воодушевления (сиречь злобы), — а вы следующую строчку помните, Юрий?

Он обалдело уставился на меня.

— И днём, и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом, — нехотя подхватил бородач.

— Идёт направо – песнь заводит, налево – сказку говорит, — я восторженно взвыла, прибавив громкости. — Там чудеса, там леший бродит. Да, Юра? Русалка на ветвях сидит. Прошу, продолжайте…

— Эм, что там дальше…? Забыл…

— Там на неведомых дорожках, следы…?

— Невиданных зверей.

— Прекрасно. Избушка там на курьих ножках идёт без окон, без дверей.

Пауза и нервный смешок.

— Я как-то больше Есенина уважаю.

— Серьёзно? Я свою симпатию узнаю по платию, как белое платие, так моя симпатия.

Играть блаженную, так на всю катушку.

— Это что, Есенин?

— Конечно! Разве можно не узнать его лёгкий слог, народный, песенный ритм? Собрание сочинений том номер три, страница семьдесят девять. У меня фотографическая память. А вам какое стихотворение Сергея Есенина нравится?

Я, кстати, не знала больше ни одного.

Машина подпрыгивала на кочках, но я, максимально вывернувшись к бородачу, активно жестикулировала, целясь ему в лицо. Лиза прижалась к дверце, давая простор нашему общению. Наверное, если было бы возможно, я залезла на сиденье между ними.

— Бл…ть! — водитель ударил по тормозам.

Резкая остановка чуть не выкинула меня спиной на лобовое стекло.

— Е…ть, что за уроды, — таксист проглотил ругательство, в салоне всё-таки были дамы, — совсем…обнаглели. Пьяные что ли?

Поперёк дороги, перегородив движение, стояла знакомая серая иномарка с затемнёнными стёклами опущенными козырьками.

Глава 20. Силовое поле

И тридцать витязей прекрасных чредой из вод выходят ясных…

Дверца иномарки распахнулась, и оттуда неторопливо выбрался Саба в чёрных джинсах и чёрной футболке, обтягивающей мощные плечи и рельефные бицепсы. Без преувеличения, настоящий мачо, на которого девчонки капали слюной. Меня же тянуло блевануть от страха при его приближении. Сзади послышалось тихое поскуливание, Лиза не контролировала себя. Она испытывала смертельный ужас, оказавшись между двумя хищниками, в отличие от меня, уже не могла сдерживать эмоции.

Саба шёл к такси, скривившись так, будто унюхал что-то непотребное. Хотя из него самого сочилась злоба как вонь из помойной ямы. Зачем он здесь? За нами открыли охоту? Но ведь Галя сказала, что игра закончилась. Игра закончила по её схеме, но разве психопаты будут слушать голос разума, когда захотят отомстить. Сердце от страха словно провалилось в желудок, в глазах запрыгали чёрные мушки. Саба подошёл со стороны бородача, наклонился к открытому окну, видимо, заглянул в салон. Я наклонилась к рюкзаку, скрючившись в три погибели, судорожно прислушиваясь к разговору за спиной.

— Слышь, мужик, ты мою бабу увёз.

Меня тряхнуло. Бородач, кажется, опешил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Забирай, я её первый раз вижу. Она меня попросила довезти до города. Водила свидетель.

Вот же сука. Я медленно выпрямилась, затылком ощущая прожигающий взгляд Сабы. Он не мог знать, что я села в такси. Это просто нереально.

— Моя баба в платье, — вдруг лениво уточнил Саба.

От ужаса у меня волосы встали дыбом. Ему нужна Лиза?

Оглянувшись, я увидела, как бородач попытался открыть дверь, но Саба её резко захлопнул.

— Ты не попутал, друг? Это моя жена.

Кулак с хрустом впечатался в нос бородача, он взвыл, Лиза завизжала, таксист по-бабьи заорал.

— Вы чо творите, мужики.

Юрий дёрнулся к Сабе, в тот же миг кулак снова врезался в лицо бородача, сопротивление было подавлено. Юрий застонал совсем в другой тональности.

— Вылезайте обе, живо! — Рявкнул Саба.

Нащупав ручку дверцы, я выпала из машины на колени, успев прихватить рюкзак. Лиза последовала за мной, плюхнувшись на обочину рядом. Ноги дрожали самым предательским образом. Мы с Лизой ухватились друг за дружку, наблюдая за разыгравшимся сражением. Серая иномарка сдала назад, выехала на обочину, освободив путь. Саба бабахнул рукой по крыше такси.

— Пшёл! Давай!

С визгом пробуксовав колёсами так, что из-под них полетели комья земли, такси унеслось вперёд по наезженной грунтовой дороге.

Саба не спеша приблизился к нам.

— Что сидим клуши? Идите в машину.

— Вы не смеете нас задерживать, — я задохнулась от ярости, поднимаясь на ноги. — Мы вам не подопытные мыши. Мне в город надо к ребёнку в реанимацию! — сорвалась на крик, из глаз брызнули злые слёзы. — Вы не смеете!

Хлопнула водительская дверца серой иномарки. Из машины вылез Андрей и быстро двинулся к нам. Я тяжело дышала, наблюдая за ним. И ты, Брут?

Андрей плечом отодвинул Сабу в сторону, остановился напротив меня.

— Привет.

Я не ответила, тяжело дыша, чувствуя разброд мыслей и эмоций. Он враг? Друг? Саба саркастически хмыкнул, стало больно, я определилась. Друг моего врага мой враг. Меня больше не обманет тёплое выражение глаз и спокойный голос. Андрей приехал вместе с Сабой, он и в первый раз, когда охранники догнали нас на дороге, был за рулём, прятался в авто. Охранники с самого начала под руководством Галины Ивановны играли нами, как пластиковыми фигурками, демонстрируя свою власть.

— Что надо? — мой голос хрипел, прорываясь как сквозь ржавые шестерёнки.

Лиза, ухватившись за меня, поднялась, встала рядом. Что мы могли против двоих сильных мужчин?

— Марк несколько погорячился, не надо его бояться. Я довезу, куда скажете.

В ушах гремел пульс, рюкзак упал на землю из разомкнутых пальцев, я приготовилась драться, царапаться, кусаться, орать. Я не верила ни одному слову, разгоняла ярость по венам, наполнялась ненавистью, соединялась со своей животной частью. Для драки с чудовищами нужна чудовищная агрессия, и я нашла её в себе.

— Гляди, как набычилась, — Саба гнусно усмехнулся мне в лицо. — Андрюх, сначала карманы и рюкзаки у них проверь, а то зашибут камнем по дороге.

— Марк, уйди, хватит пугать девчонок. Юля, ты слышишь? Галина Ивановна послала за вами, чтобы…нейтрализовать бородатого дядьку. Получилось грубо, но быстро.

— Вы хотели нас спасти? — прошелестел голос Лизы над ухом.

Бедная испуганная девочка, она готова поверить в любую сказку.

— Хищники не спасают, Лиза, они режут овец. Не верь им.

Открытый взгляд Андрея потемнел, словно погрузил меня в глубину, где таились вина, грусть и просьба о доверии.

— Юль, зачем ты так? Марк останется здесь, я один повезу вас. Камень оставь себе, вдруг пригодится.

Мягкий извиняющийся тон, словно подталкивающее в спину приглашение вывели меня из боевого транса, нарушили геометрию ненависти, прикоснулись к моей мягкой сердцевине, жаждавшей выбросить белый флаг.

— Юля, поехали.