Справедливость силы - Юрий Власов

Нет, слишком многое оставалось и остается за столбцами цифр. Я не умел отказываться от цели. Просто не ведал, как это бывает. Если живешь – значит, всегда сохраняешь способность к движению. Всегда остаются иные заходы к цели. Ошибки благословенны. Они могут быть трагичны по форме, но не по существу.

Ошибки поворачивают на цель, когда умеешь читать их. Искусство обращения с ошибками и отличает удачника от неудачника, победителя от просителя, талант от посредственного умника…

Впрочем, случалось и по-другому. Сяду – и нет желания шевелиться. Кажется, везде и всюду теряешь себя. Жизнь ускользает. Все дни – мимо. Ничего не помнишь. Только помосты, диски… Я непростительно сорю днями, а смысл спорта ради результата бледен, ущербен, и вся игра преувеличенно серьезна.

Не проще ли, не честнее сразу заняться чем дорожу?

И однозначность ответа: к той, другой жизни я не готов, скорее даже беспомощен, а там борьба. И гораздо более суровая, изощренная – на знаниях и воле, которых у меня еще нет!

И еще – о молчании. Кто молчит, изменяет истине, навешивает тяжесть и боль на других. И принципы – они для выводов! Непрерывности выводов. Новых упорств жизни.

Не лгать, не играть в кумира, не выдумывать себя. Быть собой. Быть преданным движению, устоять в себе. Не дать себя выдумывать. Быть собой.

А пока искать себя, пусть через спорт. Выходить на верное направление, главное… Но и тогда я знал твердо: не буду приживальщиком от побед, не дам себя раздавить, обезличить победами. Это не дозволяло самолюбие, но еще в большей степени это соответствовало убеждению: большой спорт имеет смысл, пока ты сохраняешь способность к росту. Нет этой способности – нет спорта, лишь голый смысл выгоды вместо спорта. Поэтому я не страшился поражения. Его не могло быть. Не пустые слова – ведь впереди жизнь, новое приложение себя.

Я спешил. Достать заветные килограммы – и уйти! Есть это внутреннее обязательство, радость и злость постижения цели, а за ними – все новое, все сброшу с плеч… Перевод слова "атлет" с греческого означает "бороться, трудиться, терпеть, переносить бедствия". Точно так!

Глава 68.

Я, конечно, тешил себя выдумками, но в веренице тренировок, освоении новых весов, озорстве натиска на новые рекорды и поединках я слышал свою музыку. Дней в жизни мало, как мало! Вышагнуть за убогость "килограммового" движения.

Заложенная природой страсть к владению телом, подчинению борьбы своей воле – великое искушение! Тяготы тренировок смывала музыка настроения.

Эйнштейн утверждал: научное творчество-это процесс одной природы с искусством вообще. Я жил именно таким ощущением. И спорт я не представлял без этого приложения. Я многое выдумывал, многое идеализировал, но разве можно без мечты? Мечта и лишенные мечты. Расточительство силы и скупость расхода. Копеечность каждого шага. Торжествующий мещанин, вооруженный дипломом и чином, везде и по мере возможностей столбит участки…

Жизни еще предстояло вколачивать некоторые истины, противные всему моему существу.

Очень скоро я уверился: слава – это необходимость новых побед, это долг перед обществом, причем долг с процентами. И очень высокими. А со стороны она казалась такой уютной, удобной…

"Когда общество доходит до известной высоты развития, тогда оно начинает требовать от своих членов, чтобы у них были определенные и сознательные убеждения и чтобы они держались за свои убеждения. Кроме обыкновенной честности, является тогда высшая честность, честность политическая…" (Писарев Д.. И. Соч., т. 3. М., 1956. С. 95-96). Я понимал это как самостоятельную твердость убеждений. И разве от отсутствия похвал хуже то, чему ты предан?

Спорт давал и здесь предметные уроки. Еще бы, это такая жизнь!

Разве ограниченная духовность силы не есть насмешка над человеком, издевательство и обнаженность наживы? Разве победа – только победа, высшая правота, и все? Разве она по своей природе лишена разборчивости? Если победитель – значит, уже прав?

Как ни странно, спорт воспитывал отвращение к самонадеянности силы и победам, которые нередко приучают к неразборчивости средств. Я презирал победы от барышей. Барышей любого порядка.

Я старался понять смысл силы. Силы вообще. Справедливость силы. Да, вышагнуть за убогость только "килограммового" движения!

Глава 69.

11 сентября. Воскресенье.

Если церемония открытия Игр – шествие колонн, то в торжестве закрытия вместо команд участвовали лишь знаменосцы.

Я шагнул на дорожку "Стадио Олимпико" из тоннеля со стороны малого, "мраморного", стадиона – все плыло в мареве прожекторов! Нести флаг по стадиону долго. Я знал, зрители следят, буду ли перехватывать древко. Это было как бы небольшим продолжением соревнования. Новым маленьким испытанием.

Агентство Юнайтед Пресс Интернэшнл поместило в заголовок: "…в течение десяти минут рука знаменосца ни разу не дрогнула…"

Уже в ночи знаменосцы выстраиваются против почетной трибуны. Под гимн Греции на флагшток поднимается ее стяг. Погодя взвиваются флаги Италии и Японии – страны будущей Олимпиады.

Прощай, Рим! Прощай, город щедрого солнца!..

Команда СССР набрала 683 очка, 43 золотые медали, 29 серебряных, 31 бронзовую. Всего– 103 медали.

Второе место заняла команда США: 463,5 очка, 34 золотые медали, 21 серебряная, 16 бронзовых. Всего – 71 медаль.

На третье место вышла объединенная германская команда: 282,5 очка, 12 золотых медалей, 19 серебряных, 11 бронзовых. Всего – 42 медали. Сборная США впервые уступила первенство и в легкой атлетике.

"Нью-Йорк тайме" писала: "Русские подавили американцев по всем видам подсчетов, посвященных Олимпийским играм. Они забрали больше нас золотых, больше серебряных и больше бронзовых медалей. Они победили американскую команду по числу очков. И русские выиграли все это совершенно честно".

Глава 70.

До римского выступления едва ли не все в один голос твердили, что из меня не выйдет атлета: я не умею выступать, чересчур горю, не управляю собой. Я убедился: этот недостаток преодолевается. Да и недостаток ли – ожидание могучего выплеска силы?..

В Милане завершилось ученичество. В Риме я навсегда расстался с ученичеством. С тех пор я уже не выступал, а строил силу. Все заменил расчет. Даже выход чувств – я управлял ими. Но, как я уже писал, положиться на себя смог лишь. после своего четвертого чемпионата мира, будапештского (1962).

Норму мастера спорта СССР я выполнил 22 февраля 1957 года на показательном выступлении в Зимнем манеже ЦСКА – это на Комсомольском проспекте. Значок тут же вручил Маршал Советского Союза Буденный.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});