Канкан для братвы - Дмитрий Черкасов

– Интересно, – мечтательно произнес Денис, – что Циолковский из своего вояжа притаранит? Из Бразилии он привез анаконду.

– Ага, – мрачно поддакнул Садист. – И выпустил ее, блин, в пруд рядом с дачей. Гринписовец хренов... Потом полдеревни добровольно к наркологу отправились. Думали, от самогона крышу снесло, змеи мерещиться начали...

– А что с анакондой стало? – осведомился большой друг животных по фамилии Рыбаков.

– Она к Андрюхе обратно приползла, – Олег Левашов потеребил нос. – Соскучилась, блин. Теперь в зимнем саду обитает. Циолковский спецон для нее кессон заказал, с проточной водой и волнами искусственными. Дополнительное освещение поставил, ультрафиолет...

– Как назвал? – спросил Денис.

– Машкой...

– И что, откликается? – удивился Ортопед.

– Да черт ее знает, – Садист открыл новую бутылочку «хольстена». – Я не проверял. Но Андрюха доволен. Теперь его дачу местное ворье за километр обходит...

– Зато Гугенот проверил! – развеселился Комбижирик. – Пришел, блин, в гости к Циолковскому и решил окунуться. Плюхнулся в бассейн и точно на голову змеюке. Пацаны рассказывали, он обратно двойным сальто ушел. Потом, блин, повторить пытался, но без толку.

– А вы ему опять Машку подложите, – ехидно посоветовал Рыбаков.

* * *

Ковальских-Дюжая влезла в натопленный салон «жигулей» Панаренко и стащила с головы вязаную шапочку.

– Ну? – Ирина Львовна нетерпеливо заерзала.

– Будет, будет, не переживай. Он никогда не опаздывает.

– Мои уже на месте.

– Знаю, – Надежда Борисовна обернулась и посмотрела на темно-синий микроавтобус «фольксваген каравелла», в котором разместились четверо оперативников из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, коих Панаренко подрядила для ареста подозреваемого.

Утро выдалось суматошное.

Сначала на следователя долго кричал начальник отдела, которому позвонила судья Коган и сообщила, что направляет в городскую прокуратуру представление на Ирину Львовну. Начальник топал ногами, брызгал слюной и вопил, что Панаренко испортила ему квартальный отчет, попавшись на фальсификации доказательств. И теперь он не знает, как будет отмазываться перед руководством. Естественно, что истинное положение дел начальника не интересовало. Подделывают документы практически все следователи, но мало кто на этом попадается. Ирина Львовна попалась и потому огребла по полной программе. Дабы другим неповадно было. Еще начальник припомнил Панаренко ее нежелание уходить на заслуженный отдых и предложил обдумать сию возможность смыть позор с отдела. Следователь возмущенно отказалась и посоветовала полковнику потерпеть пару дней, пока она не раздобудет новые доказательства против Клюгенштейна.

Затем Панаренко уламывала знакомого майора из ОБНОНа, чтобы тот дал ей нескольких сотрудников для задержания «особо опасного наркоторговца». Двухчасовой торг разрешился лишь тогда, когда Ирина Львовна спонсировала покупку десяти бутылок водки и пообещала оплатить транспортные расходы.

Потом ее снова вызвал начальник, у которого в кабинете восседал Сулик Абрамович Волосатый, прибывший по поводу изъятых при обыске квартиры своего подзащитного вещей и имевший на руках нотариальную доверенность на их получение. С вещами вышла заминка – доставленные на Захарьевскую одежда, аппаратура и спиртные напитки в большинстве своем испарились. Панаренко лично сбегала на склад, где должно было храниться имущество Клюгенштейна и там чуть не получила по физиономии от прапорщика-кладовщика. Прапор возмущенно орал, что сама Ирина Львовна давала все гарантии того, что арестованного ни в коем случае не выпустят, и потому с вещами поступили, как водится – спиртное выпили, а остальное растащили по домам.

Адвокат флегматично выслушал сбивчивые объяснения Панаренко, пытавшейся уверить его в том, что склад закрыт и что защитнику надо будет заехать на следующей неделе, помахал у нее перед носом постановлением судьи о снятии ареста на имущество и уставился на начальника отдела. Полковник сам сходил к прапорщику и схватился за голову. Закидоны Ирины Львовны выливались в кругленькую сумму. Панаренко выставили из кабинета, а начальник принялся уламывать адвоката и искать компромиссное решение.

Ковальских-Дюжая тоже набегалась за прошедшие сутки. Эвакуатор увез обгаженный «рено-сценик» на дегазацию и в ремонт, так что Надежде Борисовне пришлось вспомнить все прелести передвижения на общественном транспорте и попутных машинах. Вечерняя поездка к стукачу в «Дюны», в процессе которой прокурорша попыталась воспользоваться своим удостоверением и не заплатить водителю, закончилась синяками на шее и отобранным кошельком – разъяренный таксист за шкирку выволок брыкающуюся Надежду Борисовну из салона «волги», порвал ей пальто, забрал бумажник с пятью сотнями рублей и оставил на обочине дороги в трех километрах от пункта назначения. Обратно она добиралась на автобусе, лелея планы мести наглому шоферу.

– Он точно в три будет? – переспросила Панаренко.

– Точно, – Ковальских-Дюжая достала из «бардачка» зеркало и помаду.

* * *

У поворота к Пулково-2 колонна из четырех автомобилей немного притормозила. Трасса Е-95 Санкт-Петербург-Москва наполовину была перекрыта ремонтниками, подкрашивающими осевую разметку.

– Наш губер – классный чувак, – заявил Садист, оценив слаженные действия работяг в оранжевых жилетах. – Еще лет пять – и дороги будут как в Европе.

– Думаешь? – засомневался Денис.

– Без базара, – Левашов ткнул пальцем в боковое окно. – Вон, все по нормальной технологии делают. Не просто, блин, краску на асфальт кладут, а желобок протачивают и туда белый пластик заливают. Такая разметочка не один год держится...

– Умеют, когда захотят, – согласился Ортопед.

* * *

На выезде из города «мерседес» Горыныча остановил закутанный в тулуп инспектор, по бокам которого переминались два автоматчика.

Досмотр машины отнял почти двадцать минут. Колесникова заставили открыть капот и багажник, несколько раз опустить и поднять верх кабриолета, загнали алое купе на эстакаду и проверили днище, пока гибэдэдэшники на посту проверяли соответствие номеров кузова и двигателя по компьютеру. Древний электронный агрегат работал медленно, мерцал зеленоватым от старости экраном и сбоил, когда налаживал связь с центральной базой данных.

– Давайте, блин, я вам завтра новую машину привезу, – предложил Горыныч, которому надоело выслушивать стенания оператора, безуспешно колотившего пальцем по кнопке «Enter». – Мне дешевле вас нормальной аппаратурой оснастить, чем каждый раз время терять.

– Это наша работа, – гордо сказал молоденький лейтенант. – А вдруг ваша машина нерастаможена? Или вообще – угнана в Германии?

– Щас! – разозлился Горыныч. – Ты чо, не видишь, что тачка в фирменном салоне куплена? Какая, на фиг, угнана? – Палец братка уперся в отметку о прохождении плановых ТО.

– Есть! – радостно крикнул оператор, наконец получивший ответ из базы данных.

– Ну, и? – хмуро спросил Даниил. – Убедились?

– Да, – вынужден был согласиться лейтенант, смирившись с тем, что верзилу приходится отпустить без штрафа. – Счастливого пути.

Горыныч вернулся к своей машине, съехал с эстакады и, не поднимая верха, двинулся по Приморскому шоссе. Ему было жарко.

«Мерседес» разогнался до сотни, проскочил пологий поворот, с двух сторон зажатый рекламными плакатами водки «Охтинская», пронесся мимо шашлычной и вписался в очередной изгиб дороги.

Неожиданно кабриолет чуть повело влево. Горыныч дернул обшитую черной кожей баранку и понял, что надежная немецкая техника полностью вышла из-под контроля.

Перетертый коварным Мертвечуком стальной тросик рулевой тяги лопнул в самый неподходящий момент.

«Мерседес» вильнул вправо, перескочил через металлический отбойник и взмыл над широким оврагом. Горыныч выпучил глаза. Машина накренилась, и Даниил воспарил над сиденьем, отклячив задницу над спинкой кресла и держась за бесполезный руль.

Когда угол наклона корпуса превысил допустимую норму, в действие вступила автоматическая система безопасности. Сухо щелкнули пиропатроны, и вперед и вверх взметнулась толстая аварийная дуга из легированной стали, должная защитить головы пассажиров при опрокидывании кабриолета.

Горыныч получил мощный удар чуть пониже копчика, от неожиданности разжал пальцы и вылетел головой вперед из планирующей машины. Перед глазами Даниила мелькнул красный багажник, браток на секунду завис неподвижно и затем камнем рухнул на дно оврага.

Лишившийся водителя «мерседес» проследовал дальше, задел бешено вращающимися задними колесами верхушки кустов и врезался в крутой откос. Машину подбросило еще раз, поставило на попа и швырнуло левым бортом о нагромождение бетонных плит. Посыпались осколки стекла, отскочила крышка капота, вздулись подушки безопасности, и покореженный кабриолет рухнул на землю.