Рожденные в пламени - Ник Кайм

во тьму.

Запись кончилась, вернулись помехи и треск. Я смотрел на них, ошеломлённый, не в силах принять тот факт, что, вполне возможно, я только что видел смерть своего примарха.

– Брат? – Голос Усабия, чуть громче шёпота, заставил меня обернуться. – Что ты видел?

– Смерть, – произнёс я, стараясь снять шлем, который кабелями зацепился за броню. – Сними, – рявкнул я. – Сними его немедленно!

– Подожди, – сказал Рууман, и я смутно почувствовал, как он отсоединяет временные соединения. Когда он закончил, я сорвал шлем и уронил, будто ожегшись, и отодвинулся, словно боясь его присутствия.

Не нужно было говорить Эразму, что я видел. Это было написано у меня на лице.

– Теперь с этим покончено? – спросил он.

– Вулкан жив… – задыхаясь, произнёс я: сбитый с толку, отчаявшийся, но наперекор всему утверждающий – Он должен.

Усабий всё ещё стоял на краю хребте и продолжал наблюдать за лагерем, и никак меня не поддержал.

Жужжащий гравицикл сделал четвёртый заход.

– Он подбирается ближе, – сказал Рууман. – Пилот думает, что нашёл кого-то в скалах, но пока не определился с местом.

– Для сопровождения колонны прибыл авангард, – промолвил Усабий. Я, всё ещё в состоянии шока от недавно увиденного, посмотрел, куда он показывает. Ещё два небесных охотника быстро приблизились к быстро уменьшающемуся лагерю и заняли место во главе колонны. Наездники были лишь наполовину облачены в броню и ехали без шлемов или наручей. На голове лишь лёгкие каски с прозрачными забралами, руки в перчатках выкручивают рогатые рули их «коней». Дым и гарь вырывались из толстых выхлопных труб. Они летели низко над землёй, откинувшись назад, смеялись и орали друг на друга. Возможно, и среди сынов Пертурабо всё же были свои безумцы.

По крайней мере, они уходили. Я изо всех сил старался сделать этот факт весомым, не задумываясь о том, что значимость его меркнет перед тем бесспорным доказательством, что я видел глазами Вулкана.

Рууман тоже следил за Железными Воинами.

– Два гравицикла означают, что третий где-то рядом. Предположу, что это наша рыщущая тень.

– Он жив, – сказал я Сотворённому Железом, ведя взглядом от брошенного лагеря до входа в пещеру. – Вулкан жив.

– Саламандр, ты сам сказал, что нет.

– Шлем был не там, где он пал, – сказал я, цепляясь за соломинку. – Значит, он мог выжить и подобрать его.

– Кроме этой записи, ничего не осталось, – продолжал убеждать Рууман. – Он мёртв, Ра'стан. Прими это, чтобы мы могли уйти отсюда и прожить немного дольше.

– Нет.

Занималась подлинная заря, солнце Исствана проникло в скалы, изгоняя тени. Оно ничего не могло поделать с идущей с севера радиационной бурей, но сейчас это вряд ли имело какое-то значение.

Я поднялся на ноги и встал рядом с Усабием на краю скалы.

Танковая колонна внизу уезжала.

– Время пришло, нужно идти сейчас, – сказал, и Усабий согласно кивнул.

– Это дорога приведёт к смерти, – сказал Рууман и тоже встал, но повернулся в другую сторону.

– Тогда мы выбираем смерть! – прорычал я. – Потому что кроме неё на этом проклятом мире нас ничего не ждёт!

– Я не могу пойти с тобой туда, сын Вулкана, – ответил Сотворённый. Он убеждал меня пойти с ним. – Не жертвуй собой так глупо и бесцельно. Живи, и пусть предатели заплатят за твою жизнь. Я сделаю так. Пока мы живы, есть надежда. Пожалуйста, идём со мной, Ра'стан.

Медленно, опустив голову, я покачал головой. Путь лежал передо мной, и отклониться я не мог. А когда вновь поднял взгляд, Рууман уже исчез среди скал на другой стороне.

– Не беспокойся, брат, – сказал Усабий со спокойной убеждённостью, – нам предстоит дело, касающееся Саламандр. И хорошо, что займёмся им только мы.

– Да… Только мы.

На востоке солнце уже поднялось за горизонт, окрасив вулканические равнины красным.

Я глянул на предстоящий нам путь – и на пока ничего не подозревающих охотников. Они были слишком близко, чтобы мы могли избежать их полностью. Не уверен, что удастся пробраться через лагерь, не говоря уж о том, чтобы пережить то, что можем встретить в самой пещере.

– Идём по краю лагеря – сказал я, показывая на неровную цепь похожих на клыки камней. Встретил взгляд Усабия: горящий, полный уверенности. – Пригнись и поторапливайся, – добавил я.

– Вулкан жив, – сказал брат.

– Вулкан жив, – отозвался я, потом мы вместе перепрыгнули через каменный барьер и побежали, будто за нами гнались адские змии Ноктюрна.

И были лишь на полпути, когда услышали крик оглушительнее выстрела.

Рууман был прав. Железные Воины нас увидели.

Я рискнул оглянуться и увидел, что основная колонна продолжает двигаться, но два гравицикла развернулись и с рёвом мчались навстречу нам. Тупоносые, громоздкие, они с угрожающим рёвом неслись сквозь предрассветную дымку. Угловые обтекатели спереди придавали машинам ещё более суровое и беспощадное впечатление. Приблизившись, их дикие пилоты закрутили над головой шипастыми цепями и заулюлюкали в предвкушении убийства. Остальные Воины предоставили ездокам разбираться с нами, а сами продолжили уезжать от приближающейся бури.

Я прикинул, что гравициклы, при их бешеной скорости, догонят нас метров через тридцать. Носовые пушки не дали бы нам пройти и трёх, но, очевидно, ездоки решили вступить в ближний бой.

А ещё оба нацелились на меня.

– В пещеру. Быстро! – крикнул я.

Усабий побежал вперёд, а я замедлил бег и вынул цепной меч.

Два воина верхом против одного на ногах. Шансы были явно не в мою пользу.

Мой шлем лежал на скалистом уступе, рядом со шлемом примарха. Впопыхах, потрясённый, я забыл оба. Резкий запах выхлопных газов добрался до меня раньше предателей. Взметнулся чёрный песок, запорошив глаза. Я почувствовал нефтехимическую вонь двигателей, ощутил дрожь земли от их работы, хоть машины и летели, не касаясь поверхности.

– Вулкан жив! – зарычал я, прижимая меч ко лбу, последний раз отдавая честь. А когда опустил руку, готовясь к бою, зубья вращались и были уже неразличимы.

Подойдя на расстояние двадцать метров, охотники разделились.

Окружённый, я мог сражаться лишь с одним из них. Причём с каким, значения не имело. Выберу одного – другой нападёт сзади. Я уже почти чувствовал, как клинки пронзают броню и плоть…

– Вулкан жив… – прошептал в последний раз, взглянув на Усабия и вход в пещеру краем глаза.