В безумии - Клиффорд Саймак

— В этом, — объяснил Дин, — как раз и есть загвоздка. Мы действительно этого не знаем, Если бы узнали, то могли бы быстро закончить эту паршивую войну. Тот андроид, который воевал против нас вчера, может чистить вам ботинки, и нельзя сказать, чем он займется завтра. Выход только один — нельзя доверять никому из них.

Он подобрал небольшой камень и бросил его вниз.

— Саттон, — продолжал он. — От этого можно просто сойти с ума. Не происходит никаких битв, только мелкие партизанские действия то там, то тут, когда небольшое военное соединение, посланное для проведения каких-то действий во времени, попадает в засаду, организованную другой такой же небольшой группой, атакующей их, мечтая помешать исполнить задание…

— Как я перехватил вас, — сказал Саттон.

— Да, — согласился Дин, и лицо его просияло. — Да, конечно, именно так.

В какой-то момент Дин, казалось, совершенно расслабился, прислонившись к своему кораблю, вяло продолжая разговор, но именно в этот миг его тело с быстротой молнии метнулось вперед, по направлению к тому ключу, который Саттон держал в руке.

Саттон инстинктивно отпрянул, мышцы его ног напряглись, чтобы подняться, а рука сжала ключ. Но у Дина оказалось преимущество в одну длинную секунду. Ведь он начал действовать раньше, первым. Саттон почувствовал, что у него вырывают ключ, видел, как он блеснул на солнце, когда Дин размахнулся для удара. Губы Дина шевелились. И в то время, когда Саттон пытался пригнуться, поднять руки, чтобы защитить голову, он успел прочитать слова, которые произнесли эти губы:

— Итак, ты видишь, победителем буду я.

Боль взорвалась внутри головы Саттона, и в течение одного долгого мгновения, пока он падал, он видел, как земля надвигается на него. А затем уже не было ничего, была только темнота, пролегающая через бесконечную долгую вечность.

«Обманут! Обманут ловким человеком, который явился из времени, находящегося на пять столетий позже моего времени. Попал в ловушку из-за письма, которое пришло из прошлого, отстоящего на шесть тысяч лет. Попал в ловушку, — думал Саттон. — Из-за своей собственной недогадливости».

Он сел, ощупал голову и почувствовал спиной тепло лучей заходящего солнца. Услышал крик птицы в кустах и шелест кукурузы, колеблемой ветром.

«Обманут и попал в ловушку», — повторил он.

Ашер отнял руку от головы и увидел на измятой траве лежащий неподалеку ключ, измазанный кровью. Саттон посмотрел на свои пальцы, они тоже были в крови. Теплая, липкая кровь. Он осторожно ощупал голову и почувствовал, что его волосы слиплись от крови. То же самое…

«Схема, — подумал он. — Все это очень точно укладывается в какую-то схему. Вот я здесь нахожусь. Вот этот ключ. Вот поле кукурузы за забором, которая подросла уже выше колена, и заканчивается прекрасный летний день. 4 июля 1987 года.

Корабль улетел, а через час или около того Джон К. Саттон придет сюда, чтобы поставить вопросы, которые он не успел задать. И когда пройдет десять лет с этого дня, он напишет письмо и в нем выскажет свои подозрения относительно меня, а я в это время буду на скотном дворе надаивать себе молока».

Саттон с трудом поднялся на ноги. Он стоял один в этом пустынном месте. Над его головой раскинулось небо, сливающееся с горизонтом, а внизу открывалась панорама долины с извивающейся по ней рекой.

Саттон потрогал ногой ключ и подумал:

«Я не могу изменить эту схему. Если я заберу ключ, то тогда Джон К. Саттон никогда не найдет его, то есть, если изменить хотя бы один факт в этой схеме, то и конец может быть другим. Я неправильно понял письмо, — размышлял он. — Я думал, что это будет какой-то другой человек, но только не я. Мне даже не приходило в голову, что именно моя кровь будет на этом ключе, и что я буду тем, кто затем украдет одежду с веревки».

Все-таки некоторые детали не совпадали. На нем — его собственная одежда, и нет необходимости воровать другую. И его корабль все еще находится на дне реки, и поэтому не было никакой нужды оставаться здесь.

И все же это случилось однажды, поскольку все эти события описаны в письме. Это письмо привело его сюда, и оно написано потому, что он приходил сюда раньше. И тогда он оставался… И остался здесь потому, что не мог отсюда выбраться. Но на этот раз ему не было нужды оставаться.

«Еще одна возможность дана мне, — подумал он, — еще одна. И все же это неправда. Ведь если бы это случилось во второй раз, то об этом бы знал Джон К. Саттон. Но в то же время не могло быть никакого второго раза, поскольку сегодня был именно тот день, когда Джон К. Саттон разговаривал с человеком будущего.

Был только один раз, когда все это случилось. И сегодня именно тот самый день. Что-то должно произойти, — сказал себе Саттон. — Что-то такое, что не позволит вернуться в свое время. Что-то заставит меня украсть одежду, и в конце концов я подойду к той ферме и попрошу у них работу». Поскольку именно в этом состояла схема. Так она установлена.

Саттон снова дотронулся ногой до ключа. Он задумался. Затем повернулся и пошел вниз по холму, оглянувшись через плечо. Когда он проходил через лес, то увидел старого Джона К. Саттона, который поднимался вверх.

36

В течение трех дней Саттон трудился, пытаясь освободить корабль от тех тонн песка, которые коварная река нанесла на него течением. Когда прошли эти три дня, он признал бесполезность этой работы, поскольку река намывала песок быстрее, чем он убирал его. С этого момента Саттон старался очистить хотя бы входной люк. И когда прошел еще один день в упорных трудах, он достиг своей цели. Саттон устало облокотился на металл корабля.

«Это игра, — сказал он себе, — в ней нужно рисковать».

Не осталось никакой возможности освободить корабль с помощью двигателей. Ракетные сопла, как он понял, забились песком, и всякая попытка продуть их закончится тем, что корабль испарится в атомном взрыве вместе со значительной частью местности.

Саттон поднял корабль с планеты Сигма и летел на нем одиннадцать лет в пространстве силой только своего разума. Также он выиграл в кости, когда наверху оказались две шестерки.

«Может, и на этот раз, — сказал он себе. — Возможно…»

Но ведь здесь тонны песка, а он очень устал. Он чувствовал усталость, несмотря на то, что в его теле безотказно работала сила нечеловеческого метаболизма.

«Я выбросил две шестерки усилием воли, — размышлял Саттон. — Конечно, это не так сложно, чем теперешняя работа. Однако и тогда требовались целеустремленность и сила. А разве известно, какая сегодня потребуется сила? Какая энергия потребуется, чтобы поднять всю эту затонувшую массу металла и горы песка. Не сила мускулов, а сила разума.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});