Чародей фараона - Андрей Чернецов

Выставили караулы и отрядили разведчиков порыскать в окрестностях. С одной из таких групп увязался и Даниил. Ушастый нетеру, естественно, потрусил за ним.

— Чую, акхучьим духом пахнет! — зловеще прорычал волчок, едва они, пропустив вперед разведчиков, спустились в некое подобие склада или склепа. — И еще чем-то мне неведомым. А чем, хоть убей, не пойму! Как будто нечто знакомое, до того знакомое, что прямо страшно…

Он завертел носом туда-сюда.

— А… Анх? — с тревогой поинтересовался Горовой. — Ее ты тоже… чувствуешь?

Путеводитель снова забавно наморщил длинный нос.

— Ага, чую, чую. Не беспокойся. Она жива. Вроде бы здорова. Впрочем, врать не стану. Я же не всевидящий и всезнающий, как бог хабиру. Но биополе вашей подружки ощущаю. Довольно сильное. Значит, хвала Дуату, девчонка не очень-то и бедствует. Если бы она была больна, от нее исходили бы волны совсем другого характера.

Даниил вздохнул с облегчением.

— И Хемиун тоже здесь, — продолжил исследования Упуат.

— Можешь хоть приблизительно определить, какие у них здесь собраны силы?

— Весьма и весьма приближенно, — тявкнул Открыватель Путей.

Его нос заработал еще быстрее.

— Так. На нюх ориентировочно полсотни людей, наверное, жрецов. Примерно столько же или чуть больше хурсарков. Но какой-то малоизвестной мне породы. Надо будет с Центром связаться. Пусть по каталогу проверят. Акху… Акху… Сколько же их? Не то шесть, не то семь. Не пойму. Как бы снова маскёра не включили.

— Кстати, а что такое этот пресловутый маскёр? — вклинился в вербальный поток четвероногого нетеру археолог. — Ты мне так и не объяснил тогда, в оазисе.

— Оно тебе надо?! — окрысился Путеводитель. — Меньше будешь знать, лучше будешь спать!

Потом поглядел, поглядел на надувшегося Даньку и примирительно добавил:

— А вообще маскёр — это такая гадина, с помощью которой можно наводить тень на плетень. Технологию изготовления маскёров придумали еще ихиги. Мы полагали, что и этот секрет они унесли с собой в вечность. Оказывается, нет. То-то нам докладывали, что акху не зря заняли парочку бывших ихижьих баз… Хм, хм…

Нетеру понял, что сболтнул лишнее, и прикусил длинный язык.

— Но кто же это еще с ними прячется? Аура сходна с нашими. Ну, братец Тот — это само собой. Так ведь еще кто-то с ним…

— Есть хоть малейшие шансы взять храм нашими силами?

— В принципе… — протянул Путеводитель, что-то прикидывая в уме, — попробовать можно. Только осторожно. Следует применить отвлекающий маневр… В крайнем случае у нас есть кристалл, который тебе передал Древний.

Само собой, Даниил поведал Упуату о своем визите на остров Великой Зелени и разговоре с «дедушкой» человечества. Однако расставаться с подарком разумного дракона парень не спешил. Как будто знал, что не пришло еще время применить кристалл.

— В крайнем случае, — повторил он, сделав ударение на слове «крайнем».

— Что это вы здесь делаете? — донесся вдруг знакомый голос.

В пыльном полутемном помещении, где и вели свои исследования Данька с Упуатом, появился запыхавшийся Каи.

— Джеди, — с опаской справился «эксперт-криминалист», — ты снова со своей собакой беседуешь?

— Не мешай! — отмахнулся парень. — Я на астральной связи с богами.

— А-а! — понимающе изрек приятель. — Ну-ну. Там уже обед приготовили. К трапезе зовут. Или для твоих ритуалов следует поститься?

— Еще чего! — вскинулся Данька. — Пустое брюхо к чародейству глухо!

— Хм, — задумчиво выдал Каи, — а я-то и думаю, отчего это святых отцов жрецами кличут. Не иначе как от слова «жрать». Хотя, вроде, по канонам перед общением с богами следует-таки воздерживаться от пищи. Или нет?

— Не морочь себе голову! — посоветовал Даниил. — Или ты тоже хочешь херихебом заделаться?

— Отчего бы и нет? Работенка не пыльная. Опять же, почет, достаток…

Он осмотрелся по сторонам.

— Что-то пахнет как-то странно. То ли тухлым мясом, то ли прокисшим пивом…

Точно. Теперь и Даниил явственно услышал запах падали.

Куда это они забрались?

Покинутый продовольственный склад? Не похоже. Хотя вон по стенам выдолблены неглубокие ниши. Одна над другой. Как будто полки для горшков и коробов со снедью.

Приглядевшись, Горовой увидел, что множество таких же «полок» было замуровано кирпичной кладкой.

Он подошел к стене и принялся исследовать кирпичи. На некоторых из них была оттиснута печать с иероглифической надписью. Причем иероглифы везде повторялись.

— Тот-Осирис, — прочитал Данька.

Понятно. Гробница священных животных — вот что это. Нечто подобное он видел на раскопках в Саккара, возле Каира. Там находился Серапиум — могильник священных быков Аписов. Вот и здесь обрели последний приют животные, традиционно отождествляемые с Тотом, — ибисы и павианы.

Одна из ниш оказалась заполненной лишь наполовину и еще не замурованной. Горовой смог разглядеть в ней массу глиняных горшков продолговатой формы, сложенных штабелем. Ну да, типичные «саркофаги» для животных. Там, внутри, хранятся их мумии, изготовленные искусными руками жрецов-бальзамировшиков.

Даниил протянул было руку, чтобы взять один из сосудов (интересно же посмотреть на свежеизготовленную мумию), но был остановлен криком ужаса, изданным Каи.

— Джеди! — возопил толстяк. — Что ты делаешь?! Это же святотатство!

О боги! И как это его угораздило забыть, с каким пиететом древние египтяне относились к останкам.

— Ладно, ладно, — поднял он руки вверх. — Я только хотел посмотреть, настоящие ли это мумии. Знаешь, бывает так, что жрецы изготавливают фальшивки. Завернут в пелены кусок дерева или камень…

— А зачем? — недоумевающе выпучил глаза эксперт-криминалист.

— Да мало ли. Хотя бы и для солидности. Чем больше мумий, тем древнее кажется храм. Отсюда почет, уважение, ну и богатые пожертвования, разумеется. Ясно?

— Дело ясное, что дело темное, — вздохнул Каи, которому отчего-то вдруг расхотелось становиться херихебом. — И все равно не трогай здесь ничего, а? Уж больно место жуткое. Пойдем лучше перекусим…

Он подался к выходу, Данька с Упуатом — за ним.

— Кажется, у меня появилась идея! — тихонечко тявкнул Путеводитель. — Я знаю, что мы можем противопоставить хурсаркам.

Его морда так и лучилась самодовольством. «Великий Дуат! — всполошился археолог. — Снова у него „планчик нарисовался“. Ну, быть беде!»

— И что сказали тебе боги? — встретил Данилу вопросом Джедефхор.

Наакон-Рыжебородый, продолжая усердно трудиться над огромной бараньей лопаткой, также с любопытством уставился на херихеба. А Рахотеп даже отставил в сторону кубок с пивом — настолько для него был важен ответ Данилы.

Горовой неспешно прошествовал к костру, отрезал себе кусок баранины (с присоединением к их отряду эфиопов дела с продовольствием явно улучшились), налил пивка и, промочив горло, изрек:

— Боги дали добро на штурм.

— Фух! — раздался всеобщий вздох облегчения. — Наши тоже вроде бы не против, — добавил кушанец. — Мой колдун уже с ними пообщался. Обещали поддержку.

Упуат, ощерив клыки, заворчал, явно недовольный вмешательством конкурентов. Наакон бросил ему увесистую кость с приличным куском мяса, и нетеру заткнулся, занявшись обедом.

Наследник, растерянно наблюдавший за этой сценой, только покачал головой.

— Итак, какие будут соображения? — начал он военный совет.

Рахотеп предложил дождаться утра, еще раз потребовать у жрецов открыть ворота перед наследником и уже тогда перейти к активным боевым действиям. Пока же можно заняться поисками материала для тарана и осадных лестниц.

Принц готов был принять подобный план, выдержанный в традициях военной тактики Та-Мери. Благородно и без лишних жертв.

— Нет! — прогромыхал Наакон. — Нужно попробовать прямо сейчас, под покровом ночи. Часть войска атакует ворота, делая отвлекающий маневр. Основные же силы заходят в тыл, где, как донесли мои разведчики, стена пониже, и пробуют перебраться через нее. Если повезет, пробиваются с боем к воротам, отворяют их и впускают остальных.

Утомленный столь долгой речью, эфиопский царевич вылил в свою глотку целых два кубка пива подряд. Волчок в своем закутке с одобрением заурчал. И было непонятно, то ли он приветствует стратегический замысел кушанца, то ли восхищается его молодецкой удалью. Наверное, и то, и другое.

Данька горячо поддержал замысел Рыжебородого. Не он ли уже доказал свое ратное искусство в схватке с ливийцами. И пусть тот бой нельзя назвать боем в полном смысле слова, однако…

— Спасибо, Джеди, что ты напомнил нам о доблести брата нашего Наакона, — язвительно проронил задетый за живое Джедефхор. — А то мы в ней будто бы сомневались.

Он сделал вежливый поклон в сторону иностранного царевича.