Прекрасная партия - Элен Бронтэ

А она так надеялась, что тетушка ее не заметит.

— Вижу, вы прекрасно проводите время в Лондоне без всякой опеки, а ваши родственницы не настолько знакомы с правилами приличий, чтобы дать вам правильный совет.

— О каком совете вы говорите, тетя Элизабет?

Сьюзен справилась с растерянностью, а воспоминания о попытках тетки испортить ей репутацию вызвали ее гнев.

Леди Уайтбери побагровела от злости, цвет ее лица в точности повторил оттенок надетого на ней пальто.

— Я уже повторяла, что вы не смеете называть меня теткой, я не желаю иметь с вами ничего общего! — Ее громкий голос уже начал привлекать мшмание прохожих. — На протяжении последних нескольких дней мои дочери, и однажды даже я сама, видели вас гуляющей наедине с молодым джентльменом. Без сомнения, ваше поведение непростительно, и, будь дама, опекающая вас, достойной женщиной, я бы попыталась раскрыть ей глаза на урон, который вы наносите доброму мнению о ее семье. Но, будучи вульгарной и неотесанной, она, вероятно, не воспримет правильно мой искренний совет!

Сьюзен вспыхнула и звенящим голосом отчеканила:

— Не моя вина в том, что вы являетесь моей родной теткой! Что касается моего поведения и моих родственников — вы не имеете никакого права вмешиваться! Своей злобной клеветой вы пытались испортить мою репутацию в глазах лорда Ченсуорта и других, но вы.

— Замолчите! — буквально возопила разъяренная леди. — Да я еще и не пыталась открыть людям глаза на ваше безобразное поведение и воспитание! Когда я сделаю это, ни вас, ни ваше семейство не пустят ни в один приличный дом! Я завтра же поеду к лорду Ченсуорту и просвещу его относительно поведения его дорогой племянницы!

Сьюзен только пожала плечами и повернулась к достопочтенной леди спиной, не желая быть втянутой в скандал на одной из самых людных улиц Лондона.

Тетушка еще продолжала сыпать ей вслед невнятными угрозами, а Сьюзен уже думала о другом. Эта женщина видела ее с Генри, и она вполне способна рассказать об этом всем своим знакомым, что дурно скажется как на репутации Сьюзен, так и на мнении света о Генри. Следовало как можно скорее исправить зло, которое леди Уайтбери намеревалась совершить. К счастью, дядя Саймон уехал, и тетушке Элизабет не удастся испортить ему настроение своими ядовитыми высказываниями. И все же, чем скорее общество узнает о помолвке Сьюзен, тем меньше слухов и толков начнет ходить вокру нее и мистера Хейвуда. А начать следовало с мисои Элингтон и Джулии.

После обеда миссис Элингтон читала девушкам письмо от Люси, в котором та сообщала о намерении через пару недель вернуться домой. Новость привела любящую мать в такое чудесное настроение, что Сьюзен решила воспользоваться моментом и раскрыть свою тайну.

— Миссис Элингтон, я бы хотела поделиться с вами и Джулией известием о событии, волнительном и радостном для меня, и надеюсь на ваше добросердечие.

Эти ее слова удивили обеих дам, но еще не сподвигли их к правильной догадке, скорее всего, они подумали о неожиданном наследстве или приглашении к какой-нибудь чрезвычайно знатной особе.

— Конечно, дитя мое, ты можешь рассказать нам все, и мы будем рады разделить с тобой хорошие новости, — благодушно кивнула мать, а дочь приготовилась слушать.

— Дело в том, что я выхожу замуж! — выпалила Сьюзен так же стремительно, как накануне мистер Хейвуд объяснился с ней самой.

Ротик Джулии округлился, видно было, что она хочет воскликнуть: «Но за кого?» — и не может произнести ни слова от изумления и острого укола зависти — она-то ведь все еще не помолвлена.

Ее мать, менее чувствительная, озвучила вопрос:

— Это чудесная новость, но ответьте же нам, за кого, дорогая моя? Мистер Гарленд уже помолвлен, и я не припомню, чтобы кто-то еще из наших знакомых проявлял к вам интерес.

Такой ответ не понравился Сьюзен, тем не менее отступать было поздно, и она сказала чуть тише:

— За мистера Хейвуда.

Повисшую в комнате паузу Сьюзен ожидала, как и последовавшие через минуту рыдания Джулии, но она недооценила миссис Элингтон. Разъяренная мать, едва осознав, какую обиду нанесли ее дочери, вскочила на ноги и бросилась к Сьюзен:

— Неблагодарная, дрянная девчонка, да как вы посмели отобрать жениха у Джулии? Теперь мне понятны все эти ваши прогулки! Какими чарами вы заманили его?

Громоподобный голос этой леди отлично пригодился бы на полях сражений, чтобы отдавать команды, но в тесной комнате он оглушал, а на камине задребезжали безделушки.

Сьюзен тоже вскочила, пятясь от наступающей на нее колоссальной фигуры, но миссис Элингтон грубо схватила ее за руку и потащила к двери, легко перекрывая громкий плач дочери потоком оскорблений в адрес преступницы.

— Вон отсюда, убирайтесь из моего дома, хитрая, мерзкая змея! Мы пригрели вас, нищенку, а вы отплатили нам такой черной неблагодарностью! Не будь вас, Хейвуд давно бы уже обручился с Джулией!

— Но он полюбил меня, а не ее! — отчаянно выкрикнула Сьюзен, отступая в сторону лестницы.

— Полюбил? Лучше скажите, что вы совратили его и заманили в свои сети, а он, как джентльмен или идиот, вынужден был сделать вам предложение!

— Не смейте так говорить! — Сьюзен уже плакала от страха и обиды, но тяжесть оскорбления придала ей сил.

— Убирайтесь! Я более не желаю слышать о вас, никогда! И не вздумайте писать Эдмунду и Люси, иначе я своими руками придушу вас, как и подобап поступать со змеиным отродьем!

Б подобной ситуации нечего было и надеяться на спокойную разумную беседу, вряд ли мисок Элингтон оттаяла бы даже через месяц, да Сьюзен и не желала больше договариваться с этой отвратительной женщиной. Подозрение в бесчестье, которого она не могла предвидеть, ранило ее слишком глубоко, чтобы она могла простить эту женщину.

Она уже стояла на нижней ступеньке лестницы, замечая выглянувших из дверей кухни служанок, жадное любопытство на их лицах, в то время как миссис Элингтон наступала на нее, вытянув руки со скрюченными пальцами. Сьюзен вдруг с ужасом подумала, что эта ведьма и впрямь может наброситься на нее и начать душить или ударит на глазах у прислуги. Рыдания Джулии, доносившиеся из открытой двери в гостиную, не становились тише, питая гнев матери, и Сьюзен торопливо проговорила:

- Хорошо, я сейчас уйду, только соберу свои вещи…

Куда она пойдет, она не имела понятия, но сейчас главным было оказаться подальше от этого лома.

— Ваши вещи? — Злорадный хохот старой леди пугал еще больше, чем ее ярость. — Да у вас нет ни одной вещи, купленной не на мои деньги, за исключением разве только ваших книжек. Забирайте их и ступайте, и скажите спасибо, что я не заставляю вас снять и то платье, какое на вас надето!