Мифы Великой Отечественной (сборник) - Мирослав Морозов

«Нам подлили воды в вино, отдав приказ удерживать переправы в районе плацдарма у Двинска, который мы должны были расширить. Мы вынуждены были ждать подхода 41-го танкового корпуса, который должен был переправиться у Якобштадта, а также частей левого фланга 16-й армии».

На самом деле части 41-го моторизованного корпуса уже 27 июля достигли Двины в районе Екабпилса, а 28-го им удалось захватить плацдарм на северном берегу Так что танкистам Манштейна вовсе не надо было ждать соседей. С 26 июня они отражали отчаянные контратаки советских войск, пытавшихся выбить немцев из Двинска и отбросить их на левый берег реки.

Первая атака была организована уже вечером 26 июня силами сводной группы генерал-лейтенанта Акимова – двух бригад 5-го воздушно-десантного корпуса и сводного полка, собранных из отступающих частей. Атака успеха не дала, поскольку в Двинск уже были переброшены основные силы 8-й танковой дивизии; вдобавок бойцы Акимова имели очень слабую артиллерийскую поддержку – всего 6 орудий. На следующий день ситуация ухудшилась, потому что 3-й мотопехотной дивизии удалось форсировать Двину к востоку от города.

Но одновременно к Двинску подошла срочно переброшенная сюда «боевая группа» 21-го механизированного корпуса генерал-майора ДД. Лелюшенко. Формально в группу входили три дивизии – 42-я и 46-я танковые и 185-я моторизованная. Однако сам Лелюшенко в боевом донесении от 29 июня характеризовал свои войска так: «Части корпуса фактически представляют из себя моторизованные группы, сформированные за счет старослужащих и частью молодых бойцов».

Всего в трех дивизиях имелось около 10 тысяч человек, 129 орудий 45– и 76-мм, 105 танков БТ-7 и 2 танка Т-34, а также какое-то количество плавающих танков Т-37 и Т-38[203]. В составе двух воздушно-десантных бригад и сводного полка имелось 5–7 тысяч человек практически без артиллерии (полевая артиллерия десантным частям не положена). 29 июня обе группы (Лелюшенко и Акимова), а также 110-й артиллерийский полк РГК и отходящие через Двину части 16-го стрелкового корпуса были объединены под управлением штаба 27-й армии, которую возглавил генерал Н.Э. Берзарин – будущий комендант Берлина.

Итак, вокруг Двинска находилось не более 17 тысяч человек – против двух (а чуть позже и трех) дивизий 56-го армейского корпуса, каждая из которых по штату имела 16 тысяч человек. Впрочем, это лишь общая численность; в боевом составе групп Акимова и Лелюшенко, согласно оперативным сводкам штаба фронта, на 29 июля насчитывалось около 5000 человек, к исходу 30 июня – 4296 человек.

Если воспользоваться известным приемом немецких мемуаристов и историков и не различать боевой и общий состав (тем более что в оперативных документах фронта это и не уточняется), можно заявить, что немецкие войска имели десяти-двенадцатикратное превосходство над советскими. Вдобавок восточнее Двинска против частей 42-й танковой дивизии было отмечено присутствие 121-й пехотной дивизии 2-го армейского корпуса.

С таким превосходством да со своей репутацией гениального полководца Манштейн должен был разгромить противостоящие ему силы 27-й армии за несколько часов. Наделе же тяжелые бои за Двинск продолжались вплоть до 2 июля. Советские войска постоянно переходили в контратаки – по мемуарам Лелюшенко, только в атаке 28 июня против плацдарма 3-й моторизованной дивизии было взято в плен 285 человек (в том числе 10 офицеров), на поле боя осталось около 400 трупов, 16 подбитых орудий и 26 минометов[204]. Более того, командир 42-й танковой дивизии отправил через Двину для разведки отряд из пяти плавающих танков Т-38 с небольшим десантом мотопехоты. По донесению командира отряда, в ходе рейда на дорогах было уничтожено до сотни автомашин, а по словам Манштейна, «отдел тыла штаба корпуса подвергся нападению с тыла недалеко от КП корпуса».

29 июня только силами 21 – го механизированного корпуса, по нашимданным, было подбито и уничтожено 42 вражеских танка, 34 орудия, 32 миномета, около 250 автомашин и до тысячи солдат противника. Естественно, информацию о потерях противника можно считать преувеличенной – этим грешили обе стороны. Например, по данным штаба 56-го армейского корпуса, только за 28 июля было подбито и уничтожено 78 советских танков – в то время как, по нашим данным, потери в технике за оба дня составили 4 танка, 9 бронемашин, 24 автомобиля и 11 орудий[205].

Явная неудача Манштейна под Двинском в первую очередь объясняется качеством противостоявших ему советских войск. Воздушно-десантные бригады практически не имели артиллерии, но были хорошо обучены и обладали высоким боевым духом. Механизированные войска также являлись элитой РККА; вдобавок «ужатие» 21-го мехкорпуса до 10 тысяч человек дало возможность сосредоточить в боевой группе наиболее подготовленных бойцов. В целом 56-му моторизованному корпусу противостояли лучшие силы Красной Армии. Если бы все войска РККА в 1941 г. имели подобный уровень подготовки, итог Приграничного сражения был бы совсем иным…

Линия фронта по Двине была прорвана немцами только после того, как командующий Северо-Западным фронтом генерал-полковник Ф.И. Кузнецов, вопреки приказу Ставки, 30 июня отдал войскам приказ отойти на линию старых укрепрайонов, где должны были разворачиваться прибывающие из тыла войска 2-го стратегического эшелона – 1-й механизированный и 41-й стрелковые корпуса. Одновременно сюда же, в район Пскова и Острова, предполагалось перебросить еще не введенные в бой 22-й Латвийский и 24-й Эстонский территориальные корпуса.

Судя по всему, командующий фронтом просто переоценил силы противника и его успехи; отчасти это было вызвано плохой связью, из-за которой информация о действиях войск поступала с очень большим запозданием. Но самое главное – генерал Кузнецов не предполагал, что прибытие в район Пскова трех свежих дивизий 41-го стрелкового корпуса, намеченное на 1–2 июля, задержится на несколько дней…

Через несколько часов после отправки в войска приказ об отступлении был отменен, а сам Кузнецов снят со своего поста. Однако из-за плохой и неравномерно работавшей связи часть дивизий успели начать отход до появления второго приказа, а часть – не получили и первого. В итоге днем 2 июля частям 41-го моторизованного корпуса удалось вырваться с плацдарма у Екабпилса и на следующий день выйти на Псковское шоссе, опередив отступающие от Двины советские войска.

56-й моторизованный корпус начал наступление в 11 часов 2 июля. Но прорвать оборону советских войск Манштейну не удалось – части 27-й армии медленно отходили от рубежа к рубежу, удерживая локтевой контакт между собой. А ведь корпусу Манштейна была передана из резерва группы армий свежая моторизованная дивизия СС «Мертвая голова», а также придана 121-я пехотная дивизия. Впрочем, обе эти дивизии сразу же умудрились «отличиться». Разведывательный батальон дивизии СС, прорвавшись по шоссе на Себеж, попал в засаду в районе города Дагда и был практически полностью разгромлен силами 42-й танковой дивизии. Согласно нашим донесениям, на поле боя осталось в общей сложности 10 танков, 15 бронетранспортеров, 18 орудий и 200 автомашин; из состава мотоциклетного авангарда было захвачено 126 исправных мотоциклов и 34 пленных эсэсовца, в том числе два офицера.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});