Твои атомные дирижабли (СИ) - "Sleeping"

Но если бы он боялся трудностей, то, наверное, никогда не смог бы стать Императором?

Возвращаясь к готовящемуся к отлёту атомному дирижаблю.

— Как твой ручной гоблин? — поинтересовалась Надёжа.

— Забираю его с собой, — ответил Ким. — В конце концов он у нас единственный эксперт по Некрополису и переводчик. Да и в любом другом случае, боюсь, что нанёс бы Грыгу страшную рану, если бы решил оставить и улететь без него.

— Жалко, дети расстроятся, — сказала Надёжа, имея в виду, что отправленный учиться читать, писать и считать дальше чем у него имелось пальцев на руках и ногах вместе взятых, в младшие классы, гоблин Грыг мгновенно стал обожаем всеми прочими учениками. Его закармливали конфетами, с удовольствием объясняли то, что он не понял во время уроков и помогали делать домашние задания. Любой другой рисковал облениться и почивать на лаврах, но для Грыга единственным, зато непререкаемым, авторитетом являлся сам Клим. И если Ворошилов сказал ему, что надо учиться, то юный гоблин прикладывал все силы, постигая нелёгкую науку арифметику и все прочие науки.

— Зачем моя учиться? — спрашивал гоблин.

— Чтобы стать сильным, — отвечал Клим. — Знания — сила. Если ты знаешь чего-то, что не знает твой враг, то ты сможешь победить его или, хотя бы, обхитрить.

— Моя бедная зелёная голова болеть от цифр! — жаловался Грыг.

— Тяжело в учении, легко в бою, — говорил Клим. — Это часть той цены, которую платит каждый желающий называть себя свободным человеком. Я говорил, что знания — сила. Неправда. Знания — это свобода. Не может быть по-настоящему свободен тот, кто не невежественен. Чем больше ты знаешь и умеешь, тем более ты свободен.

— Моя — свободный гоблин. Моя должна соответствовать! — Грыг шёпотом повторял слова своего наставника и брата из числа людей, когда попадалась особенно пакостная задачка и хотелось разорвать учебник на кусочки или найти его автора, треснуть того учебником по голове и затем разорвать на кусочки уже обоих. Но он сдерживался, чтобы не подвести брата.

Ворошилов пообещал: — Ничего, я прослежу, чтобы Грыг продолжил заниматься на борту дирижабля. От школьной программы он не отстанет и, как вернёмся, сразу отправлю его обратно в школу.

Какое-то время они молча стояли, разглядывая громаду отливающего серебром купола атомного дирижабля. День выдался холодным. Солнце светило, но почти не грело. А по утру трава хрустела под ногами из-за намёрзших на ней крохотных льдинок.

— Ты знал, что он называет тебя «освободителем»? — поинтересовалась Надёжа.

— Кто называет?

— Твой гоблин. Он, когда забывается, начинает бормотать словно про себя. Если постоять рядом и просто послушать, то можно узнать много интересного.

— Вот ведь, находка для шпиона! — огорчился Клим. — С этим нужно будет что-нибудь сделать. А что он говорит обычно?

— Освободитель то, освободитель сё. Брат доверяет, нельзя подвести брата. Грыг свободный. Грыг должен соответствовать и всё прочее в таком вот духе, — пересказала Надёжа.

— Это я ему сказал, что он должен соответствовать званию первого свободного гоблина, — со смешанными чувствами поделился Клим.

Надёжа призналась: — На самом деле он забавный. Я сначала думала «вот урод какой», а потом увидела его большие, как у младенца, глаза. Глаза у него всё меняют.

— Вообще-то у Грыга очень сильно развито чувство ответственности, — уязвлённо поправил Клим недовольный тем, что оценка принцессы касается только одной внешности его подопечного. — Если поручить ему какое-нибудь дело, то он либо выполнит его, либо расшибётся в лепёшку в попытках сделать. И ещё он добрый. Помнишь, мы видели, как он катал малышей словно лошадка? Всех перекатал, до единого, чтобы никому не было обидно. Их там человек тридцать было, не меньше.

— Да фанатик он, — фыркнула Надёжа. — Любое твоё слово считает истинной в последней инстанции. Скажи ему — иди ешь траву. И ведь пойдёт и станет есть.

Клим мог бы сказать, что странно слышать слова о фанатичной преданности от той, кто, в прямом смысле, молится на Императора как на живого бога. Но долгий опыт общения с принцессой удержал Ворошилова от опрометчивого замечания. Выскажи он его вслух, и они бы точно поссорились. И зачем это перед самым отлётом?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Клим дипломатично сказал: — Грыг хороший.

— Ты сейчас говоришь прямо как он, — хихикнула Надёжа. — Грыг хороший. Клим хороший.

— Надёжа тоже хорошая, — улыбнулся Ворошилов.

— Хм, примитивно, но приятно, — отозвалась девушка.

Заметив приближение архимагистра Корвина, она замолчала и согнала с лица несерьёзную улыбку.

— Ваше Высочество, — поклонился архимагистр принцессе и пожал протянутую Климом руку.

— Нашли на кого оставить управление академией в ваше отсутствие? — спросила принцесса.

— Да-да, нашёл, конечно же, — ответил Корвин.

Недавно осуществилась его мечта, архимагистр снова стал ректором академии для развития дара у одарённых. Среди землян на нашлось способных к управлению силой, но большое количество переселенцев давно уже образовавших вокруг Советска целые палаточные городки позволяло выбирать будущих магов из их числа. С наступлением холодов палаточные городки превратились в постоянные, с необходимым минимумом удобств вроде горячей воды и отопления. Миниумом с точки зрения землян. Для местных одно только централизованное отопление казалось чем-то невероятным и по царски роскошным, а информация о круглосуточной подаче холодной и горячей воды прямо в дома и вовсе вводила их в состояние культурного шока. Таким образом, поблизости от Советска, вырос десяток мелких городков-спутников. Или же, учитывая, что коммуникационные, информационные и прочие сети у них были общие, можно сказать, что Советск обзавёлся территориально разнесёнными спальными районами.

Архимагистр уже давно пробивал создание полноценной академии для обучения одарённых. Наконец-то у землян дошли руки провести поголовное тестирование населения и отобрать наиболее перспективных кандидатов. Больше всего их нашлось, закономерно, среди беженцев из Светлых Королевств, но попадались и среди беженцев из других стран и даже немного среди коренных имперцев. Отобранных будущих магов разделили на три возрастные группы и начали обучение.

Своё прежнее место ректора магической академии Корвин Светозарный потерял лет сорок назад из-за того, что, вопреки закону, тайно принимал на обучение имеющих сильный дар простолюдинов. Аристократии светлых королевств продвинутые взгляды ректора пришлись сильно не по нутру и его сместили. Здесь и сейчас, благодаря предоставленной землянами возможности, Корвин собирался оторваться на полную и оценивал кандидатов в будущие маги только по уровню дара, а не по родословной, близости семьи к окружению короля и прочим сторонним критериям.

Забавно было наблюдать как какому-нибудь мужику, раньше работавшему в поле от зари до зари, а после переселения с семьёй в Советск продолжающему заниматься грубой работой, чтобы прокормиться, вдруг объявляют, что у него имеется сильный магический дар или ярко выраженная склонность к той или иной стихии и он может пойти обучаться на мага.

Или как к забитой ворохом домашних забот, имеющей шестерых детей, женщине говорят, что она может стать настоящей волшебницей, как в сказке.

Кто-то долго не мог поверить. Другой плакал. Но в академию шли все приглашённые так как семьям учащихся выплачивалось хорошее пособие сравнимое с заработной платой здорового и рукастого мужика весь день занятого на подсобных строительных работах. Если требовалась помощь в том, чтобы посидеть с детьми или с престарелыми родственниками, пока мама учиться на колдунью, то оплачивались услуги няни и так далее. Землянам отчаянно требовалось как можно больше магов. И за будущих магов земляне готовы платить соответственно их потенциальной пользе.

— С академией всё в порядке, — заверил Корвин. — Штат преподавателей по основным дисциплинам укомплектован. Ученики катаются как сыр в масле и готовы прыгать выше головы, лишь бы только не потерять всё то, что внезапно, сказочным образом, получили. Успешно наладили контакт с советом по медицине. Медики следят за состоянием учеников и параллельно проводят свои опыты. Взамен обещают поделиться всем, что удастся выяснить о природе магии или, по-вашему, псионике с помощью методов земной науки.