Тени чёрного пламени - Алексей Колентьев

– Все без изменений?

Командир ополченцев смотрел большей частью в сторону виадука, откуда наползал густой туман, первый предвестник волнового выброса, за которым всегда идет перетасовка территорий «белого шума».

Приветственно махнув быстро идущему в нашу сторону родственнику, он тихо пробурчал:

– Туман вышел за границы заброшенного КПП, такого не случалось уже больше полугода. Ты принес нам неприятности, Солдат.

– Если что, вы всегда можете свалить, граница рядом. Расслабься, начальник, мы уже уходим.

– Зря ты так! Не всем же ходить по краю, многим это не дано.

– Тогда за каким лядом они приходят сюда?

Туман действительно шел стеной, наползая с поразительной быстротой. Вот скрылись в его пелене остовы вагончиков, скоро мост вообще стал невидим глазу.

Помолчав немного, Серый все же ответил:

– Не каждый знает цену своего Счастья. Многие рассчитывают на оптовую скидку, Солдат.

Подошедший Мовчан поздоровался со всеми. С интересом глянул на Ксению, но, встретив ее равнодушный взгляд, быстро переключился на нас:

– Проблема улажена, немцы особо не возражают, лишь бы никто не подходил к их драгоценным медикаментам. Прогноз неплохой, думаю, что через сорок часов будем у Развилки.

Мы присоединились к обозу, который ходко двинул вперед по дороге. Ксению я посадил рядом с разговорчивым водилой головного фургона. Невысокий смуглокожий парень с блестящими лукавством черными глазами и головой, бритой наголо, говорил не умолкая. Жуткая смесь украинских и русских слов была удивительным образом понятна всем, а когда Павло, так звали сечевого, принялся травить анекдоты, то с лица девушки не сходила смущенная улыбка. Я шел рядом с Мовчаном, разговаривать было не о чем, хватало громкого голоса возницы, вещавшего словно радио. Туман оказался вполне проходимым и вскоре почти рассеялся. Но опасения командира ополченцев обрели новый импульс, как только мы, миновав границу Прикордонья у заброшенного армейского КПП, вступили на растрескавшийся асфальт Западного шляха. Дорога шла под уклон, петляя меж безликих холмов, поросших густым рыжим кустарником. Вскоре пришло привычное уже ощущение враждебного взгляда в спину. Зарядил мелкий дождик, резкий порывистый ветер нагнал с востока низких туч, нависших над холмами так, словно еще немного, и сизая масса свалится нам на голову. Вдруг в завывания ветра вклинился протяжный звериный вой, мгновение спустя усиленный гулявшим меж холмами эхом. Ксения тут же оказалась рядом, а Павло, замолчав, снял с зацепов у облучка американский карабин положил его себе на колени. Репликант спустил маску на лицо и, расчехлив прицел, повел им вдоль левой обочины, где до холмов было метров двести ровной степи. Еще немного погодя Ксения, тронув меня за рукав, указала вперед, где у трех холмов виднелась черная точка на фоне рыжей листвы кустарника. Вынув монокуляр, я увидел на склоне холма крупного псевдособа. Черная клочковатая шерсть зверя стояла дыбом, широкая пасть его задралась к небу, и ветер снова донес тот самый злобный призывный вой.

Колонна встала, появление новых попутчиков вызвало среди обозников легкое замешательство. Обоз сбавил ход, пока повозки не остановились у съезда на узкую грунтовую дорогу, ведущую к обширной лесополосе. Мовчан ушел куда-то в середину колонны советоваться с немцами. Пользуясь остановкой, я решил внимательнее присмотреться к незваному гостю. Дальномер показывал, что до твари неполных триста метров. Но даже на таком приличном расстоянии псевдособ казался крупнее тех особей, которых мне доводилось встречать раньше. Огромный черно-рыжий кобель с обожженным левым плечом спокойно смотрел в нашу сторону. Этот наверняка около метра в холке, а зубами способен перекусить руку взрослого мужика.

Та-ах!

Откуда-то сзади звонко щелкнул одиночный выстрел, а через мгновение пуля ударила в землю возле передних лап существа. Однако, вместо того чтобы убежать, псевдособ уселся на задние лапы и еще пристальнее уставился в нашу сторону. За спиной снова послышалась ругань, которой я почти не понимал, а помня наказ Мовчана, не стал на это событие реагировать. Оторваться от любопытного зрелища заставила Ксения. Девушка, тронув меня за локоть, спросила:

– Что это значит?

Хотел бы я и сам это знать, но однозначно ничего хорошего появление пса нам не сулит. Псевдособы были в Зоне всегда, хотя никто точно не может сказать, мутанты это либо тоже гости из другого мира. С виду это обычная собака с непропорционально широкой грудью и чем-то вроде горба на холке. Шеи у них почти нет, из-за чего при броске тварь всегда прыгает с небольшим смещением. Псевдособы являются слабыми телепатами. Транслируя в мозг жертвы импульс сильного страха, они парализуют жертву, поэтому близко их лучше не подпускать. Живут и охотятся в стае, состоящей из трех-пяти особей. Самец всегда один, так что это, скорее всего, он и есть. Настораживает другое: западная дорога – это не место жительства для такой твари. Живности тут нет, да и открытых пространств больно много. Псевдособы селятся в развалинах, где за добычей особо гоняться нет нужды.

– Пока трудно сказать наверняка. Тварь перед нами на холме, это вожак. Стая прячется где-то поблизости, это еще штук пять, но наверняка это самки, а они существенно мельче этого…

– И еще до сегодняшнего вечера нам не попадалось тут ни одной псины уже месяца три.

Это в разговор вклинился подошедший недавно Мовчан. Проводник нервничал и, не желая этого обнаружить, снова закурил. Спрятав сигарету в кулак, он скупым жестом указал назад, где у головного немецкого фургона стояло человек пять оживленно переговаривавшихся охранников. Один из них снова поднял самозарядную снайперку, но стрелять в псевдособа больше не решился.

Я понимающе кивнул и вежливости ради поинтересовался:

– Интуристы нервничают?

Проводник щелчком отправил окурок в кювет и длинно плюнул ему вслед. Лицо сечевого выражало крайнюю степень досады.

– Рисковать не хотят, приказывают своим убить животину.

– А вы как егеря с ними пойдете?

Неудовольствие сменилось тихой яростью. Похоже, он понимал, как неприглядно это выглядит со стороны.

Однако вслух Мовчан произнес нечто иное:

– Тут давно никого не было, в любом случае стоит проверить.

– Плохая идея, псевдособ очень крупный, стая наверняка где-то поблизости.

– Знаю, не первый год замужем!.. Ты фрицам это скажи.

В разговор снова вступила Ксения. Но репликант заговорил со мной тихо, так что Мовчан слышать не мог. Привстав на цыпочки, девушка предложила:

– Я могу убить зверя, винтовка позволяет.

Еще на Кордоне я близко рассмотрел оружие репликанта. Это была германская самозарядная винтовка, сделанная под боеприпас увеличенной мощности. Восьмикратная оптика, облегченное алюминиевое цевье, магазин на двадцать патронов. Дорогая, сложная игрушка, слишком навороченная, на мой взгляд. Но там, в серых землях, была возможность убедиться, что винтовка своих денег стоит[18]. Идея не плоха, по крайней мере пока нам никто стрелять не запрещал. В любом случае поведение зверя казалась неправильным. Он не испугался выстрела, хотя с человеком точно сталкивался. Места у нас хоть и не особо людные, но встретить существо, не знакомое с человеком, было нереально сложно.

– Пробуй, пока фашисты план придумывают. Не играй с псом, они чувствуют, когда в них целятся. Убей быстро, нам нужно посмотреть, как среагируют его приятели, которых мы не видим.

Девушка отошла на десяток метров, взобравшись на небольшой пригорок слева от дороги. Я снова вынул монокуляр и навел оптику в сторону холмов. Псевдособ сидел на прежнем месте, будто ждал чего-то.

Та-ахх!

Голова зверюги дернулась влево, пес старался укусить небольшую аккуратную дырку в своем горбатом загривке. Но в следующий миг лапы его подогнулись и вожак завалился на правый бок, конвульсии сотрясли все его тело. Ксения, не вставая, чуть сместилась влево, выискивая следующую цель. Я тоже посмотрел в том направлении и увидел мелькавшие за кустами неясные силуэты. Стая точно рядом, еще штук пять, не меньше.

– Эй, вы чего творите!

Ко мне подбежал один из державников, стоявших до выстрела где-то у второго фургона. Рослый молодой парень попытался схватить меня за локоть, однако я высвободился и, разорвав дистанцию, заслонил собой увлекшуюся девушку. Сечевой выругался сквозь зубы и ринулся было вперед, но его жестко окрикнул Мовчан, и потом они еще минуты три переругивались, споря о чем-то. Конфликт вроде начал утихать, как к спорящим державникам подошел невысокий немец с нашивками какой-то частной охранной конторы. Отстегнутая маска, болтавшаяся на груди, позволяла рассмотреть изрытое оспинами обветренное лицо. Темные, коротко стриженные курчавые волосы, оливковая кожа, только глаза гость прятал за узкими солнцезащитными очками, какие в моде у стрелков. Мулат заговорил по-немецки, отчего я мысленно вздохнул с некоторым облегчением – этот язык мне знаком довольно неплохо. Немец поинтересовался, в чем дело, а молодой охранник стал сбивчиво на том же языке с жутким акцентом пояснять. Оказалось, что оружие нам доставать нельзя, хотя Мовчан ничего такого не упомянул. Мулат выслушал, потом повернулся ко мне и приветственно приложил правую руку к шлему, отдав честь. Я ответил тем же, хотя на голове имелась только скатанная на лоб «душегубка». Подойдя ближе, немец попытался говорить по-русски, но делал это так скверно, что пришлось обнаружить наличие познаний в его родном языке.