Тень - Квинтус Номен

кислородной маски на высоте свыше десяти километров. Можно было бы назвать эту девицу дурой, но мы так делать не будем — потому что в результате, по некоторым сведениям, нам удалось отправить к чертям в ад самого Гитлера и еще нескольких сволочей рангом пониже. Поэтому за проявленное мужество и героизм мы награждаем эту белобрысую орденом Красной звезды. Все мы понимаем, что эта награда лишь в минимальной степени отражает наше восхищение капитаном Серовой, но эта награда не от всего Советского Союза, а лишь от наших ВВС. Танюш, ты извини, но у меня просто под рукой другого ордена нет, а за такое награждать нужно сразу…

Третьим бурно радующимся товарищем стал Павел Анатольевич Судоплатов. Именно шестнадцатого он, после приглашения Горюнова и Владимирова, добрался до Коврова, где ему дали пострелять из новеньких карабина и автомата. Заодно ему показали и Танины мишени:

— Это Таня стреляла с дистанции в двести метров, — сообщил ему Петр Максимович.

— Из этих обрубков?

— Да, но она всегда очень метко стреляет. А еще она сказала, что если калибр увеличить до девяти миллиметров с соответствующей доработкой патрона, то пулей весом в восемнадцать грамм можно будет так стрелять на расстояние до пятисот метров.

— Да уж, гляжу, стрелок она от бога… и под другой патрон смогла выстрел прикинуть. Но все же мне кажется, что мнение стрелка, даже великолепного, должен конструктор все же проверить.

— А эти машинки она и спроектировала. И сама же сделала. И патроны под них сама доработала. И конструктор она великолепный, и с металлом работает лучше, чем иная с тестом на кухне. Должен сказать, что я вообще горжусь тем, что в моем автомате она не нашла практически никаких недостатков. А Василий Алексеевич именно по ее советам на основе этого автомата делает пулемет под тот же патрон.

— Да уж… придумать такое оружие — это же какую фантазию иметь надо!

— С фантазией у нее всегда хорошо было. Ее ПС — просто песня какая-то, а АКС — у меня просто слов нет от восторга. Жалко, что пока их в серию запустить мы не можем.

— А что такое ПС и АКС?

— Пистолет Серовой и автомат компактный Серовой. Подождите, мы сейчас вам и их покажем: в малом количестве их мы изготовить можем, а для вас они, думаю, будут очень полезными.

— Хм… Серова… никогда этой фамилии не слышал.

— Еще услышите, — улыбнулся Семен Владимирович. — Татьяна Васильевна у нас начальник экспериментальной лаборатории, и она такого уже наэкспериментировала!

— Тогда осталось лишь попробовать эти бесшумные машинки с девятимиллиметровым патроном. Эта Серова, она не сказала, когда это получится сделать?

— Карабин можно уже сегодня: она, как всегда, сменные стволы изготовила, а патроны у нас в мастерской переделывают. Только пока их хорошо если десяток готовых, так что на автомат не останется…

Люди — благодаря Тане — ликовали, а Шэд Бласс, вычеркнув из своего списка одну позицию, мучительно размышляла над тем, зачем Тане Серовой срочно понадобилось искупаться в речке Егорлык. Особо позитивных мыслей как-то не возникало — ровно до тех пор не возникало, пока товарищ Берцев как главный инженер завода не задал Тане Серовой простой вопрос:

— Татьяна Васильевна, вы — по мнению Семена Владимировича — придумали неплохую технологию изготовления стволов малых и средних калибров. Проблема лишь в том, что на той машине, которую вы в экспериментальном цеху поставили, даже после доработки нашими технологами мы сможем делать по одному пулеметному стволу каждые два часа, причем только для пулемета Семена Владимировича…

— Так я машинку под этот ствол и делала.

— Я не с претензиями, помилуй бог… то есть я не ругаться пришел, а за помощью. Владимиров мне сказал, что у вас практически готовы чертежи промышленной машины, и если мы ее сделаем на инструментальном производстве…

— Даже не мечтайте. В моей игрушечной машинке восемь маленьких гидропрессов, и их мне сделал Алексей Сергеевич с экскаваторного, причем исключительно в силу моего неотразимого женского обаяния — а больше он их делать не будет.

— Неотразимого женского обаяния? Это как? — товарищ Берцев с любопытством и откровенным недоумением уставился на белобрысую девочку.

— Это так: я сделала умильную мордочку и попросила мне эти гидропрессы сделать. А потом добавила, что если он их не сделает, то в тормозуху рабочим завода добавлю такое слабительное, что весь завод неделю с горшка не слезет. Ох он и ругался! Но отразить мое обаяние не смог, тогда не смог — а теперь сможет: ему уже расписали план по возобновлению выпуска экскаваторов, причем при нормальном восьмичасовом рабочем дне. Так что ему и бодрящий коктейль, и тормозуха теперь без надобности.

— А у нас эти гидропрессы…

— У нас станков нужных нет. Хотя… я слышала, что в городе Сальске есть литейно-механический завод.

— И что?

— Фашисты его, конечно, полностью развалили, но сейчас вроде завод восстанавливают. И если вы сможете Дмитрию Федоровичу внушить идею этот завод восстановить так, чтобы он начал выпуск остро стране необходимого гидропрессового оборудования…

— Забавно ты мыслишь, Татьяна Васильевна. Однако остается вопрос: сколько времени там понадобится чтобы наладить выпуск нужных нам машин?

— Думаю, что в любом случае гораздо меньше, чем нам самим такое производство налаживать. Опять же, на восстановление того завода какие-то фонды уже выделены, а нам на какие шиши его создавать? А чтобы они там особо дурака не валяли, я лично поеду в этот Сальск и всем там пинков надаю чтобы побыстрее шевелились.

— Вот если на тебя, Татьяна Васильевна, не смотреть, когда ты говоришь… И почему ты в доктора пошла, а не в главные технологи к нам?

— Потому что в войну хороший хирург нужнее хорошего технолога: если хирург напортачит, то человек умрет, а если технолог, то какая-то железяка просто окажется немного подороже. Но сейчас острая нужда в хирургах уже вроде прошла… нет, и об этом даже не заикайтесь: мне сначала нужно хотя бы школу закончить и в институт пойти учиться.

— Ну и зараза же ты, дорогая Татьяна Васильевна… ладно, я завтра же к Устинову лично поеду. Но если ты потом в Сальске налаживать производство откажешься… нет, на тебя даже обидеться — и то невозможно. В любом случае ты совершенно права: тебе и школу закончить надо, а через год и в институт поступить. Я считаю, что за учебу тебе наш завод заплатит, ты уже столько сделала, что с нашей стороны не заплатить было бы свинством. И, кстати, сколько ты своих денег в лабораторию вложила?

Из Москвы Берцев вернулся в субботу девятнадцатого — и поспешил Таню «порадовать»:

— Татьяна Васильевна, Дмитрий Федорович твои аргументы принял и Сальский завод пообещал в наркомат вооружений перевести уже к следующей неделе. Но под обещание, что мы — именно мы — наладим там выпуск нужных нам станков. А для начала требуется определить, какие станки потребуются самому заводу чтобы делать то, что ты придумала. Когда сможешь туда в командировку съездить? Устинов ее уже подписал, только дату не проставил.

— Зачем долго ездить если можно быстро слетать? Там рядом вроде аэродром шикарный фашисты построили. Только вот…

— Что?

— Знаю я, как там… то есть на освобожденных территориях, с транспортом. Небось на город полторы машины, одна в райкоме, другая в ремонте. А ножками бегать — подметки сотрутся, да и сами ножки быстро устанут.

— А ты… ты машину ведь водишь, а с мотоциклом как?

— Справлюсь.

— Тогда я тебе дам мотоцикл, чешский. Он в твой самолет должен поместиться, да и весит меньше центнера.

— А он точно в самолет войдет?

— В твой — войдет, нам его как раз на СБ притащили. По личному указанию товарища Устинова… кстати, чуть не забыл. Приказом наркома вооружений товарища Устинова Дмитрия Федоровича товарищ Серова Татьяна Васильевна награждается орденом Трудового Красного знамени. Поздравляю, держи заслуженную награду и носи на здоровье. Только учти: товарищ Устинов очень трепетно относится к своим кадрам и требует — особо подчеркну — требует, чтобы все работники, награжденные в нашем наркомате орденами, их носили.

— Пусть дальше требует: я из наркомздрава.

— Я тебе говорил, что ты зараза? Ладно, я слова его передал, а ты уж сама решай. Ведь строго формально ты не работница нашего завода, а прикрепленная на практику школьница. Но если тебе интересно лично мое мнение…

— Интересно, но я его в следующий раз выслушаю, хорошо? А пока пойду думать, как мотоцикл в самолет погрузить. Ладно здесь, мне его парни погрузят. А в Сальске как его выгружать?

— Лебедкой бомбовой цепляешь ­– и поднимаешь. А там так же вниз опускаешь. Ты и одна справишься, а у тебя