Темная магия - Энгус Уэллс

— Рита? Что-то не припомню никакой Риты.

Дарф пожал плечами, словно ему было все равно, и спросил:

— Ты за конем? За ним хорошо следили.

— И за деньгами, — заявил Брахт, тыкая в Каландрилла мозолистым пальцем, вспомнив, что он наемный телохранитель. — Мне были обещаны две тысячи пятьсот варров за то, чтобы я доставил его назад сюда из Гессифа. Как видишь, я выполнил задачу.

— Побойся Деры! — воскликнул Дарф. Энергично закачав головой. — Господин Варент едва остыл в гробу а ты говоришь о долгах! Имей уважение, дорогой!

— Жизнь-то продолжается, — упрямо заявил Брахт.

Дарф помрачнел, и Каландрилл подумал, что их сейчас отсюда выставят. Но запачканные вином губы Дарфа растянулись в улыбке, и он начал смеяться.

— Что верно, то верно, — согласился он. — Но мажордомом здесь Симеон, такие дела решает он. Пойдемте, я провожу вас к нему.

Каландрилл остановил его.

— Сумма на самом деле была оговорена, но прежде, чем мы займемся делами столь земными, дозволь нам проститься с господином Варентом.

На Дарфа это произвело впечатление, и, кивнув, он повел их по коридору со сводчатым потолком, освещенному мягким желтым светом свечей, к двери, задрапированной большим куском белой материи.

По лиссеанскому обычаю комната была освобождена от мебели, чтобы желающие могли отдать последние почести усопшему. Старинные занавески закрывали окна, и комната освещалась лишь высокими светильниками в головах и ногах катафалка, задрапированного в белое. Поверх стоял мраморный бело-золотой, как герб Варента, гроб. Каландрилл, сбитый с толку столь неожиданным оборотом дела, в смятении смотрел на дорогой гроб. Он едва сдерживался от того, чтобы со всех ног не броситься к гробу, но все же заставил себя подойти к нему медленно, с почтительно опущенной головой. Заглянув внутрь, он вдруг сообразил, что даже задержал дыхание, словно ожидал, что Рхыфамун сейчас вскочит и злорадно рассмеется. Но в гробу лежало просто тело, безжизненная скорлупа, обернутая в белое; неподвижное лицо поблескивало в тусклом свете. Благодаря усилиям бальзаматоров усопший выглядел как живой. Каландрилл смотрел на знакомые черты, на закрытые, не озаренные яркой искрой жизни глаза.

Без всякого сомнения, это был Варент ден Тарль, и он на самом деле был мертв. Каландрилл осторожно выдохнул и отвернулся.

Глядя на Дарфа, пока у гроба стояли Брахт и Катя Каландрилл с тоской думал, что вот опять колдуну удалось улизнуть и что теперь его надо вновь искать.

— Когда он умер? — спросил Каландрилл глухим, показавшимся Дарфу полным горя голосом.

— По нашему обычаю он лежит так уже три недели. Теперь дом будет продан, а мне придется искать работу, — пояснил Дарф, укоризненно глядя на катафалк.

Каландрилл попытался участливо улыбнуться:

— Прими мои соболезнования. А теперь отведи нас к Симеону.

Симеон сидел, скрючившись, за тем же заваленным бумагами столом в той же обитой деревянными панелями комнате, словно и не двигался с места с тех самых пор, как они видели его в последний раз. Единственное высокое окно было закрыто ставнями; свет от свечи отражался в лысине и стеклах очков Симеона. Мажордом вперил взгляд близоруких глаз в троицу, впущенную в комнату Дарфом.

— Две тысячи пятьсот варров, — сказал он вместо приветствия. — Предпочтительнее в декуриях. Я не ошибся?

Брахт кивнул, и маленький человечек открыл регистр в кожаном переплете, брезгливо вписал в него цифры и отложил перо. Вытерев руки в чернильных пятнах о грязную тунику, при этом запачкав и белую ленту на животе, он без лишних разговоров поднялся, повернулся к стене и встал на колени перед металлической дверью. Вытащив ключ из кармана брюк, он вставил его в замок. С мрачным видом распахнув дверь, Симеон достал из сейфа сундучок и, прикрывая его телом, начал отсчитывать монеты в кожаный мешочек. Закончив, вернул сундучок в сейф и тщательно запер дверь. Он поднялся на ноги и положил мешочек на дальний от себя край стола.

— Мы думали, вы погибли, — пробормотал мажордом, переводя взгляд с них на вознаграждение. — Но уговор есть уговор.

— Именно, — согласился Брахт, взял мешочек и задумчиво взвесил на руке.

— Все сполна, — сказал Симеон.

Брахт склонил голову:

— Не сомневаюсь.

И тщательно спрятал мешочек под куртку.

Толстый маленький человечек кивнул, поглаживая бухгалтерские книги, словно, покончив с этим делом, ждал, когда сможет вернуться к работе. Но поскольку посетители не уходили, он раздраженно хрюкнул и поинтересовался:

— Что-то еще? У господина Варента не было родственников, так что дела его приводить в порядок приходится мне, чтобы имущество его могло быть продано с аукциона.

Каландрилл едва не рассмеялся, но сдержался, понимая, что смех его прозвучит истерично. Что-то еще? Истинно, подумал он. Я бы хотел обсудить с тобой, как умер твой хозяин, а также и то, что он жаждет — только в другом обличье! — пробудить Безумного бога. Каландрилл прикусил губу и лишь сказал:

— Наш уговор с господином Варентом расторгается с его смертью. Но мне бы очень хотелось еще раз взглянуть на его библиотеку. Он собрал у себя редкие фолианты, которых не сыщешь в других коллекциях. Он обещал показать мне ее по возвращении.

Симеон сложил губы бантиком, уперев испачканные в чернилах пальцы в подбородок, словно размышляя над этим заявлением.

— Может, я пожелаю что-то купить, — настаивал Каландрилл. — И облегчу тебе работу. Цена для меня значения не имеет.

Мажордом алчно улыбнулся и сказал:

— Не вижу причины, почему бы нам не договориться. Дарф, отведи их в библиотеку.

И, демонстративно склонившись над бумагами, Симеон принялся что-то писать.

— Толстая свинья, — пробормотал Дарф, закрыв Дверь. — Кроме денег, ничего не видит.

Он провел их в знакомую комнату и зажег свечи; Каландрилл же тем временем прошептал Брахту на ухо:

— Постарайся увести его отсюда и расспроси поподробнее. А я покопаюсь в книгах.

Увести Дарфа было вовсе не сложно, поскольку камин в библиотеке зажжен не был, а потому там было холодно. Дарф не стал возражать, когда Брахт, по-дружески хлопнув его по плечу, предложил оставить Каландрилла лазить по книжным полкам, а самим отправиться куда-нибудь, где потеплее, отведать вина, которого, без сомнения, было еще много в хозяйских погребах. Катя с улыбкой отказалась от приглашения присоединиться к ним, заявив, что библиотека интересует ее больше, и, как только дверь закрылась, Каландрилл задвинул засов и принялся за дело.

Колдун не такой дурак, думал он, чтобы оставлять после себя следы. Но кто знает, вдруг хоть что-нибудь найдется? Каландрилл понимал, что надежд нет почти никаких, и оптимизм его быстро улетучивался. В библиотеке недавно был наведен порядок, стол, за которым он так долго изучал карты Орвена, был пуст, а полки забиты таким количеством свитков, списков и манускриптов, что понадобилась бы целая неделя, только чтобы бегло просмотреть их. В отчаянии он огляделся: полки словно насмехались над ним. И тут он вспомнил о потайном сейфе, откуда Варент доставал карты.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});