Наковальня льда - Майкл Роэн

Керморван задумчиво поскреб подбородок, покрытый жесткой щетиной.

— Тогда я думаю, тебе не стоит беспокоиться.

Элоф пожал плечами и повернулся к горну.

— Увидим через несколько часов.

— А что потом, кузнец?

— Ты поплывешь сражаться с эквешцами.

— А ты?

— Я? Вернусь домой. — Элоф вынул одну полоску металла и начал выправлять ее на наковальне. — Хотя если бы ты мог высадить меня на берег в нескольких лигах к югу отсюда, это сделало бы мой путь короче и безопаснее.

Он замолчал, не зная, как продолжать. Керморван, казалось, не заметил его замешательства.

— Мы не можем отвлекаться до тех пор, пока не дадим бой. А потом нам некоторое время придется скрываться: эквешский флот может остановиться и начать поиски, либо они оставят несколько кораблей для охоты на нас. Поэтому мы сможем помочь тебе лишь в том случае, если ты сейчас поплывешь с нами.

Керморван подался вперед, и красноватый свет горна заплясал в его серых глазах.

— Почему бы и нет, Элоф? Игра и так будет неравной — нас пятьдесят человек, против, быть может, сотни эквешцев на боевой галере. Такой воин, как ты, мог бы уравнять шансы.

— Я не воин! — фыркнул Элоф.

— Ты силен даже для кузнеца, и у тебя отменная реакция. Ты умеешь обращаться с мечом и ненавидишь эквешцев, это ясно. Присоединяйся к нам!

— Верно! — громыхнул капитан, вышедший к ним из тумана. — Он одолел меня в схватке, а этим мало кто может похвастаться — верно, Керморван? Кстати говоря, кузнец, не сделаешь ли ты мне новые кольца для древка алебарды, если улучишь свободную минуту?

Элоф рассмеялся.

— Можешь не сомневаться — причем такие, которые будет не так-то просто разрубить. Что до остального… посмотрим. А теперь, кто-нибудь, помогите мне за мехами, иначе мы никогда не выправим этот таран!

Когда он закончил работу, солнце уже перевалило за полуденную отметку и туман истончился до выморочной дымки в неподвижном, слегка дрожащем воздухе. Они установили заново откованный таран и заклепали его тяжелыми болтами. Капитан сразу же отдал приказ о погрузке снаряжения и подготовке к отплытию. Но Керморван, казалось, был не в силах оторваться от грозного корабельного оружия: он сидел на корточках и ласково поглаживал блестящую поверхность металла.

— Беру назад свои слова, — тихо произнес он. — Ты сделал его гораздо крепче и острее, чем раньше. И я вижу какое-то странное мерцание изнутри…

Элоф, в изнеможении растянувшийся на теплом песке, не сразу осознал смысл услышанного. Он резко выпрямился и встал. Его так и подмывало посмотреть, но он не осмеливался испытать свою удачу. Что видел Керморван? Может быть, в крови воина тоже есть частица истинного дара?

— Словно рыбки, играющие в пруду, — зачарованно продолжал Керморван. — Или ты заковал туда солнечные зайчики, как говорится в предании о древних кузнецах дьюргаров… Но я теряю время. Теперь у нас появилась надежда!

Повернувшись, он приказал подготовить катки и канаты. Элоф с опаской протянул руку и прикоснулся к теплому металлу. Его взгляд скользнул по поверхности и погрузился глубже, в самую сердцевину. Под зеленоватой стальной проволокой действительно переливался свет — то сильнее, то слабее, пульсируя, словно кровь в венах. Работа, пусть даже грубая, ожила под его руками.

Охваченный внезапным предчувствием, он выхватил свой меч, лежавший под плащом на песке, и пристально вгляделся в самодельную рукоять. Перед его взором поплыли облака, хотя небо над головой было чистым. Они клубились, меняли форму и ускользали, текучие, как вольные мысли. Пробуждение надежд, которые он так долго глушил в себе, было почти мучительным, подобно движению онемевшей конечности. Но даже боль доставляла радость. Элоф мог бы заподозрить истину с тех пор, как прикоснулся к неуклюжим старым инструментам и ощутил пустоту в них; выполняя работу для Хьорана, он не заметил даже этого. Для восприятия силы тоже нужна сила.

Издав звенящий крик чистой радости, Элоф высоко подбросил меч, поймал клинок на лету и крепко сжал прохладную, поблескивающую рукоять. В ней таилось некое свойство, хотя он пока не знал, в чем оно заключается. Дар вернулся к нему, и его долгое исцеление завершилось.

— Воинственность, достойная восхищения! — рассмеялся Керморван, наблюдавший за ним. — Ну, сир кузнец, что ты решил? Отправишься в бой вместе с нами или будешь гнить в своей кузнице, если вообще когда-нибудь найдешь ее?

Элоф вертикально вонзил черный клинок в песок, и тот остался стоять, как некое зловещее растение. Как странно, что он сумел заковать в рукоять какое-то свойство, даже не догадываясь о его цели! Но с другой стороны, что он знал о собственном предназначении? Что выбрать сейчас — отправиться назад, на болота, и жить там, как раньше? Придорожная кузница когда-то казалась ему единственно верным местом для жилья, укрытием не столько от мастера-кузнеца, сколько от собственных переживаний, от горечи, разъедавшей душу. Одинокая жизнь пошла на пользу не только ему одному: многие путешественники обрели безопасность, которой они были бы лишены без его помощи, и в этом он тоже нашел исцеление. Теперь, несмотря на всю свою чуждость и неприветливость, топи казались Элофу едва ли не тихой гаванью, где он мог вести неприхотливую жизнь, забыв о своих страхах и заботах. Но имеет ли он право забыть, если сила наконец-то вернулась к нему? Вправе ли он прятаться от посторонних глаз? Мир движется вперед и не станет ждать одного человека. Как насчет его намерения отомстить эквешцам? Как быть с его долгом Року и обязательствами перед Карой? И наконец, что делать с той ужасной силой, которую он, сам того не сознавая, отдал в руки безжалостного человека?

Какое-то мгновение Элоф пребывал в полной растерянности, но затем кивнул, рассерженный и озадаченный одновременно. Какая бы сила ни привела его сюда, она точно рассчитала время. Вылазки эквешцев становились все более дерзкими, и он помог тем, кто потерпел неудачу, сражаясь с ними. Он мог приносить пользу людям, работая в кузнице, но мир ждал от него более великих свершений. Предстояло многое увидеть, многому научиться, и он был еще совсем молод.

Элоф повернулся к Керморвану и выдернул из песка согретый солнцем клинок. Путь лежал перед ним, ясный и прямой, как стрела.

— Ну хорошо, ты, сотранский пират! Я пойду, но с одним условием. Если после боя я решу расстаться с вами, вы высадите меня на берег в пределах досягаемости ближайшего города и снабдите едой и одеждой на дорогу. Согласен?

— Да будет так! — решил Керморван. — Мы могли бы ударить по рукам, но у меня есть другая идея. Сейчас еще слишком ясная погода для отплытия; эквешцы могут заметить корабль за много лиг. Нам придется подождать. Это бесит меня, но мы можем с пользой провести время, тренируясь в рукопашной схватке. Готов ли ты скрестить со мной клинок?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});