Его одержимость - Лиза Бетт

в нужное русло.

– А хочешь, я расскажу тебе сказку перед сном?

– Про камаз?

– Могу и про камаз… – взяла сына на руки и унесла в спальню.

Погасив свет, мы улеглись рядом, и я, начав рассказывать сказку-несуразку, которую сочиняла на ходу, вскоре услышала, как Андрюша засопел.

А я так и лежала без сна, прокручивая в голове наш разговор с Черным. И гадая, как там Рома.

Уже засыпая, я дала себе слово завтра же с ним увидеться. Во что бы то ни стало…

Глава 34

Палата, в которую Рому перевели после операции, была довольно просторной. Одна кровать, окруженная аппаратами, следящими за состоянием пациента, стояла боком к окну. Чуть поодаль располагался небольшой стол со стулом. На противоположной стене висел телевизор, и я удивленно замерла, когда поняла, что он включен.

На вахте сказали, что пациент в сознание не приходил, и я непонимающе моргнула, услышав голос ведущей новостей, доносящийся из динамика. Бегло оглядела палату и заметила еще одно кресло справа от входа.

– Здравствуй.

Александр Романович сидел, облокотившись на расставленные колени, и ерошил руками поседевшие волосы. Его лицо было таким опухшим и морщинистым, что я с трудом узнала мужчину, сидящего передо мной.

Внутри все похолодело, сердце сбилось с ритма, и я ощутила, как ярость очень медленно затопляет каждую клеточку тела.

Замерла на пороге, не зная, войти или развернуться и уйти, только бы не сорваться и не начать высказывать этому мужчине все, что о нем думаю.

– Проходи. Нам предстоит долгий разговор.

Очень сомневалась, что нам вообще предстоит разговор. Скорее ссора. Но, чтобы не выглядеть в глазах злейшего врага чокнутой истеричкой, стиснула зубы и прошла в палату, подходя к кровати Ромы.

Он спал, и я невольно ощутила укол в сердце, когда заметила, какой он бледный. Так хотелось взять его за руку, чтобы он знал, что я здесь, рядом. Но не могла делать это при Кремлёве-старшем.

– Его накачали снотворным. Так что он не услышит то, что я собираюсь сказать.

Слышала голос, доносящийся сбоку, но не хотела смотреть на отца Ромы. Не хотела говорить с ним. Вообще предпочла бы, чтобы его тут не было.

– Я не знал про твою беременность.

Стиснула челюсть и ощутила, как кулаки непроизвольно сжимаются. Сглотнула сквозь образовавшийся в горле ком, но глаз от спящего Ромы не отвела.

– Хотя сомневаюсь, что поступил бы иначе…

Не выдержала и метнула в сторону Александра взгляд, сочащийся презрением и яростью.

– Вы понимаете, что натворили своим вмешательством? – я прикрыла глаза, ругая себя, что сорвалась, но внутри все клокотало от безмерной всепоглощающей злобы. – Вы разрушили мою жизнь своей ложью, лишили меня самого дорогого. А ради чего?

Не уверена, что мне хотелось знать причину, но не могла остановиться. Казалось, вся боль и ярость, которая кипела во мне все эти годы, сейчас как вулканическая лава готова была вскипеть и вырваться наружу. Отбросила тщетные попытки держать себя в руках и ткнула в Кремлёва-старшего пальцем.

– Вы солгали ему, солгали мне, не побоялись испортить жизнь сына… Ради чего?

– Ради него самого.

Слова заставили замереть и непонимающе моргнуть. О чем он?

– Я желал Роману лучшей участи. Он должен был стать великим политиком, сделать блестящую карьеру, стать публичной личностью. Именно для этого я отдавал его в лучшие учебные заведения. Чтобы он вырос моим преемником. А он…

Кремлёв провел рукой по волосам и сплюнул под ноги, продолжая говорить.

– Он как последний слюнтяй влюбился в девку без рода и племени. И одним махом решил перечеркнуть все мои старания. Все мои планы и мечты, все амбиции были растоптаны тобой. И что в итоге?

Он рывком поднялся с кресла, и я отпрянула, не ожидая такой прыти от раздавленного горем человека.

– Сын спился и стал наркоманом! А все потому, что ты, сука, приворожила его! Он как последний идиот повелся на смазливое личико! – он рассек воздух ребром ладони, раздражаясь все больше. – Красивые глазки, наивные речи. Да, надо отдать тебе должное, из тебя получилась бы хорошая актриса! Захомутала богатого парня, собиралась вертеть им, как вздумается, сделала так, чтобы он обрюхатил тебя и отстегивал бабки за принесенного в подоле сына! Вот только я раскусил твой план! Ты ничтожество! Подстилка, которая готова лечь под первого встречного ради выгоды. Но с моим Ромкой такой номер не прошел! Я разгадал тебя и не дал воспользоваться положением. Никто и никогда не мог обвести Кремлёвых вокруг пальца, так что хрен тебе, слышишь?

Слова лились градом, и меня стало подташнивать от желчи, сквозившей в каждой фразе мэра.

– Его подстрелили по твоей вине! Если бы не ты, мой сын сейчас был бы жив! И после этого у тебя еще хватает наглости заявляться сюда, чтобы позлорадствовать?!

Он орал, уже не боясь потревожить спящего Рому. Слюна летела во все стороны, а синие глаза наполнились безумным блеском, и мне стало жутко оттого, что я нахожусь в палате с этим явно неуравновешенным человеком.

Бросила короткий взгляд на пациента, и убедившись, что он спит, посмотрела на Александра.

– Не ваше дело, зачем я здесь. И не вам решать, что лучше для Ромы, а что хуже. Вы его отец, но пытаетесь сделать из сына свою копию. Почему? Потому что вы эгоистичный козел, и ни на минуту не задумывались о счастье Ромы. Вам важна лишь карьера, которой вы вскоре лишитесь. Как только все узнают ваше истинное лицо!

Не могла оставаться с этим человеком в одной палате, поэтому поспешила к выходу, стремясь поскорее выйти на воздух. Он просто больной эгоист! Ненормальный!

– Стой! – Кремлёв-старший дернул меня за плечо и заставил обернуться. – Ты поплатишься за это! Я не спущу тебе с рук этот огнестрел! – ткнул он пальцем в сторону постели Ромы. – Ты отправишься вслед за своим мужем, уж я-то прослежу за этим!

Ударила! Голова мэра дернулась, щека заалела, и я ощутила, как ладонь стало