Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи - Александр Шокин

В основе всех систем телемеханического управления управляемых по радио: телетанках, телекатерах, телесамолетах, телефугасах, были так называемые приборы «А» и «У», разработанные в «Остехбюро» Они предназначались для низкочастотной селекции сигналов и составляли основной секрет шифратора и дешифратора. На управляемом объекте принятая приемником[89] команда поступала в дешифратор с приборами «А». Прибор «А», настроенный на соответствующую комбинацию частот, возбуждаясь, подавал сигнал на реле, замыкающее цепь рабочего электромагнита.

Чтобы это реализовать в 1926 году в Остехбюро под руководством А.И. Деркача были начаты работы в области кварцевой стабилизации частоты радиоустройств и технологии изготовления кварцевых пластин.

В 1927 году в Ленинграде состоялась первая Всесоюзная конференция по пьезоэлектрическим колебаниям и их использованию для стабилизации частоты. В ней приняли участие около 50 человек из 14 организаций 4 городов – Москвы, Ленинграда, Харькова и Нижнего Новгорода. Конференция послужила толчком к созданию специализированных лабораторий, групп и мастерских по изготовлению кварцевых резонаторов. И если в 1926 году работы по изготовлению кварцев и кварцевой стабилизации в СССР практически не велись, то уже в начале 30-х годов в московском отделении Остехбюро работала кварцевая лаборатория с мастерской, занимавшаяся серийным изготовлением кварцев работы в области кварцевой стабилизации частоты.

Первое испытание «БЕМИ» было проведено в июле 1925 года. На испытания приехал председатель Реввоенсовета СССР и нарком по военным и морским делам Михаил Васильевич Фрунзе. Пять фугасов заложили в отдаленном уголке Ленинградского гребного порта, там же зарыли в землю приемное устройство для их подрыва. Фрунзе определил время и последовательность взрывов уложенных на берегу фугасов. Сигналы для инициирования взрывов передавались с тральщика «Микула», находившегося в Балтийском море, в 25 километрах от места укладки. Все они взорвались точно в назначенный срок и в указанной наркомом последовательности. Были и еще испытания на Комендантском аэродроме близ Ленинграда, на которых присутствовали Ворошилов, Орджоникидзе и Шапошников. Конструкторам порекомендовали увеличить дальность действия и создать более совершенную схему, способную работать в самых неблагоприятных условиях.

Успешные испытания произвели благоприятное впечатление, и постановлением СНК СССР от 5 декабря 1925 г. была создана «Правительственная комиссия по работам Остехбюро НТО ВСНХ». В комиссию вошли: управделами СНК, СТО СССР Н.П. Горбунов (председатель), начальник Главного управления РККА, а затем нарком по военным и морским делам С.С. Каменев; начальник Морских сил РККА В.И. Зоф (до 23 августа 1926 г.); зам. председателя коллегии НТО ВСНХ, а затем директор ЦАГИ НТО ВСНХ (с 23 августа 1926 г. по 6 ноября 1928 г.) Ю.Н. Флаксерман; член коллегии Наркомата финансов СССР А.И. Вайнштейн и заведующий Остехбюро В.И. Бекаури.

В марте 1927 года в районе Малой Вишеры прошли испытания усовершенствованного образца со станции управления, находившейся в Ленинграде, в 170 километрах. Наконец, 3 мая того же года на одном из подмосковных полигонов действие приборов «БЕМИ» продемонстрировали руководителям партии и правительства. Наблюдали испытания Калинин, Микоян и Рудзутак. Команды на подрыв мин вновь шли из Ленинграда, с расстояния свыше 600 километров. Радиоуправляемые мины «БЕМИ» были приняты на вооружение, и в 1930 году началось их серийное производство.

Во второй половине 1920-х гг. развернулись опытные работы по телемеханическому управлению танками. В 1927 г. в Военной электротехнической академии (ВЭТА) РККА была разработана телеаппаратура для легкого танка «Рено русский» (построенный на заводе «Красное Сормово» отечественный вариант французского «Рено» FT), а в Центральной лаборатории проводной связи (ЦЛПС) – для легкого танка МС-1 (Т-18). Команды подавались с пульта оператора. Шифратор кодировал команду, вырабатывая сигнал, уникальный для каждой команды. Передаваемые по радио команды принимались аппаратурой, установленной на объекте. Дешифратор «выбирал» закодированный сигнал и выдавал сигнал на подключение соответствующей исполнительной цепи.

Практические опыты с телетанками типа «Рено» и Т-18 начались в 1929 г. Затем к работе по телемеханической аппаратуре для танков были привлечены научно-испытательный институт связи и электромеханики (НИИСЭМ) и Особое техническое бюро («Остехбюро»). 7 августа 1932 г. вышло постановление Совета труда и обороны, которым «Остехбюро» обязывалось организовать массовое производство приборов «А» и «У». Специально организованный для этой цели цех за 1933–1935 гг. выпустил 5000 таких приборов. А.А. Захаров работавший в цехе по производству радиофугасов вспоминал:

«Цех № 7 завода им. Казицкого был сверхсекретным. Охрану его осуществляла прикомандированная воинская часть. Вход в подразделения цеха был по особым пропускам (помимо заводского). Цех был большим, с замкнутым циклом производства, имел много мастерских, лабораторий, свое конструкторское подразделение. В цехе изготавливали т. н. объект № 1: радиоустройство с часовым механизмом. Предназначалось оно для подземных взрывов по радиосигналу. Каждое устройство имело свою частоту, что требовало изготовления кварцев большой номенклатуры.

Приборы зарывались глубоко под землю на крупных объектах, и по радиосигналу от радиостанции, располагавшейся на станции Безымянка вблизи Куйбышева (Самары), производились взрывы. Во время войны эти взрывы приписывались партизанам.

Кроме объекта № 1 цех изготавливал радиоаппаратуру для авиации и флота. Для производства объекта № 1 были привлечены часовщики из многих городов страны. Работая на заводе им. Козицкого начальником 7-го цеха, <я> впервые побывал за границей – летом 1939 года уехал в научную командировку в США на фирму RCA в г. Кэмден штата Нью-Джерси».

В дальнейшем была проведена разработка более дешевого телефугаса Б-9, который отличался от Ф-10 лишь структурой сигнала. Серийное производство телефугаса Б-9 было освоено заводом «Радиоприбор».

За свои заслуги В.И. Бекаури был награжден Почетной грамотой Реввоенсовета, орденами Ленина и Красной Звезды. Среди ученых, близких к Бекаури, хотелось бы выделить именно Владимира Федоровича Миткевича, который был хорошо известен в нашей стране и за рубежом, как крупный ученый-физик, один из основателей Ленинградского политехнического института, действительный член АН СССР, заслуженный деятель науки и техники, изобретатель (впоследствии академик).

Эти первые достижения и успехи произвели большое впечатление на руководство страны. А.Ф. Шорин обратился с докладом к Серго Орджоникидзе, в котором убедительно доказал необходимость создания нового научно-исследовательского института в целях объединения в одном месте научных работников и изобретателей, способных в кратчайшие сроки реализовать свои идеи и задумки в образцы новой, интенсивно развивающейся радиотехники, автоматики, электроники, акустики и специальной физики. И такой институт – Всесоюзный государственный институт телемеханики и связи (ВГИТИС) – был создан в 1933 г. Днем основания института считается 23 октября 1933 г., когда приказом Наркома тяжелой промышленности СССР Серго Орджоникидзе был назначен директор института Федор Федорович Сучков.

Базой для создания ВГИТИС послужила ЦЛПС, которая после переезда основного института в Москвы стала его Ленинградским филиалом.

Я.И. Эфрусси в своих воспоминаниях так оценил эти работы:

«Работа над комплексами А.Ф. Шорина и В.И. Бекаури, как понял я позже, послужила мощным импульсом для развития ряда отраслей науки в нашей стране, способствовала созданию новых видов производства, разработки не существовавших ранее приборов радиотехники и телемеханики. Многое из разработанного для аппаратуры радиотелеуправления нашло применение в проектах ГИРДа – как известно, одно передовое направление в технике неизменно обогащает другое».

С появления телемеханического оружия началось внедрение в практику аппаратуры для защиты информации. Все в том же Остехбюро, где 21 сентября 1928 г. завершились испытания аппаратуры для селективного вызова и секретной радиотелеграфной связи. В заключении комиссии, возглавляемой А.И. Бергом, записано: «Селективный вызов системы Остехбюро, обеспечивая надежный и быстрый вызов, необходимый для применения на судах станции, даже в самых тяжелых условиях (помехи посторонних станций), может быть рекомендован».

Чем шире внедрялась в практику техника электрической связи, тем острее становились вопросы защиты передаваемой информации от перехвата, ее нужно было шифровать, а повысить оперативность передачи криптограмм могла только механизация процесса шифрования. Поэтому в разных странах в первые годы после окончания Первой мировой войны практически одновременно занялись изобретением шифровальных машин. Их конструированию предшествовал период разработки так называемых «машинных» алгоритмов преобразования информации, которые могли быть реализованы механическими, а затем и электромеханическими устройствами. При разработке таких алгоритмов криптографы использовали опыт телеграфии (в частности, первоначально ими широко использовался пятиэлементный код Бодо). Фактически речь шла о замене одних всем известных кодов – телеграфных – на другие.