Апокриф создателя. Познать мир - Сумрак

лёгкий ветерок, и в скулу прилетает рукоятью кинжала. Здоровье тут же проседает на треть.

‒ Сумрак, ять! Мудак уев… Что ты делаешь??? Что ты, блять, делаешь??? — Маша стоит надо мной, злая, как чёрт.

‒ Честь имею. Своих, даже мудаков, не бросаю.

Ребята, по глазам вижу, меня поддерживают, уважение в глазах, Олег кивнул мне, держись, мол, поорёт и успокоится. Кстати, бой дал уровень Веруи, Падле и Гсарт, они все получили семнадцатый. И Витька прыгнул в семнадцатый тоже, давно ему расти пора.

‒ Чееесть??? Да какая, нахер, честь??? Для тебя, значит, честь, просрать из-за одной тупой *** свою группу и оставить в одиночестве ещё одну?! Идиот… Просто ‒ тупой, непрошибаемый, имбецилистый баран… ‒ дальше пошла неразборчивая тарабарщина.

‒ Маша, шмонай дом, ищи тайники. Вжик, на тебе тайники следом.

Это должно её успокоить. И главное, что орёт-то? Справились ‒ и ладно. Стоит, вздёргивая губу, и смотрит с такой яростью, что, кажется, сожжёт этот дом к чертям…

‒ Ты как Иванычу свой бредомор объяснишь? — и голос тихий-тихий… Машка плюнула на добычу. Вот это уже серьёзно.

‒ Богами поклянусь, проблем-то…

Машку сдувает ветром. Видимо, её беспокоило только это. Считает ходы наперёд и прекрасно понимает, что команду стариков я забрать хочу. Вот и бесилась, мы ведь их на улице бросили приказом, опять не пустили в бой.

‒ Олег, позови наших, надо вынести вещи и одежду. Лагерь в первой комнате при входе делаем.

‒ Миш, мы же столько не унесём… ‒ робко замечает Витька.

‒ Не боись, Вить, упрём и больше. Качаться надо всем. Проход зачищен, медведя, если что, зарубим, но там медведица была старая, её слишком долго не убивали.

‒ Ну да, только вот смысл сюда лезть было?

‒ Деревня, Витя. Мы искали поселок других людей, вот, нашли…

‒ Думаешь, можно её отстроить и заселить?

‒ Кланы за неё платить готовы, а там посмотрим.

Глава 12

Иваныч, войдя в помещение, осмотрел тело нетопыря, перевернул. Забегающие игроки мимоходом оглядывались на труп и, осмотревшись, начинали грузить на себя сумки, запихивая в них то, что помещалось. Четверо игроков сбросили, мало того, что свои вещи, так ещё пять сумок на десять мест и две сумки по пятнадцать мест с длинными лямками.

‒ Запомните, что подобрали, вернём всё.

Мою ремарку пропустили мимо ушей. И так понятно, что всё вернём, если выживем.

‒ Как же они четверых положили?

‒ В невидимости, они как тени летали, и в свете факелов их вообще видно не было.

‒ Вот твари. Только вот почему тела отмечены как “мёртвый нетопырь двадцать третьего уровня”?

Приглядываюсь к ближайшему трупу. Реально так. Они что, ожить могут? Первая мысль, что приходит в голову, именно такая.

‒ Шмотьё на улицу, потом трупы выносим! Чип, Дейл, на вас дрова! Армен и Митрофан, выносите их! БЫСТРО!

Спорить никто не посмел. Народ, собравший добычу, толпой ломанулся на выход. Спокойно стоять остались только мы с Витькой. Удивление на его лице было написано крупными буквами, потом дошло, и он спокойно пошёл шмонать трупы нетопырей. Как оказалось, под чёрными плащами были пояса.

‒ Помоги раздеть.

Ни грамма презрения к такой работе, вот парень себя молодцом держит. Поднимаю труп, он снимает рукава плаща. Рваный плащ слуги ночи, десять очков скрытности, десять очков тепла, минус двадцать — отношение живых.

‒ Хорошая вещичка. Надо припрятать будет для своих целей.

‒ Ботинки тоже снимать придётся. Плюс десять очков к тихому шагу и пять к ловкости ‒ это много. Правда, защиты ноль.

Перевернув труп, расстегиваю пояс и заодно проверяю карманы длинной чёрной рубахи. Там нашёлся матовый кристалл размером с детский кулачок. Что это, я не понял. В другом оказалась склянка с тёмно-красной жидкостью и деревянной пробкой.

‒ Подобные вещи грузи в личное, потом разберёмся, — Витька снял сапоги и думал, как заняться штанами.

‒ Штаны и рубахи оставим, толку мало, это крестьянская одежда.

‒ Что вы тут делаете?

На ступеньках стоит Митрофан, и за его спиной Армен и Фёдорыч.

‒ Дроп собираем. Раздевайте остальных и тащите наверх, — вынимаю пояс из-под трупа. Пояс крепкий, кожаный, с тремя карманами.

‒ А поясок-то не хуже волчьих… Этого уносите.

Пока мы с Витей грабили ещё одного, первого унесли, со второго скинули одежду и тоже выволокли наверх. Грабить проще, чем убивать.

‒ Сумрак, держи, она одноразовая.

Витька вытащил из плаща книгу. Обложка чёрная, надписей нет.

‒ Откуда взял, что одноразовая? Я только вижу, что это книга.

‒ Я вижу больше, ‒ тут книга меняет свое название, пятая глава “Пути”, служит только избранному.

‒ Тогда это Машке. И как она её прозевала?.. Собираем шмот и пошли.

Фёдорыч, наблюдавший наши действия, как по команде поднял труп и уволок его наверх. Мы же поднимаемся, гружёные плащами и ботинками. Ремни с мелким дропом лежали в моей сумке, заняв её до конца.

Проходя по коридору, обхожу Вжика, что простукивает стены и пол вдоль стен, и слышу, что из другой комнаты раздаётся синхронный стук. Видимо, Машка делает так же. Пусть ищут, это их дар.

Выхожу из тёмного дома на улицу и на секунду слепну. Солнце уже в зените, время обеда. Трупы лежат перед ступенями метрах в трёх. Амуниция и добыча сложена правее в пяти метрах горкой. Там же сидят Падла, Веруи и Гсарт в охране. Маленькая тень прилегла прямо на куче вещей.

‒ Сумрак, с дровами сложно, хворост по кустам ребята рубят, но его мало.

‒ Иваныч, а чем тебе брёвна с обгоревших домов ‒ не дрова?

Сбрасываю полную сумку к куче дропа, лук мой там же где-то лежит. Иду к остову дома и, выбрав длинное бревно, торчащее оттуда, пытаюсь вытащить его. Раскачать удаётся, потом ко мне подключается Армен, и вдвоём мы выдираем его из кучи. Дурной пример заразителен, и дальше уже дело времени. Ребята парами и тройками разваливают остатки дома на брёвнышки и стаскивают по центру площади. Минут сорок ушло на два десятка пеньков, обрубков и брёвен длинной от метра до четырёх.

‒ А нафига мы хворост рубили?

Оборачиваюсь ‒ Чип стоит с охапкой хвороста в рост с человека. Правда, хворост частично с листвой был, но не страшно.

‒ Грузите под низ, трупы сверху.

Армен ушёл за телами, Олег ему в помощь. Третьего приволок Фёдорыч. Он вообще меня радует, молчаливый, за весь поход я его слышал