Навстречу мечте - Евгения Владимировна Суворова

и парное молоко. Я никогда раньше не ела кабачки, они казались мне безвкусными. Котлеты к тому же оказались слишком зажаристыми и в них часто попадались кабачковые семена. Чтобы не обижать бабушку, я доела свою порцию и принялась за молоко.

– Подожди! Еще ж мед есть! Максим, иди принеси, там у меня в шкафу лежит.

Максим вышел в другую комнату с медом и телефоном в руках.

– Я же сказала: никаких телефонов! А ну‑ка, быстро убрал, и вымой руки, прежде чем возвращаться за стол!

Максим отдал бабушке банку с медом и послушно пошел в ванную. Вместе с телефоном.

– Он всегда был таким непослушным! – сказала бабушка, накладывая мед в тарелку. – Вот, кушай, а то совсем, наверное, в дороге оголодали, ничего не едите.

– Едим, – сказала я и улыбнулась.

– Ты вот хорошая девочка, сразу видно. Поняла, что надо соблюдать стерильность и порядок. А этот мой оболтус всегда с телефоном ходит. Даже когда ест!

Максим вернулся и сел за стол.

– Вы когда поедете? Завтра уже, наверное? А то смотрите, какой ливень!

– Ливень и завтра будет, – сказал Максим.

– Вы уж переночуйте сегодня. Завтра уже поедете. Ну, я сейчас вам кровать приготовлю, устали, наверное. Только вы ж еще не женаты, негоже молодым вместе до свадьбы спать!

Бабушка ушла в комнату, а мы с Максимом остались сидеть на кухне.

– Сейчас еще перегородку поставит!

Бабушка это услышала и, вернувшись на кухню, сказала:

– Поставлю! Это грех божий! Девочки и мальчики должны спать отдельно!

– Договоришься, что нас раздельно положат, – тихо шикнула я на Максима, а громко сказала: – Мы ж сколько в палатке рядом спали. Думаю, перегородка уже не нужна.

Когда мы наконец улеглись, бабушка дала нам два разных одеяла и наказала спать по разным краям кровати, иначе она постелит внуку в другой комнате. Я отвернулась к стенке и постаралась как можно быстрее заснуть.

Наконец‑то родная Тюмень

«Путешествия – это единственная вещь на свете,

покупая которую, становишься богаче»

Автор неизвестен

Как только мы проснулись, бабушка подогрела нам чайник и сделала бутерброды с вареньем. Умывшись холодной водой, я вошла в кухню, где уже сидел Максим и протирал влажной салфеткой телефон по настоянию бабушки. Я уже поскорее хотела уйти из этого дома, где все делается только по правилам.

– Маршрутка через час, – словно предвосхищая мой вопрос сказал Максим. – На ней выедем на дорогу. Сергей написал. Он будет рядом проезжать через два часа.

Дождь стучал по подоконнику, выбивая неизвестную мелодию. Ливень так и не прекращался всю ночь. Когда мы вышли из‑за стола, бабушка дала нам банку сливок и с Богом отпустила в путь. Из маршрутки мы вышли даже раньше, чем хотел Максим. Я собиралась прогуляться под проливным дождем, зная, что спасительная кафешка совсем рядом. И отойдя на обочину, подальше от брызг машин, я приблизилась к Максиму и поцеловала его. Да, именно поэтому я и захотела выйти из маршрутки раньше. Я никогда не целовалась под дождем. Когда, если не сейчас? В путешествии я привыкла жить, как хочу, с полным осознанием того, что в каждую секунду жизни могу умереть. Как это было вчера, когда мы летели по встречке. Я была благодарна, что по той полосе не двигалось ни одной машины. Я была счастлива сейчас мерзнуть под дождем, целуя Максима. Ведь все могло быть совсем не так, и я бы уже с высоты небес смотрела на мир и прощалась с тем, что когда‑то имела.

Я отстранилась от Максима и сказала, что именно за этим и надо было выйти из маршрутки. Взявшись за руки, мы двинулись к кафе. Только мы сделали пару шагов, как рядом с нами остановился КАМАЗ, и водитель пригласил внутрь, хотя мы не стопили. Шофер очень удивился, что мы решили прогуляться в такой дождище. Он довез нас до кафе, к которому должен был скоро подъехать Сергей, а пока мы пили чай с лимоном и пытались отогреться.

– Что мы будем делать в Тюмени? – решила перебить долгое молчание я.

– Сходим в Ленту и купим пельменей.

– О да, одобряю, – сказала мечтательно я, представляя перед собой огромную тарелку пельмешек со сметаной. – А еще? Мы там сколько будем?

– Думаю, дня два. Можно на источник съездить, —

предложил Максим и достал телефон, – Сергей уже тут, пошли.

Одним глотком допив оставшийся чай, я поспешила на улицу, чтоб снова оказаться в тепле.

– Ну, ебать старые костыли, вы совсем мокрые! А ну‑ка я сейчас печку включу. Скажете, когда согреетесь.

– Мы тоже очень рады тебя видеть! – сказала я, широко улыбаясь.

И тут я подумала, что если бы не автостоп, то со многими людьми я бы никогда не встретилась. Почти со всеми из них я не то что общаться, но и знакомиться бы не стала. Однако автостоп учит вести диалог с каждым: и с интеллигентами, только вставшими с университетской скамьи, и с откровенно малограмотными людьми, которые по‑прежнему считают, что каждый мужик должен вырастить сына, посадить дерево и построить дом.

– Жень, как ты? – спросил Сергей.

– Я? Хорошо.

– Точно хорошо? Что‑то не похоже.

Я сидела на спальнике, уставившись в одну лишь точку, примерно туда, где дорога и горизонт встречаются друг с другом.

– Эх ты, Евлампий Пендюров, совсем девочку свою не кормишь!

Сергей завернул в ближайший закуток и остановил машину.

– Она же у тебя сейчас коньки отбросит! Женщинам, Максимка, никогда нельзя верить, что все хорошо! Если она говорит, что все хорошо, это значит только то, что скоро будет плохо тебе!

Сергей достал из бардачка помидоры, откуда‑то появились яйца и даже колбаса. Минут через двадцать я уже ела фирменную яичницу нашего рулевого. В тот момент, честно говоря, я не чувствовала голода, однако была очень благодарна Сергею за его заботу.

Ближе к восьми часам вечера он высадил нас у Ленты, где мы долго бродили в поисках всего, по чему скучали в дороге. До дома мы поехали уже на такси, потому что добираться с рюкзаками и с двумя пакетами было неудобно. Водитель нам попался добрый и общительный. Он‑то и посоветовал ехать на источник, что находится в тридцати километрах от города.

Провернув несколько раз ключом в замке, Максим впустил меня внутрь. Как же я рада была снова оказаться там, где начала свой путь! Словно камень упал с плеч! Дорога от Екатеринбурга до Тюмени была лишь пробным испытанием на прочность. Смогу ли я? Смогла. И в процессе изменилась сама. Сначала я очень боялась и стоять на трассе, и говорить с водителями. По мере продвижения к Владивостоку я уже начинала дурачиться, петь песни и смеяться. Мне становилось свободно и легко. Только вот решать, по какой трассе мы едем, я не бралась – слишком плохо ориентировалась в картах и маршрутах.

Только сев на пол в Максимкиной квартире, я поняла, что самое страшное уже пройдено. И это невероятное облегчение – снова оказаться в доме, где все началось. Скинуть от бесконечной усталости рюкзак и понять, что больше ничего не хочется. Ни спать, ни есть. Ничего. Абсолютно.

Полежав пару минут на полу, а затем на диване, мы все же решились поехать. Гудели ноги от усталости, и закрывались глаза. Но еще больше хотелось увидеть что‑то новое. И мы поехали на Аван. Заказали такси и через тридцать километров оказались на источнике. Наспех переодевшись и пройдя по холодному коридору, мы вышли на улицу и спустились в теплую воду, температура которой составляла сорок два градуса. Температура воздуха на тот момент была плюс одиннадцать.

Тихая умиротворяющая музыка и теплое обволакивающее покачивание воды. Это то, что необходимо было после долгой дороги и приключений. Затем мы пошли в Хамам и еще в одну сухую сауну. Я помыла голову и снова окунулась в воду, но потом поняла, что пересидела. В глазах потемнело, и я, сидя на корточках, посмотрела наверх, на звездное небо. В клубах пара почти ничего не было видно, и я уже предвкушала теплую кровать и горячий чай перед сном.

«Как же долго я об этом мечтала», – подумала я перед самым сном.

Заслуженный отдых

«Неважно, сколько дней в твоей жизни,

важно – сколько жизни в твоих днях»

Автор неизвестен

Больше месяца мы ехали вместе. С шестого июля мы преодолевали путь. Целая вечность, проведенная в дороге. Уже не хочется расставаться ни на секунду. Быть вместе – становится привычкой. Несмотря на все мелкие неурядицы и недовольства, мы не перессорились, как многие путешественники. А ведь это очень тяжело – постоянно находиться рядом с одним и тем же человеком и к тому же преодолевать препятствия на бескрайнем пути. Более того, дорога изматывает. Она не дает выспаться и отдохнуть, зато – это бездонный источник впечатлений. Дорога гипнотизирует и манит узнать, что же будет дальше. Что находится там, где дороги заканчиваются и начинается природа