На перекрестках фэнтези - Сборник произведений

– А может, бросить тебя вниз, в объятия Баратрума? – спросил он.

– Нет! Невозможно!! – взмолился Даймон. – Я еще не выполнил приказ!

Баструп как-то странно посмотрел на него, сказал что-то совсем непонятное на своем наречии и, продолжая держать Даймона за грудки, прыгнул в колодец. Тяжелые половые плиты над их головами опустились на свои места, тьма накрыла две падающие в бездну фигуры.

Почти сразу после того, как Даймон и Баструп покинули дом, Paп множественным голосом приказал:

– Вон из комнаты.

– Изжарить его, повелитель? – с надеждой спросил оставшийся орк дрожащим голосом. У этого чернолицего носа не было вообще, на его месте зияла дыра, края которой шевелились при дыхании.

Демон не удостоил помощника ответом. Словно не слышал. Он накинул капюшон, полностью скрыв лицо, и опустился на колени. В этом положении замер – огромная фигура, закутанная в черную, как ночь, мантию. Чернолицый некоторое время испуганно смотрел на своего хозяина, затем вытолкнул Ротанга в соседнюю комнату и тихо-тихо закрыл дверь. Последнее, что увидел Зверолов-старший, – остроугольные темные знаки, из ниоткуда возникшие на полу перед Рапом.

– Ну что, краснокровый? – спросил орк, толкнув Ротанга к стене. В его глухом, бубнящем голосе все еще чувствовался страх после общения с сенобитом. – Готовься к смерти. Молись своим богам… впрочем, как я забыл! – Он еще раз боязливо оглянулся на дверь, затем наклонился и зашептал: – Людям теперь некому молиться. Десигнатор Могущественный разорвал вашего Авогея, выпустил из него жалкую душонку, а голову повесил на пику рядом со своим троном. Так что нет теперь у вас бога, не осталось. Но недолго вам, людишкам, ходить неприкаянными. Скоро к вам придет новый бог, наш великий и всесильный Десигнатор. Скоро, скоро наши армии перейдут границу, черная волна накроет Верхние миры. И померкнут звезды, и кровь потемнеет в ваших жилах, а в сердцах поселится вечный страх.

– Можешь не стараться в словоблудии, я все равно не верю в богов, – ответил Ротанг.

– Веришь или нет – путь один, – по-прежнему шепотом сказал чернолицый. – Вот этой самой рукой я вспорю твое брюхо и вытащу внутренности.

– И этим меня не проймешь. Я не боюсь смерти, мой разум подготовлен к ней. Если она случится, то мой дух возродится в новом человеке, и этот человек найдет тебя, куда бы ты ни спрятался, поганый орк!

Подобный ответ несколько смутил чернолицего. Он отстранился, но затем, что-то сообразив, вновь приблизил лицо к Ротангу.

– Бесстрашный, да? Но я знаю, чего ты боишься. Ты боишься за своего сына! Вы, людишки, привязаны к своим родственникам. Жены, дети, семьи… В них ваша слабость! – Он вытер огромным запястьем дыру на месте носа. – Когда твой сын вернется, я выпотрошу его первым. Прямо у тебя на глазах. А затем вкушу его плоти.

Ротанг жестко посмотрел охраннику в глаза. Взгляд был таким пронзительным, что орк на мгновение отпрянул и растерянно выставил перед собой ствол бластера.

– Не смотри на меня так, человечишка! – сквозь зубы произнес он.

– Чем тебе не понравился мой взгляд?

– Перестань так смотреть! Смотри по-другому!

– Я по-другому не умею.

– Я сказал перестань! Я вырву твои глаза вместе с головой, а потом их высосу!

Ротанг перевел взгляд на противоположную стену. Туда, где висела голова убитого им ластодонта. Крупное животное, двенадцать тонн живого веса, от его поступи сотрясается земля, его челюсти способны размолоть камень.

– Ты еще жив только потому, что повелитель каким-то образом собирается использовать тебя и мальчишку, – говорил чернолицый, скалясь. – А потом он заберет вашу кровь, а мы заберем ваши внутренности. О, да! Они вкусны, внутренности человека, особенно легкие и печень.

Ластодонт – крупное и сильное животное. Не такое умное, как кентавр, но свалить его тоже непросто. Многие охотники погибли, раздавленные тяжелыми ступнями и распоротые рогами. Но Ротанг убил ластодонта.

– От ваших тел останется только кожа, – не унимался охранник. – Душу заберет повелитель, а плотью полакомимся мы! Не будет никакого духа, который переселится в нового человека!

Изготовленный из железного дерева кол, которым был убит ластодонт, висел на стене прямо под головой животного…

6

Спуск более походил на свободное падение, к счастью, он оказался недолгим. Метров через двадцать на поясе орка пикнул альтиметр, и катушка перестала разматываться, остановив погружение в холодную бездну. Их подбросило, отвороты куртки едва не выскочили из пальцев Баструпа, но, на счастье, чернолицый обладал недюжинной силой и сумел удержать Даймона.

Они повисли над бездонным колодцем, раскачиваясь из стороны в сторону. Свободной рукой Баструп достал фонарь и посветил на стены. В одном месте каменной кладки чернел проем, по краям которого тянулись надписи на неизвестном языке. Качнув Даймона, орк бросил его в этот проем и влез следом. Усевшись на краю, он отцепил от пояса катушку с нанонитью и оставил ее на полу, для надежности придавив камнем. По всей видимости, возвращаться предстояло тем же путем.

Они двинулись по узкому коридору, потолок которого был таким низким, что приходилось пригибать голову. Пахло плесенью и тленом. Под ногами хрустели кости мелких животных и не только их. Однажды луч фонаря высветил раскроенный человеческий череп.

Коридор закончился глухой стеной, сложенной из крупных камней. В первый момент Даймону показалось, что их путь завершен. Но когда он поднял голову, то обнаружил уходящую наверх шахту.

– Еще один колодец, – констатировал юноша и удостоился очередного тычка.

– Тупая кукла! – разгневался Баструп. – Храмовый колодец – бездонный! А это обычная шахта, которая имеет начало и конец.

– Как это – бездонный? – не понял Даймон.

Орк не ответил. Он встал под жерло шахты и, ухватив юношу за волосы, подтащил к себе. Сверкнул под ноги фиолетовым лучом, и плита, на которой они стояли, резво понеслась вверх.

Они оказались в неосвещенном зале с высокими потолками. Справа и слева высились стеллажи с масляными деталями, инструментами, полуразобранными деталями роботов, технологическими шпильками, контейнерами со знаками «не кантовать» и «не приближать к огню». Механический склад. Угрюмая архитектура зала и мрачный рельеф на стенах недвусмысленно указывали на то, что и он является орочьей постройкой, которую люди использовали для своих надобностей. Сомнений не оставалось: лазутчики оказались в неприступном форте, но в недрах ли его?

– Ты ведь не продашь меня? – неожиданно спросил Баструп. – Ты не сможешь продать меня.

– Нет, мой господин.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});