Шанс на счастье (СИ) - Алмаран Алика

— Алиса Александровна. Вы вправе злиться на меня. Я не могу найти слов, и я искренне прошу прощения у вас двоих, за все, что натворил мой сын. Я не в коем разе его не оправдываю, но я буду настаивать на лечение его в психиатрическом отделении, а потом пускай отвечает по закону. В последние месяцы, он связался с девушкой, работающей медсестрой в нашей больнице. Она подсадила его на тяжелые лекарства, которые воровала здесь, а потом сбежала, обокрав его. Я думал отстранить его на время от работы, будет достаточным, чтобы привести его мысли в порядок. Но я ошибался! Значит, частично, я тоже виноват в том, что с вами произошло. Я не могу ожидать, что вы, когда-нибудь сможете меня простить. Если вы позволите, я возьму под контроль наблюдения за вами и предоставлю лучших докторов в будущем. Меня успокаивает только мысль, что с вами и с вашим ребенком все хорошо…

— Ребенком? — резко переспрашиваю я, и ощущаю ком в горле от радости растущей с каждой секундой.

— Я не злюсь на вас — тихо говорит Алиса, пока я прибываю в шоке. — Но не могли бы вы оставить нас сейчас наедине?

— Да, конечно. Простите еще раз. Позовите меня, если вам что-то понадобиться, — он оставляет на столике карточку со своим личным номером.

Совсем не похоже что, мужчина боится ответственности или старается ради сына… но сейчас мне все равно … он сказал, РЕБЕНКА!

— Алиса… — шепчу я, не могу найти слов, а улыбка расплывается у меня на лице.

Что спрашивать первым? Как она или про ребенка?

— Мои «безопасные дни», оказались не такими безопасными, — смеется девушка, а по её лицу стекают слезы. — Я не так, хотела сообщить тебе об этом.

— Милая моя, — обнимаю как можно осторожней, не желая сделать ей больно. — Любимая у нас будет ребёнок!

От мысли, что они оба могли пострадать, злость не утихает где-то в сторонке подсознания, но радость от того, что они в порядке сейчас больше. Аккуратно присаживаясь на кровать, я сильней прижимаю её и начинаю целовать любимые белокурые волосы. Мечтательно представляю, что наш ребёнок унаследует эти потрясающие волны. Алисы вжимается вменяя со всей силы и не много вздрагивает.

— Тебе больно?

— Нет, разве что шея чуточку болит, все произошло очень быстро, — она начинает рассказ. — Я сломала ему нос и укусила за ладонь. Но он был как обезумевший, — печально храбрится русалка. — А потом я испугалась, за ребенка, — слёзы прорвались наружу.

Алиса плачет и не может остановиться, а я долго успокаиваю её, хотя самому хочется найти урода и заставить его, расплатиться за каждую слезинку пролитой моей женой. Мало я ему врезал в спортзале, надо было ноги сломать. Гляди, слез бы с вредных таблеток, пока кости заживали.

— Все хорошо. С тобой все хорошо и с нашим ребенком все хорошо. Это главное! Я никому больше не позволю тебя обижать. Я не буду оставлять тебя ни на секунду. Хочешь, сделаем лифт с твоего кабинета, в мой? Или забабахаем, стеклянные полы и потолок? Ты же у нас архитектор ты можешь придумать. Тогда ты всегда будешь у меня на виду. — пытаюсь успокоить поглаживая девушку и шутить, лишь бы немного поднять её настроение.

Алиса расслабилась и засмеялась. Делая вид, что она серьёзно задумалась о моём предложении, и рассматривает эти варианты, ну или пытается найти лучший выходы из ситуации.

— Я подумаю, — отвечает она, и мы смеемся вместе, пытаясь не думать о кошмаре, что пришлось пережить.

В палату громко хлопая дверью, залетает заплаканная Лиза. Её лицо перекосилось от непонимания, когда она увидела нас смеющихся. Совсем растерялась в происходящем. Мы замечаем как её начинает трусить от слёз от переживаний за подругу. Так что приходится подойти и обнять её, лишь бы успокоилась.

— Что происходит? Как это случилось? Я убью его! — говорит Лиза с яростью в голосе, полностью разделяя мои чувства.

— Все хорошо, успокойся. Сейчас ты пугаешь меня больше, — отвечает Алиса эмоциональной подруге, приподнимаясь и садясь на кровати. Лиза кидается к ней на колене, обнимает подругу и начинает рыдать сильней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И вот опять, уже обе девушки рыдают в обнимку.

Решив дать им личную минутку, пока я схожу за водой. Когда я вернулся с водой, немного успокоился, обнаружив, что девушки уже говорили более спокойным тоном.

За спиной Лизы, Алиса делает мне знак с вопросом «расскажем о ребенке?» и я одобрительно машу головой.

— Лиза все хорошо, забудь об этом — Алиса храбрится, но заметно, слова даются ей тяжело. — Давай будем думать о хорошем? Я стану мамой. — нерешительно произносит девушка и смотрит на Лизу в ожидании реакции.

— А я получается стану крестной мамой? — и опять объятия, и опять слезы только в это раз от счастья.

Судя по всему, у женщин есть отдельный резервуар для слез и иногда его нужно опустошить, чтобы стало легче.

— Красавицы вы так комнату затопите, — решил пошутить я не вовремя, так как ко мне повернули две пары недовольных глаз, с видом «ничего ты не понимаешь». Пришлось резко поднять руки в примирении. — Все понял, осознаю ошибку. С женскими слезами шутить нельзя!

И мы вместе начинаем смеяться, оставляя плохие моменты позади…

Глава 31. Алиса

После моей выписки из больницы, прошло уже четыре месяца.

Не могу сказать, что забыла, произошедшее, но я стараюсь. Надеюсь, когда-нибудь у меня получится вычеркнуть это из моей памяти.

Первое время снились кошмары, но Алекс всегда был рядом и успокаивал меня. Чаще всего, всё заканчивалось занятием любовью. Покажется странным! Но мой муж был так нежен, так заботлив, что от воспоминаний о той грубости Дениса не оставалось и следа.

Лиза активировалась с еще большей заботой, звонила утром и вечером. Шутила, рассказывала всякие глупости, выпрашивала помощь с книгой, закидывала меня информацией о беременности. Но я не злилась. Я понимала, что она делала всё возможное, чтобы отвлечь меня от плохих мыслей.

Эта ситуация заставила меня еще раз задуматься о моих прежних догадках. Что когда-то Лиза проходила через похожую ситуацию. Она слишком хорошо, знала, как меня успокоить и что именно мне сказать. Её выдавали обеспокоенные глаза. Чувствовала нутром, что неприязнь к такому насилию, у подруги неспроста, и у неё очень глубокие корни.

А может это все моя бурная фантазия, или гормоны беременной женщины?

Иногда говоря «не о чём» резко она серьезно спрашивала: Ты в порядке? Поначалу именно ей, я говорила некоторые вещи, которые не могла сказать Алексу. Он все еще резко реагировал на эту тему и на имя Денис.

Спустя два месяца мне на работу пришло письмо от Дениса, увидев, я сразу выкинула его в мусор. Но разъедавшие сомнения вернули меня к ведру, заставили вытащить и прочитать письмо.

В нем говорилось: что пишет он, потому что сгорает от стыда и не сможет посмотреть мне в глаза. Просил прощения, хотя сам себя никогда не сможет простить себя за такой поступок. Он лег на реабилитацию, за что благодарил меня. Что не отказывается от ответственности и готов понести любое наказание, а если мне покажется малым, я могу просить что угодно. Просил прощения у мужа и готов был понести любое наказание от него, потому что уверен, если он переломает ему все кости, этого все равно будет не достаточно.

И я поверила.

Денис, с которым я встречалась, хоть и не любила, а он не любил меня. Был порядочным человек. Тот Денис даже мухи не мог обидеть. Я знаю, нельзя перекладывать всю вину на наркотические вещества. Мы сами делаем выбор принимать их, или нет, но факт остается фактом. Они меняют нас! И его поменяли кардинально в ужаснейшую сторону.

Нет, я не собиралась писать ему, что прощаю. Но я поняла и простила его у себя в душе и отпустила. Отпустила себя, свои страхи и переживания и мне стало легче. С того момента, мне перестали сниться кошмары и я сосредоточилась на новой жизни растущей у меня в животе.

Первые месяцы меня тошнило от всех запахов, чаще всего ужин готовил Алекс. Запах мясо особенно меня раздражал. Целыми днями могла питаться одними овощными салатами, и фруктами. Не смотря на то, что до беременности я была больше любителем мясо.