Проданная замуж (СИ) - Лина Венкова

вскрикнув, рухнул на пол возле колонны. Этого промедления хватило, чтобы я, вывернувшись из захвата, упала на пол и схватила спасительный пузырёк. Дрожащими руками попробовала откупорить пробку — она держалась крепко. Всё происходило в какие-то доли секунды, за которые я даже не успевала осознавать свои действия.

Взмах! Я бросила зелье Димитрию, и муж поймал его одним точным движением. В который раз все присутствующие замерли, даже Зейтун: его ноздри хищно раздувались, и он то и дело переводил взгляд с меня на Димитрия, и обратно. Я видела, что супруг не собирается бросать зелье во врага. Почему? Времени спрашивать не было, потому я быстро достала из кармана ещё один пузырёк и изо всех сил швырнула его Зейтуну под ноги.

Флакон разбился. Но ничего не произошло. Зелье не связало ведьмаря и не отключило его. У меня задрожали руки. На это была вся надежда! Но, видимо, после такого количества принесённых в жертву людей Зейтун стал неуязвим для связывающих зелий.

— Попрощайся с любимым. — Лениво вымолвил он.

Я замерла от ужаса: Димитрий ведь не имел устойчивости к подобным снадобьям! Пузырёк разбился не под его ногами, но зелье уже оказывало действие на супруга. Он чаще и тяжелее задышал, и вдруг снял с шеи амулет тётушки Грейсон.

Димитрий опустился на колени, изо всех сил борясь с сонливостью. Его длинные волосы спутались и губы посинели, но он, вопреки всему, поднял пузырёк, оставшийся целым после броска Александра.

Стоя на коленях и стараясь не лишиться сознания, он, крепко держа флакон, ударил им в середину амулета, туда, где сиял красный камешек, после чего сам упал рядом без сил.

Я не могла плакать, не могла кричать. Происходящее просто смешалось в ужасную какофонию боли, ужаса и страха, где я могла лишь обречённо ждать своей участи.

Оберег Эссины, разбитый Димитрием, внезапно засветился ярче. Яркий красный свет заливал зал, и я, зажмурившись, упала, но всё равно видела это разъедающе-алое сияние даже с закрытыми глазами. Я не знала, что происходит, и, казалось, уже была готова ко всему.

Но только не к тому, что увидела в действительности.

Я осмелилась раскрыть глаза лишь через несколько минут после того, как красное свечение ослепило меня. Рядом с нами, с необыкновенно свирепым выражением лица, стояла она — Эссина. Я оторопело уставилась на неё, не веря своим глазам. Леди Грейсон держала перед собой сжатый кулак, из которого вырывалось живое пламя, причиняя ей боль. Но она всё равно держала.

Перед ней на полу, на коленях, вытянутый в струну и неподвижный, находился Зейтун. Когда Эссина сжимала кулак сильнее, из его горла вырывался хрип, одновременно с этим похожий на стон раненого животного.

— Он не успел тебе навредить? — Негромко спросила она, даже не взглянув на меня.

— Нннет. — Пробормотала я. — Мне нет. Димитрий и Александр…

Она кивнула.

— Я о них позабочусь.

И тут же разжала кулак.

Зейтун вскочил, пошатываясь. Он вскинул руки и произвёл несколько пассов, но ничего не произошло. Эссина мстительно улыбнулась.

— Ты так долго шёл… К чему? Это то, чего ты желал? Твои пороки привели тебя к величию?

— Ты, вижу, многому научилась у эльфов, сестрица. — Он лихо сверкнул глазами, вновь занося руку и желая сотворить заклинание, но Эссина не позволила. Она снова сжала кулак, из которого полыхнул огонь. Зейтун застыл с выражением нечеловеческой муки на лице.

— Я могу так долго, — зло прошептала леди Грейсон. — Отвечай! Зачем тебе именно эта девушка? Чем она отличается от других?

— Тебе ли не знать. — Сквозь зубы произнёс он, когда она немного ослабила хватку. — Ты сама в ней видишь.

— Вижу в ней; вижу и прошлое в твоих глазах. — Холодно подтвердила Эссина. — Значит, ничего нового ты не скажешь.

Она сжала кулак и повернула его в сторону. Раздался ужасающий хруст; Зейтуна вывернуло в несколько сторон одновременно. Пламя в руке леди Грейсон погасло, и она разжала хватку: то, что осталось от Зейтуна, упало на пол без каких либо признаков жизни.

Я упала на колени и отвернулась — от увиденного меня тошнило. Эссина зашаталась, из её носа пошла кровь.

— Леди Грейсон! — Я бросилась к женщине, спасшей сегодня жизни сотен людей и наши с Димитрием тоже.

— Я… Всё хорошо. — Она оперлась на меня. — Он больше никому не навредит.

— Вы пришли, потому что Димитрий разбил амулет? — Не сдержалась я от вопроса.

Эссина кивнула. Хоть она и утверждала, что сможет долго держать Зейтуна под действием своих сил, сейчас я отчётливо поняла, что это не было правдой. Она уже была чрезвычайно уставшей и обессиленной — как и я.

— Так и было задумано, — она вымученно улыбнулась. — Я обманула тебя, сказала, что не приду, потому, что не могла рисковать. Боялась, что он прочитает твоё прошлое в глазах, как только что я считала его прошлое. Твой отец…

— Да, я знаю. Он обещал меня.

— Дважды обещал. И он допустил непозволительную ошибку.

— Дважды? — Оторопела я. — Как он мог?

Эссина ласково погладила меня по голове.

— Твоя мать не могла забеременеть. Потому он обратился к тому, к кому уже обращался, и получил помощь. Зейтун… Мой брат, дал твоему отцу зелье. Оно должно было помочь твоей матери зачать, но, к тому же, наделяло ребёнка силой. Не явной, нет — пассивной, такой, что делало тебя идеальной парой для ведьмаря, которому ты могла бы выносить ребёнка — ведьмаря — превосходящего в силе