Оставить на память (СИ) - Ласс Лина

Без свидетелей. Значит, нельзя было допустить, чтобы Лида это увидела. Прислонившись спиной к двери, она судорожно содрала бумагу, обнаружив под ней простую серую коробочку без каких-либо опознавательных знаков. Она потрясла её, прислушиваясь. Внутри что-то едва заметно подрагивало. Под крышкой оказался вырванный листок из блокнота, сложенный вчетверо. Ника достала его и расправила. На её ладонь тут же упала золотая цепочка с крестиком. На бумаге неровным почерком было написано несколько строк.

"Это принадлежит той, в честь кого ты назвала свою дочь. Надеюсь, когда-нибудь у тебя будет возможность рассказать ей всё, не боясь".

Ника трижды перечитала записку, до боли сжимая крестик в руке. Кем была передана посылка не осталось сомнений. Генри хотел, чтобы у его дочери было что-то памятное о нём, но в послании не рискнул даже подписаться. Она ещё раз посмотрела на украшение. Простой и скромный, без узоров и сверкающих камней, он казался самой ценной драгоценностью. Ника представляла себе женщину, которая носила его. Она никогда не видела её, но почему-то почувствовала к ней неодолимую нежность. Ей было неважно, выпросил ли Генри крестик, рассказав правду своей матери, или эта вещица была у него давно и он всего лишь воспользовался возможностью. Теперь у Марго будет что-то кроме имени, что свяжет незримо её со своими родными.

Сунув записку и цепочку в карман, она избавилась от упаковки, выбросив в мусорное ведро. Неровной походкой она вышла из ванной и тяжело опустилась на стул. Дверь спальни приоткрылась и в гостиную вышла Лида.

— Не хочет укладываться, — тихо произнесла она. — Зовёт вас.

Марго была обложена подушками и лежала на кровати как маленькая принцесса. Увидев мать, она отложила планшет и протянула к ней ручки. Ника скользнула к ней под одеяло.

— Хочешь сказку?

— Нет, — девочка подняла на неё глаза и указала на планшет, — посмотри со мной.

На экране на паузе стоял фильм, и Нике хватило одного взгляда, чтобы понять, что это тот фильм, о котором она ещё утром говорила своему отцу, что посмотрела его тысячу раз. Она приобняла девочку и нажала "play". На экране отважный Генри Войт боролся за жизнь экипажа на тонущем судне. Марго соврала разве что ненамного — она видела это кино не тысячу, но раз двадцать точно. Она сама как-то попросила Нику включить именно это кино и не отрывалась от сюжета до самого конца. Ей нравился этот молодой красивый мужчина. Неужели что-то внутри толкало малышку внимательней всмотреться в его глаза? Разве что само провидение.

Ника нащупала в кармане украшение и вытащила, покрутив цепочку перед личиком девочки. Марго, засмотревшись на сверкающий крестик, ахнула:

— Красиво.

— Нравится? — улыбнулась Ника и надела цепочку на шею дочери. Та отвлеклась от фильма и взяла пальчиками драгоценность, рассматривая её поближе.

— Красивый, — повторила она.

— Никогда его не снимай. Он тебя защитит, — и Ника поцеловала дочь в носик. Девочка засмеялась.

— От кого? — спросила она по-детски наивно.

Ника сжала зубы.

— Ото всех, моё солнышко. Он защитит тебя ото всех.

Глава 16

Пол позвонил в тот же день, когда Генри отправил ему сообщение, и, даже не поздоровавшись, накинулся на него.

— Войт, что это ещё значит? Я уже думал, с этим покончено, а тут выясняется, что ты снова решил взяться за старое. Не успел ещё развестись, а уже пустился на поиски призрака, который сможет тебя утешить? Кажется, ты был согласен со мной, когда я предположил, что если бы у неё было желание, она бы давно с тобой связалась.

Генри в первый раз в жизни захотел врезать другу и, если бы тот был рядом, он бы не задумываясь реализовал своё желание. За то, что уговорил его прекратить поиски, за несколько потерянных лет. Но, сдержавшись, он попытался ответить как можно спокойней.

— Пол, я её нашёл.

На том конце повисло оглушительное молчание. Генри взглянул на экран смартфона, чтобы убедиться, что его друг всё ещё на связи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что? Где?

— Здесь, в Лондоне.

Судорожный вздох.

— Пару дней всего прошло как я уехал, а ты… Это правда она?

— Ты веришь в судьбу? — внезапно спросил Генри.

— Что ты… перегрелся на лондонском солнце? — Пол разговаривал с Войтом как с маленьким.

— Она живёт в том же отеле, где жил ты. Я встретил её, когда возвращался от тебя.

— Так… тогда зачем тебе Алекс, если ты уже нашёл её?

— Он мне нужен для того, чтобы достать одну информацию.

— Я уже ничего не понимаю… Она тебя видела? Рассказала, почему исчезла?

— И даже больше, — рассмеялся Генри. — Но по телефону я тебе ничего не скажу, даже не мечтай. Могу сказать только, что тогда зря тебя послушался и прекратил поиски. Я не могу найти телефон Алекса, а он мне нужен.

Гитис снова замолчал.

— Пол? — позвал Генри.

— Ищу ближайший билет до Лондона, чтоб тебя. Сам хочу посмотреть на эту твою русскую.

— Мне нужен номер Алекса…

— Я сам свяжусь с ним, — перебил его Гитис, — а если ты думал, что после всего, что ты мне рассказал и не рассказал я останусь в стороне, то ты болван.

Уже следующим вечером Генри встречал друга в аэропорту. Гитис даже не потрудился взять хоть какой-то багаж. Только небольшая сумка с лэптопом висела через плечо.

— Что ты сказал Джоанне? — спросил Войт. Наверняка она задавала вопросы, почему только вернувшись, её муж снова рвётся в Лондон.

Пол сердито посмотрел на Генри.

— Она уже подозревает, что у меня здесь роман. Не удивлюсь, если узнаю, что она установила мне маячок или наняла частного детектива, чтобы проверить на верность. Думаю, лучше прикупить дом неподалёку от тебя, чтобы осесть здесь. Матаюсь к тебе больше, чем в то время, когда ты снимался.

Войт похлопал его по плечу.

— Я буду только рад.

***

Ещё несколько минут, после того, как Генри всё ему выложил, Пол молча переваривал информацию, что услышал от друга. Значит, девчонка не врала, да к тому же поступила благородно, пытаясь защитить Войта от мести её бывшего мужа. Ах да, Генри теперь ещё отец четырёхлетней девочки, с которой успел поговорить один раз без шанса сказать ей, кто он, и перспективой больше никогда её не увидеть.

— Значит… — наконец проговорил он, — если ты приблизишься к ним, тебе и девочке грозит… смерть?

— Судя по рассказу Ники, Влад пойдёт на это, даже не дрогнув. Сам можешь проверить в интернете. Ему приписывали по меньшей мере три заказных убийства, а также вымогательства, угрозы, рейдерские захваты и взятки. — Генри весь прошедший день просидел в сети, выискивая информацию о Владиславе Тарасове, о биографии, суде над ним и прочих грязных делишках. В основном новости о нём были в российском сегменте, но даже английская пресса уделила несколько статей ему, связывая Тарасова с бизнесменом Крестовским, который окопался в Лондоне. — И знаешь, если бы ты видел страх в её глазах, ты бы тоже поверил. Она дрожит не за мою шкуру, а за свою дочь. И только ради неё она взяла с меня слово, что я буду держаться от них подальше.

— Так держись…

— Не могу! — вспылил Генри. — Если бы дело касалось только меня… если бы Маргарет не была моей… но, Пол, его люди ведут за ней наблюдение, а значит он только и ждёт, что Ника где-то проколется. И тогда он сможет отомстить ей. Угадай, кто первый пострадает?

Он схватился за голову, взъерошив волосы, и втянул носом воздух, пытаясь привести нервы в норму. Но куда там?

— А когда ей исполнится двадцать, этот ублюдок выйдет и… сможет добраться до них сам. Маргарет пока нужна ему как гарант, что его деньги будут в безопасности. Но когда она достигнет совершеннолетия, он заставит её всё отписать обратно ему. И что он сделает с ней самой?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Картины, одна страшней другой, проплывали перед его глазами. Вот Влад своими руками заряжает пистолет и направляет его в лицо молодой темноволосой девушке. А вот его поганые грязные руки срывают с неё одежду, а слёзы ручьями бегут из её голубых глаз. А в них немой укор — "Ты меня не спас, папа".