Двадцать и один год - Ульяна Соболева

моих руках. Мне было страшно, до боли в костях, до мурашек во всем теле.

Здание больницы было наполнено тишиной ночи, разорванной лишь периодическими звуками шагов медицинского персонала или далеким гулом автомобилей за окном. Я пыталась сосредоточиться на дыхании, пыталась угомонить бешеный ритм своего сердца, но волнение не отступало.

Мысли о Жене, лежащем в операционной, о том, какие раны он получил, какую боль он испытывает, не давали мне покоя. Мне было так страшно потерять его, страшно до физической боли в животе. Мы только что нашли друг друга снова и теперь всё могло закончиться одним выстрелом, одним падением.

Каждый раз, когда двери в отсек с операционной распахивались, я вскакивала, надеясь увидеть врача, идущего ко мне с новостями. Но каждый раз это были другие люди, другие судьбы, не связанные с моей болью.

Мне хотелось верить, что всё будет хорошо, что Женя выкарабкается и мы сможем начать все сначала, построить ту жизнь, о которой я мечтала и видела во снах, Жизнь которой я казалось недостойна. Но каждая прошедшая без вестей минута лишь усиливала мою тревогу и страх перед неизвестностью. Я молилась, сжимая руки, я говорила с богом, я просила его, я умоляла его сохранить жизнь Жене. Я молилась как никогда раньше, чтобы Женя остался со мной, чтобы мы вместе могли пережить это испытание. И в то же время, я готовилась к худшему, к новости, которая могла разрушить мой мир.

Сжимала в руках мобильный телефон, время от времени снимая блокировку с его экрана в надежде на какое-то сообщение, какой-то знак, что всё будет в порядке. Но телефон молчал, и этот пустой экран с заставкой заставлял мое сердце замирать. Самое жуткое это ждать. Не знать, не видеть, а именно ждать…и не знать чего именно ты ждешь.

Когда двери операционной распахнулись, я почувствовала, как моё сердце замерло на мгновение. Из-за стеклянных дверей вышел врач, снимая маску и выглядя утомлённым после долгих часов напряжённой работы. Я подскочила с места, словно пружина, и подбежала к нему, мои руки слегка дрожали, когда я сжимала края своего пальто.

— Как он? Пожалуйста, скажите мне, что всё в порядке, — мой голос звучал на удивление тихо и хрипло.

Врач улыбнулся, его глаза выражали усталость, но и облегчение.

— Можете не волноваться. Операция прошла успешно. Рана оказалась не такой серьёзной, как мы опасались. Пуля поразила только мягкие ткани, и мы смогли быстро её извлечь. Он вне опасности. Состояние стабильное и прогнозы хорошие. Слова врача заставили меня вздохнуть с облегчением, и мне показалось, что впервые за всю ночь я могу полноценно вдохнуть. Моё тело, которое до этого казалось напряжённым струной, немного расслабилось, и я почувствовала, как накатывает усталость после долгих часов ожидания и страха.

— Могу ли я увидеть его? — мой взгляд был прикован к врачу, моля о разрешении.

— Конечно, но помните, что он все еще под действием наркоза и проснётся не скоро. Также он находится под охраной полиции, учитывая обстоятельства его поступления, — врач указал на двух полицейских, стоящих недалеко от дверей палаты.

Я кивнула, понимая все сложности ситуации.

— Спасибо, доктор, — я прошептала, чувствуя, как слёзы снова накатывают на мои глаза, на этот раз слёзы облегчения и благодарности.

Проходя мимо полицейских, я ощутила их взгляды на себе, но моё внимание было сосредоточено только на одном — увидеть Женю, убедиться своими глазами, что он действительно в безопасности.

— Куда вы собрались, девушка?! Туда нельзя!

Мне преградил дорогу один из полицейских. Довольно молодой с приятной внешностью, без отпечатка привычной жестокости и цинизма.

— Нет! Здесь находится человек обвиняемый в убийстве! Сбежавший из-под стражи! Ни в коем случае! Никаких свиданий!

Я ощутила внутреннее напряжение. Необходимо было найти способ уговорить их пустить меня к нему, хотя бы на несколько минут. Полицейские смотрели на меня с недоверием, но их взгляды слегка смягчились, когда я заговорила.

— Я понимаю, что вы здесь выполняете свою работу, и я уважаю это, — начала я, стараясь звучать уверенно и спокойно. — Но я могу вас попросить о небольшой услуге? Это очень важно для меня.

Второй из полицейских, пожилой мужчина с серьёзным лицом, слегка смягчил свою позицию.

— Нам не положено, вы понимаете? — его тон был скептический, но не враждебный.

— Я готова…готова предложить все что угодно…

— Вы предлагаете нам взятку?

Тот самый симпатичный и молодой, нахмурился и кажется теперь я окончательно теряю возможность попасть в палату.

— Нет, не взятку. Моя новая книга… Она ещё не в продаже, но я могу обеспечить вам экземпляр, если это заинтересует вас. Я знаю, что это не совсем обычная просьба, но может быть, ваша жена заинтересуется или мама? — предложила я, помня, что иногда личные интересы могут работать лучше любых аргументов. — Вы наверное меня не узнали, — Я Елена Вселенская. Писательница.

Полицейский улыбнулся, его взгляд стал менее строгим.

— Вы знаете, моя жена действительно любит читать. И да, она ваш фанат. Хорошо, принесите мне экземпляр с автографом, и я позволю вам провести с ним несколько минут.

Молодой пожал плечами, но спорить не стал. С облегчением в душе я обещала выполнить его просьбу как можно скорее, взяла номер телефона, чоб встретиться. Когда я наконец вошла в палату, моё сердце остановилось на мгновение. Женя лежал без сознания на больничной койке, подключённый к различным медицинским приборам, которые поддерживали его жизнь.

Я подошла к нему, осторожно взяла его руку в свои и нежно погладила. Его кожа была холодной и бледной, но он живой и это самое главное.

— Женя, это я… Алена, — шептала я, надеясь, что он меня слышит. — Я здесь, рядом с тобой. Пожалуйста, держись. Ты должен выжить. Мы все тебя ждем, все тебя любим. Я рассказываю о тебе детям каждый день!

Мои глаза наполнились слезами, когда я смотрела на его бледное, неподвижное лицо. Страх потерять его снова бушевал во мне, но я старалась сохранять веру. Веру в то, что после всех испытаний, через которые нам пришлось пройти, мы сможем снова быть вместе.

* * *

На следующее утро, после