Переинкарнация (СИ) - Сергеева Александра Александровна

Вот и оставь мужчину на минуточку, чтоб подумать! Он тут же найдёт, обо что испортиться и что испортить.

– Ты раздражена, – констатировал он, осторожно сползая с моей затёкшей спины. – Я могу что-то сделать, что избавит тебя от этого чувства?

– Если ты каждый раз будешь бороться с моим раздражением, так на всё остальное дня не хватит, – проворчала я, сладенько потягиваясь.

Отклячила задницу, задрала хвост и растянула тело, вытягивая вперёд передние руки. Ломовое томительное ощущение сквозануло от носа до кончика хвоста и пропало. Этот примат медленно нарезал вокруг меня круги, по-хозяйски проверяя, всё ли его имущество в порядке. Довольно-таки тяжёлый хвост прокатывался по моей спине с нажимом, заставляя прогибаться каждый позвонок и стонать каждую косточку. Такое чудо, что просто фейерверк!

Всё-таки женское сердце не обманешь. Если оно решило, что он это ОН, значит, ОН и никаких гвоздей. Под любой оболочкой учует своё хозяйство… Кстати, о хозяйстве. Сегодня и я сделала небольшое научное открытие: поняла, зачем ТАМ вокруг ЭТОГО тонкие отростки. Оно, конечно, не принципиально, но как-то приятно знать о своём мужчине всё в подробностях. Дабы употребить, так сказать, по назначению все его… трещинки с усиками.

Заснули мы вместе. И проснулись тоже. Просыпаться с ним оказалось приятней, чем засыпать – ещё одно доказательство правильности происходящего. И то, что он моментально вспомнил о брошенном эксперименте, умчавшись его спасать, совершенно не испортило общую картину налаживающейся личной жизни.

Тем более что и у меня были свои планы на день – сообщила я бобику, забрав клизму. В рекордные сроки заправилась и понеслась в гробницу расставаться с душой.

Глава 19

В которой близкие не перестают меня удивлять…

Всяк на свой лад

Агнес Репплайер сомневалась, будто можно от души полюбить человека, с которым никогда не смеёшься. От души согласна. И не следует делать акцент на слове «человек». Кто сказал, что любить нужно правильные объекты, отвечающие твоей собственной физиологии? А всякие там некондиционные персонажи не стыкуются с твоей биографией, когда они приматы или инопланетяне. Душа вечно экспериментирует с фантазиями и природой одновременно, а намёки на «неправильность выбора» нужны ей, как кенгуру подушка безопасности.

Положа руку на сердце, могу с полным правом утверждать: все мужчины, которых я люблю, не дураки посмеяться – особенно надо мной. И всегда дарят поводы посмеяться над ними: и сын, и Тарменюша, и опекуны – даже безмозглые, с которыми у меня не взаимно. Так что моя душа опять в полном порядке – счастливо констатировала я, укладываясь в гроб, чтобы ехать на войну.

Рассвет над северным островом ещё только намечался, а неподалёку от лежбища уже кипела военно-полевая жизнь. Нет, ну до чего поразительно сошлись интересы людей и нартий в этом противостоянии с уа-туа-ке-тау. Прямо душа не нарадуется. И тех, и других аж трясёт в предвкушении большого человеческого счастья. Понятно, что пятна на солнце тоже присутствуют: почему так мало кораблей для бомбёжки и куда девать добычу, ибо с собой этот металлолом не потащишь.

Я поняла, что поторопилась явиться – нужно было вернуться после победы. Можно, конечно, пообщаться с Лисёнком… Если бы это было возможно.

– Мама! Мы их в порошок сотрём! – порадовало скуксившуюся мать восторженное дитя.

И понеслось грузиться в бомбардировщик. Рах скакала перед ним с самым воинственным видом. Гра-ара проворчала мне нечто утешительное, мол, сама мать, понимаю, как с ними трудно. А сама аж подпрыгивала, предвосхищая военно-спортивный кайф. Старая дура – буркнула я и направилась к Джен. В спину мне продудели что-то презрительно-сожаленческое и посоветовали не соваться под руку.

– А чего ты хочешь? – укоризненно заметила Джен, сидя в седле и повязывая башлык. – Это твой бог испортил мирным динозаврам мозги. Вот его и благодари. А ты чего это сверкаешь глазками? Что-то украла или… Погоди, – замерла свекровушка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Пристрастно поджала под маской губы и процедила:

– Что, уже?

Чах высунула головку из распахнутого ворота лётной куртки и с любопытством уставилась на меня. Подкравшаяся сзади Эби восхищённо прогудела и захихикала.

– Уже. И это было здорово, – расплылась я в неконтролируемой улыбке, но вдруг спохватилась: – Джен, там же люди!

– Ты про моряков? – моментально позабыла она всякую любовную чепуху и не на шутку встревожилась: – Так, какого дьявола ты здесь околачиваешься? Молнией туда. Предупреди мужиков: пусть линяют с кораблей, пока не поздно. Мы этот островок в два счёта перемахнём.

– Так, может, скажем нашим, чтобы корабли не трогали? Вдруг пригодятся.

В ответ на меня загудели уже все нарты – как всегда, грели уши. Даже Звезда под Джен заходила ходуном. Лучше бы готовить училась задрыга! А ещё замуж собралась.

Как моряки с этого островка доберутся до дома – кто-нибудь подумал, кроме богини? Им что тут, загибаться вдали от семей? Нарты бросили гудеть и недовольно засопели. Семья – это важно. Это у них на первом месте, а тут такая божья засада. Я перелетела на Фааф-хара и поинтересовалась у них с Саргом:

– А раскокать только один корабль вам никак? Что вы за освободители народов, если о людях не думаете?

– Мороки с тобой, Пресветлая, – процедил Сарг, буровя взглядом чугунный затылок командира эскадрильи.

– Он уже сдался, – шепотом подбодрила я опекуна.

И метнулась на причал.

Кузены продолжали жить по расписанию: половина спала в казарме, вторая околачивалась вокруг. Я прошмыгнула на корабль – там вовсю трудились. Без проблем опознала капитана и сунулась ему под нос. Сразу встряхнула мужику мозги, минуя стадии обалдения с опупением, и приказала:

– Уходите на берег. Сейчас здесь будут нартии. А безмозглые быть перестанут. Слизняков на острове нет?

– Не-ет, – проблеял капитан, видавший всякие виды, кроме меня. – Ки-кишагнин… Благодатная, это ты?

– Я что, похожа на Кугудишума? Или Лугалана? – огрызнулась раздражённая богиня. – Солнцем, вроде, не сияю и ветрами не дую. Приди в себя! Ты понимаешь, что вы сейчас попадёте под раздачу? Вот же бестолочь!

– П… понимаю, – икнул мужик и вдруг окончательно пришёл в себя.

Да так лихо закомандовал, что просто песня. Ещё ничего не поняв, все у него забегали, как ошпаренные. В смысле, люди. А мои кузены тупо пялились на них, оценивая: в чём подвох? На причал мужики скатились прежде, чем хозяева на корабле очухались. Да и то лишь для того, чтобы столкнуться со знакомой напастью: с приведением.

Начисто позабыв о людях, что нарушили внутренний распорядок на борту, с десяток роботов принялись гоняться за мной по палубе. Я не слишком увлекалась – успела сгонять на соседний корабль, где уже пытались идентифицировать наш бардак. Кузены пытались, а вот люди моментально сообразили, что запахло жаренным: ломанулись на берег искать укрытие. Этому немало поспособствовала ставшая зримой угроза воздушного налёта.

Журавлиный клин драконов нёсся к причалу на всех парах. Это вам не тот щемяще печальный клин, где «солдаты, с кровавых не пришедшие полей». Это банда головорезов: одни дубины в лапах чего стоят – небось с корнем из земли драли.

Убедившись, что морячки успешно удирают без потерь, я вернулась к своим баранам. Те тоже клювом не щёлкали: строились, ровняли ряды и подымали над головами огромные железные щиты. Сколько лет уже маются от воздушных налётов, а тактика борьбы с ними и ныне там. Ладно, зенитки им нечем изобретать – можно понять – но прятаться вполне могли научиться. Нет, они упорно продолжают защищаться от нартий своим долбанным каре. Иной раз их даже жалко становится – честное слово. А вот интересно: как бомбёжка состыкуется с намерением разжиться новыми доспехами? Раньше как-то в голову не приходило, а сегодня вот всплыло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})