Кольцо времени - Борис Тараканов

– А где он, этот Путь? – спросил Вовка. И добавил, – нам о нем говорил падре в Миланском соборе.

Профессор грустно улыбнулся.

– Его пытались отыскать во все времена. Говорят, он открывается сам, но только «избранным из чистых сердцем». Но кто они, эти избранные? Святые? А может быть, дети? Стас и профессор машинально уставились на Вовку. Тот удивленно пожал плечами.

– Наверное, Абсолютный Путь относится к тем высшим субстанциям, которые открываются только в особых Божественных откровениях, – сказал профессор. Стас сомнительно хмыкнул.

– Станислав, я понимаю Вашу иронию, но не разделяю ее. Я – убежденный католик. И сомнений в величии Творений Божьих не испытывал никогда.

– Простите, профессор, но я совсем не это имел в виду. Просто подобные «средства коммуникации», если можно так выразиться, встречаются во многих древних мифологиях. Везде есть свое подобие Абсолютного Пути, только в разных культурах его называют то «рукавом», то «тоннелем», а когда и просто «переходом». В древнеирландских культах это вообще некая «коридорная система».

– Ну что же, – профессор развел ладонями, – вполне возможно, речь действительно идет об одном и том же. По некоторым сведениям, Джордано Бруно пытался математически вычислить Абсолютный Путь, чтобы затем найти его в Природе. Но неправильно выбранный способ, похоже, завел его в тупик: комбинация из трех "М" – Математики и Механики в сочетании с Магией – плохая помощница в стремлении познать предметы особых тайн Божественного мироустройства.

«Еще бы, – подумал Стас, – феномен „МММ“ мы тоже проходили».

– Тем более что успехи в опытах со Временем перестали сопутствовать Бруно сразу, как тот встал на путь откровенного богохульства.

– Это как раз понятно... – Стас отодвинул от себя опустевшую чашку и задумчиво произнес, – но, похоже, что сама по себе теория многомерного Мироздания христианской точке зрения не противоречит. Хотя, вряд ли Христианство станет заниматься изучением этих философий вплотную. У него другие задачи.

– Станислав, Вы совершенно правы! Христианство – это, прежде всего, вера. Но никак не «синтез науки и философии». Это совсем другая плоскость, нежели физика, астрономия или там... биология.

– С другой стороны, я не совсем понимаю, к какой тогда науке этот вопрос отнести. Кроме философии, разумеется. К физике Вселенной? К астрономии?

– Гм... Хороший вопрос, – профессор задумался. – Я полагаю, что не все в этой жизни стоит относить именно к научной сфере.

– То есть? Извините, я что-то не совсем понял Вашу мысль.

– С годами, Станислав, я все больше убеждаюсь, что наука – не единственный способ человеческого познания. И вообще не единственный способ мысли.

Стас промолчал.

– В 1602 году, – немного подумав, продолжил профессор, – через два года после казни Бруно, монах-доминиканец Томмазо Кампанелла, пожизненный узник неаполитанской тюрьмы, открыл миру свой «Город Солнца» – записанный им рассказ знакомого мореплавателя, якобы попавшего на загадочный остров, находящийся, как сказано у Кампанелла, «за гранью мира». Его жители значительно опередили другие народы в науке, технике и социальном устройстве. Такие рассказы с разной степенью бездарности писались во все времена, однако, некоторые детали именно этой монографии позволяют смотреть на нее не просто как на «средневековую утопическую фантастику».

– А почему этот Кампанелла сидел в тюрьме? – спросил Вовка.

– В 1598 году он возглавил в Калабрии заговор с целью свержения на юге Италии испанского владычества. Хотел построить там идеальное общество, подобное тому, что опишет затем в «Городе Солнца».

– За что и поплатился свободой, – добавил Стас.

– Несомненно,– профессор вздохнул, вновь немного помолчал, затем добавил, – я вот подумал... легенды о «Летучем Голландце», скорее всего, возникали отнюдь не на пустом месте. И пропавшие без вести корабли не обязательно затонули – вполне возможно, что с некоторыми из них в море случился тот же эффект, что с «поездом-призраком» на железной дороге.

– То есть получается, что каким-то образом эти корабли тоже пересекли границу между пространствами... Любопытная гипотеза. Значит, логично будет также предположить, что некоторые из мореплавателей как-то смогли вернуться? Тогда легенды о чудесных островах и городах «за гранью мира» вполне объяснимы.

– Кстати, Станислав, известно ли Вам, что Джордано Бруно весьма негативно оценивал возможность контактов между обитателя-ми различных миров? Об этом идет речь... – профессор вновь полистал свои бумаги, – ага, нашел... в десятом аргументе из его диалога «О бесконечности, Вселенной и мирах». Для обитателей нашего мира оказалось лучше всего то, что после Вавилонского Столпотворения Всевышний разделил различные народы своеобразными «локальными барьерами» – горами, морями, да и просто большими расстояниями. Когда человеческий разум эти барьеры преодолел, и было установлено между людьми общение, то это оказалось скорее злом, нежели благом – ведь благодаря этому порока в мире стало гораздо больше, чем добродетели. Можно только гадать, какие войны развяжет человечество, получи оно возможность вторгаться в параллельные миры и в другое время.

Стас развел руками.

– Достаточно взглянуть на колонизацию Америки.

Возвращаясь в гостиницу, Стас пытался представить, что почувствовал средневековый философ, когда ему удался опыт со Временем. Гордость? Радость? Приступ мании величия? А, может быть, страх? Ведь Бруно мог сделать открытие случайно, не понимая до конца, что и как «работает». Или же наоборот, он все прекрасно понимал и осознавал всю опасность того, что может сотворить род людской, попади в его руки это страшное открытие. Ведь и академик Сахаров, придумав водородную бомбу, ужаснулся, когда понял, какое зло несет его открытие человечеству. Кстати, и Сахаров, как недавно стало известно, занимался изучением свойств Времени и даже ставил какие-то опыты. И тоже использовал при этом зеркала, как и Джордано Бруно. Зеркала в сочетании с механикой.

К башне отправились пешком, благо находилась она неподалеку от гостиницы. По дороге с интересом рассматривали местные достопримечательности

– церкви, дворцы, средневековые скульптуры и поздние памятники. Тамара, конечно же, не оставляла без внимания витрины модных магазинов, которые и здесь были представлены в приятном изобилии.

Бондарь вновь упивался возможностью поделиться с попутчиками знанием истории и тайн этих мест:

– ... и самое странное, друзья, что до сих пор не понятно, почему пизанская знать, неплохо обосновавшаяся в центре города, в XI веке вдруг взяла и выкупила землю на гнилой окраине, сравняла с землей лачуги бедноты и начала возводить на этом месте грандиозный даже по сегодняшним меркам архитектурный ансамбль: Кафедральный Собор, Баптистерий, и падающую колокольню...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});