«Линия Сталина» в бою - Михаил Виниченко

Я принял решение вывести дивизии из окружения и занять оборону на высотах северо-западнее Радзивилова фронтом на северо-восток, чтобы здесь пополнить части боеприпасами и горючим…

29 июня в 22 часа головные танки первого эшелона на большой скорости атаковали позиции гитлеровцев. Вражеская пехота не смогла оказать им сколько-нибудь серьезного сопротивления, и была частью уничтожена, частью разбежалась…

Под прикрытием 12-й танковой дивизии части 7-й моторизованной дивизии вышли из окружения… После выхода соединений из окружения была установлена связь с командующим фронтом. Командующий приказал вывести корпус в район северо-западнее Тернополя, где снова занять оборону.

Итак, мы выходили из боя. По далеко не полным данным, соединения корпуса нанесли противнику тяжелый урон. Наши танкисты разгромили четыре мотоциклетных и пять пехотных батальонов, уничтожили более 100 орудий разных калибров, сожгли и подбили более 150 танков; наши зенитчики сбили девять самолетов. В итоге огнем оружия всех видов корпус уничтожил и вывел из строя несколько тысяч вражеских солдат и офицеров. Более 300 фашистов мы взяли в плен.

Но немалыми оказались и наши потери. В результате четырехдневных боев с 26 по 29 июня наши части (без группы Попеля) потеряли 96 танков, из них танков КВ – 3, Т-34 – 18, и 75 танков старых систем БТ-5, БТ-7 и Т-26. Кроме того, лишились значительной части артиллерийских орудий, главным образом во время бомбежек противника. Но самой тяжелой утратой были люди: погибло 635 и ранено 1673 человека».

(Вопросы: какое подавляющее превосходство противника имеется ввиду? Почему не берутся в учет 34-я танковая дивизия 8-го механизированного корпуса, две танковых и одна моторизованная дивизии 15-го механизированного корпуса? О какой разведке подхода свежих сил противника могла быть речь, когда командир корпуса не знал обстановки вокруг себя? Почему ночь с 28 на 29 июня использовали для перегруппировки и подготовки огневых позиций артиллерии только немцы? Где была в это время артиллерия 6-го механизированного корпуса? Почему Д.И. Рябышев не использовал ночь для организации взаимодействия или хотя бы организации связи с соседом слева – 15-м механизированным корпусом, с которым должен был совместно участвовать в контрударе? Сколько же танков противника удалось уничтожить соединениям 8-го механизированного корпуса за это время? Почему корпус, готовясь к проведению контрудара, не предусмотрел дублирующих линий связи, а все держалось на одном единственном шифровальщике? На основании каких документов производился подсчет нанесенного ущерба противнику и число потерь корпуса? Эти и многие другие вопросы следовало задать. Но уже некому.)

Учебные материалы Военной академии имени М.В. Фрунзе: 28 июня на рассвете находившаяся в Дубно 11-я танковая дивизия противника, воспользовавшись отходом частей 19-го механизированного корпуса, прорвалась из района Дубно, отбросив к югу находившиеся на марше части правофланговой дивизии 36-го стрелкового корпуса и почти беспрепятственно прорвалась на Острог. 16-я танковая дивизия врага силами танкового полка и разведывательного батальона овладела Кременец, продолжая моторизованными полками оборонять район Берестечко. С утра 28 июня ее части начали выдвижение в направлении Берестечко, Кременец.

34-я танковая дивизия в течение ночи на 28 июня организовала оборону в районе Дубно. Днем в направлении Броды, Дубно начали выдвижение соединения второго эшелона 8-го механизированного корпуса. В район обороны 34-й танковой дивизии беспрепятственно подошел передовой отряд 7-й моторизованной дивизии в составе мотострелкового полка. Но остальные части были отрезаны от первого эшелона 16-й танковой дивизий противника. В результате к исходу 28 июня соединения 8-го механизированного корпуса оказались окруженными противником и разделены на две группировки.

29 июня части дивизии были атакованы танковым полком и батальоном мотопехоты противника. Удар врага с тыла был остановлен, а на исходе дня советские части сами перешли в контратаку, вынудив вражеских танкистов отступать.

В это время на подступах к Верба противник неожиданно был атакован стрелковым полком 140-й стрелковой дивизии 36-го стрелкового корпуса. Ночная атака полка вызвала у врага панику и заставила его в беспорядке откатываться в район юго-западнее Верба. К сожалению, это была единственная атака одного из полков 36-го стрелкового корпуса, развернувшегося на восточном берегу реки Иква. Дивизии этого корпуса не имели связи с окруженной группировкой и ничего не знали о ее действиях.

В ночь на 29 июня главные силы 6-го механизированного корпуса, потеряв большое количество танков, артиллерии и автотранспорта, вышли из окружения и сосредоточились за боевыми порядками 37-го стрелкового корпуса. 34-я танковая дивизия с частями других дивизий вела бои в окружении до 2 июля 1921 года.

В ночь на 2 июля окруженные части во главе с бригадным комиссаром Н.К. Попелем прорвали вражеское кольцо и сосредоточились в лесу юго-западнее Млинов. В группе оставалось 395 человек, 17 танков и 12 машин. Выведя из строя технику, группа в ночь на 4 июля начала движение на северо-восток. 24 июля вместе с остатками 124-й стрелковой дивизии она вышла в полосу 5-й армии в районе Белокоровичи (западнее Киева).

Итак, контрудар механизированных корпусов Юго-Западного фронта, и, в частности 8-го механизированного корпуса, был организован при ряде просчетов, каждый из которых мог привести к его провалу. Не учет этих моментов – грубейшая оплошность командира, но сам Д.И. Рябышев стремится представить их, как неожиданные случайности. Нужно заметить, что избегать таких «случайностей» учат в военной академии и тренируют всю последующую жизнь в процессе учений. Но, как видно, генерал-лейтенант Д.И. Рябышев на академических занятиях ничему не учился, а на учениях не занимался повышением своих знаний и навыков. В вопросах организации и проведения контрудара было выявлено множество вопросов, которые так и остались без ответа.

Проведение контрудара частью сил при незнании общей обстановки – равносильно самоубийству. Но член Военного совета Юго-Западного фронта потребовал пойти на этот шаг, и командир корпуса выполнил эту крайне безграмотную команду, ослабив свое соединение и обрекая на гибель тысячи людей.

Оперативные результаты контрудара были более, чем скромными. Часть его сил оказалась в окружении, другие не выполнили поставленные перед ними задачи. Правда, корпусу удалось нанести некоторые потери противнику и придержать наступление его соединений. Оценки результатов боевых действий 8-го механизированного корпуса в период с 26 июня по 1 июня 1941 года в разных отечественных источниках весьма противоречивы.

Начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер 27 июня 1941 года в своем дневнике в отношении действий 8-го механизированного корпуса записал: «Русские соединения, атаковавшие южный фланг группы армий «Юг», видимо, были собраны наскоро». И несколько ниже: «В полосе группы армий «Юг» 8-й русский танковый корпус наступает от Броды на Дубно в тыл нашим 11-й и 16-й танковым дивизиям. Надо надеяться, что тем самым он идет навстречу своей гибели».

В подтверждение героических действий соединений 8-го механизированного корпуса Д.И. Рябышев приводит выписки из Военного дневника Ф. Гальдера за 28 июня – 1 июля 1941 года. В частности, в конце 29 июня начальник генерального штаба сухопутных войск Германии писал: «На фронте группы армий «Юг» все еще продолжаются сильные бои. На правом фланге 1-й танковой группы 6-й русский танковый корпус глубоко вклинился в наше расположение и зашел в тыл 11-йтанковой дивизии. Это вклинение противника, очевидно, вызвало большой беспорядок в нашем тылу в районе между Бродами и Дубно. Противник угрожает Дубно с юго-запада, что при учете больших запасов вооружения и имущества в Дубно крайне нежелательно.

Линия Мажино

Запись утра 30 июня. «Напряженная обстановка в районе Дубно разрядилась. Вклинение противника довольно серьезно помешало продвижению 16-танковой и 16-й моторизованной дивизий, а также на несколько дней задержало 44, 111 и 229 пехотные дивизии, следовавшие во втором эшелоне за 3-м танковым корпусом. Стремление ликвидировать возникшие трудности любыми средствами наблюдается повсюду. Нового притока сил противника из глубины не обнаружено».

Запись утра 1 июля. «На фронте группы армий «Юг»… инцидент в районе Дубно, видимо, исчерпан. 8-й русский танковый корпус окружен. По-видимому, у него не хватает горючего. Противник врывает танки в землю и таким образом ведет оборону.

Во Львове захвачено большое количество трофеев, в том числе надземные и подземные склады горючего… Около одной трети расхода горючего покрыты трофейными запасами».

Таким образом, все получилось не так, как планировалось и хотелось командованию до начала войны. Кто виноват и что делать, не знал никто.