Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мадам Лукреция, сидевшая напротив за пяльцами, пристально следила за этим разговором.
– Дитя мое, – вмешалась она, – почему бы вам не надеть передник и не проследить самой за ужином?
– В этом нет необходимости, – мрачно изрекла Маргарита, не питавшая особой любви к семейству де Колонн, – у мадам достаточно слуг, и они исполняют ее приказания…
Я знаком остановила ее и объяснила как можно мягче:
– Видите ли, мадам, я никогда не занимаюсь хозяйством. Не знаю, быть может, это и плохо, но я выросла и была воспитана таким образом, чтобы не заглядывать на кухню. Мой отец не любил этого.
– Ваш отец в эмиграции, не так ли?
– Да, – подтвердила я настороженно, – он сейчас в Вене.
– Следовательно, он привил вам дурные привычки, вы должны это признать, дорогая. Заглядывайте на кухню, в этом нет ничего унизительного, уж поверьте. Хорошие жены ведут себя именно так.
Я промолчала, хотя от меня не укрылось, что за этим снисходительным тоном кроется некоторая язвительность. Чего ей надо, этой мадам Лукреции? Она уже больше недели жила в моем доме, спала в моей комнате – кстати, заняла она ее, ни у кого не спросившись.
– Я исполняю приказания мадам, – величественно произнесла Маргарита, ясно давая понять, что повинуется только мне в этом доме.
А я невольно подумала: интересно, Франсуа понравилось бы, если бы мой отец постоянно жил вместе с нами?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ДВА ЦВЕТА ВРЕМЕНИ
1День был туманный и сырой. Лишь вчера над Парижем пронеслась гроза, и снова, было похоже, собирался ливень. Лужи еще не высохли, и проезжающие кареты то и дело обдавали прохожих грязью. В воздухе пахло цветами и поздней сиренью; мальчишки продавали букетики свежего жасмина. Омытые дождем алые розы красовались на мокрых клумбах. Но небо оставалось серо-синим, явно близился дождь.
Я еще раз взглянула в зеркало. Вот так, все хорошо… Право, можно было еще скрывать, что я беременна, хотя шел уже пятый месяц и ребенок начинал шевелиться. Пока еще редкие и осторожные, но я ощущала его движения. Это доставляло мне радость, однако сейчас я бы хотела скрыть свое положение. Франсуа дожидался меня внизу, мы вместе должны были пойти на Марсово поле, где сегодня отмечался грандиозный праздник Федерации. Все депутаты Собрания будут там… И я постараюсь забыть, что празднуют они годовщину падения Бастилии – иными словами, годовщину краха Старого порядка.
На мне был жакет розового шелка с воротником из белоснежных малинских кружев и изящная узкая юбка гранатового бархата. Подол юбки был украшен серебряной канвой. Волосы, такие густые, блестящие и шелковистые, Маргарита разделила на пробор и изящно уложила вьющиеся тяжелые пряди на затылке. К такой прическе как нельзя лучше шла большая ослепительно-белая шляпа, украшенная серебристыми перьями. Я надену летний плащ, и никто не скажет, что я беременна.
– Вас долго приходится ждать, – прозвучал голос Франсуа. Он остановился на пороге и нетерпеливо смотрел на меня.
Я повернулась к нему лицом, радостно улыбаясь.
– Ну, скажите же наконец, что я вам нравлюсь!
Мне действительно это было необходимо. Я полагала, он это понимает… Беременность так изменяет каждую женщину, уродует талию, налагает отпечаток на лицо… Все это можно перенести, лишь зная, что тебя любят по-прежнему.
– Как… как это вы вырядились?
Улыбка слетела с моего лица. Настороженная, я взглянула на Франсуа. Он мог бы выразиться поделикатнее!
– Что, собственно, вас не устраивает? – в тон ему, так же враждебно, спросила я.
– Да все! Вы полагаете, что идете на роялистское сборище! Я покачала головой.
– Прошу вас не называть роялистские собрания сборищами… Я иду в куда более худшее место!
– Вы идете на патриотическое торжество, – уже более спокойно, но так же безапелляционно заявил он, – а нацепили на себя столько роялистских отличий!
У меня пропал дар речи. Оправившись от изумления, я рассмеялась.
– Франсуа, вы сошли с ума! Где вы видите роялистские отличия?
– Да во всем – белые кружева, белая канва, белая шляпа, и даже перья белые! А этот ваш воротник – он почти как кокарда!
Мой смех прервался. Я почувствовала горечь. Неужели Франсуа настолько глуп?
– Вы шутите, надеюсь?
– Нисколько, Сюзанна. Вы сознательно сделали это!
– Да будет вам известно, сударь, что до тех пор, пока вы мне этого не сказали, у меня не возникало даже мысли о том, чтобы как-то выразить свой роялизм!
Я готова была испепелить Франсуа взглядом. Чего я никогда не могла спокойно терпеть, так это глупости в мужчинах. Эмманюэль был глуп… И я с ним всегда ссорилась. Что, история повторяется?
– Сюзанна, – сказал он, сдерживаясь, – я согласен, что вы, быть может, не строили заранее никаких планов, но все равно ваш наряд никуда не годится. Пожалуйста, ступайте переоденьтесь. Я не могу взять вас с собой в таком виде…
– Почему? – спросила я. – Что во мне такого ужасного?
– Все скажут, что вы аристократка; меня освищут в Собрании.
– Сто раз уже слышала такой аргумент! Уж не следует ли из этого, что вы стыдитесь своей жены, стыдитесь ее прошлого?!
– Не больше, чем стыдились бы вы, если бы я с вами явился к королю.
Я сжала зубы. Все это начинало мне очень не нравиться. Франсуа должен принимать меня такой, какова я есть, он не имеет права меня перевоспитывать! Да, я аристократка, и он это знал. Кроме того, я взрослая женщина, и то, что я люблю его, еще не основание для того, чтобы помыкать мною…
– Во что же, сударь, вы прикажете мне одеться? – холодно спросила я наконец.
– У вас сколько угодно нарядов, выберите такой, в котором нет ничего белого.
– А белый цвет вы мне запрещаете!
– Да. К тому же никто не является на праздник Федерации без революционной трехцветной кокарды. Вам тоже следует надеть ее.
Холодок пробежал у меня по спине. Я вспомнила вдруг, как год назад, приехав в Париж в повозке вместе с адмиралом, я против своей воли попала в Пале-Рояль, как была брошена там на произвол судьбы, рискуя в любую минуту быть узнанной и растерзанной чернью… А Франсуа подался вслед за колонной мятежников. Помнится, он тогда заставил меня прицепить к шляпе зеленый кленовый лист.
Ах, как неприятно было вспоминать это! Вся былая злость с прежней силой всколыхнулась во мне, щеки запылали. Он не любит меня, не любит ни капли, иначе бы он постарался понять меня хоть чуть-чуть!
– Вы хотите, чтобы я красовалась в вашей дрянной кокарде? – вскричала я, не в силах больше сдерживаться. – Невысок же ваш вкус, сударь, и невелика ваша любовь ко мне, если вы заставляете вашу жену надевать подобные тряпки!
- Вкус невинности - Роксана Михайловна Гедеон - Исторические любовные романы
- Лилии над озером - Роксана Михайловна Гедеон - Исторические любовные романы
- Валтасаров пир - Роксана Гедеон - Исторические любовные романы
- Соперница королевы - Элизабет Фримантл - Историческая проза / Исторические любовные романы / Прочие любовные романы / Русская классическая проза
- Любовник королевы - Филиппа Грегори - Исторические любовные романы
- Анжелика. Мученик Нотр-Дама - Анн Голон - Исторические любовные романы
- План «Победители» - Мария Давыденко - Исторические любовные романы
- Четыре сестры-королевы - Шерри Джонс - Исторические любовные романы
- История в назидание влюбленным (Элоиза и Абеляр, Франция) - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы
- Месть русалок - Шэна Эйби - Исторические любовные романы