Китайские палочки времени - Александр Алфимов

Деньги действительно там. Несколько раз я выходил с банковского сайта и заходил снова. Мне все не верилось, что я действительно сделал это.

Хотя после того, что произошло вчера, мой выигрыш закономерен. Но те несколько часов, которые прошли после пробуждения, меня мучило незнание того, чем все закончилось. Конечно, начал игру я превосходно. Продолжил еще лучше; Но все равно возникали сомнения — вдруг я отключился до того, как вырезал всех конкурентов?

Итак, сомнения рассеялись. И хотя тело и психика еще долго будут страдать от последствий, чувствую я себя относительно сносно.

Теперь передо мной в полный рост встал вопрос: что делать дальше? Я еще не решил, какую из ветвей реальности выберу, еще не знаю, что именно я должен сделать, чтобы воплотить свой выбор в реальность. То есть мне еще нужно некоторое время, чтобы все обдумать.

Однако со временем у меня проблемы. За мною тащится такой хвост, что спокойно сесть и пораскинуть мозгами не получится.

Если я буду оставаться здесь, то рискую пораскинуть мозгами не в переносном, а в буквальном смысле. Конечно, ока агенты не пытались убить меня — лишняя кровь им ни к чему. Но все это время я играл на грани фола. А уж после вчерашней стычки, когда я открыл огонь... Я никого не задел, но они могут счесть меня опасным и при следующей встрече вести огонь на поражение.

И почему-то мне совершенно не хочется «пораскинуть мозгами» по окрестным домам и пластфальту.

Надо отсюда бежать. Но куда? В свое время я не могу — там меня сразу найдут. В «левое» будущее? Нет, там опасность быть пойманным еще выше. Хотя туристам там и разрешают обходиться без обязательного для граждан идентификационного чипа в ладони, но без временной регистрации меня мигом задержат до выяснения личности. А наше правительство уже наверняка связалось с правительством «левого» будущего.

Можно купить «липовую» регистрацию. Но и с ней в «левом» будущем сложно затеряться — всюду камеры, сенсоры, датчики. Все записывается, анализируется, систематизируется.

Порядок там, конечно, великолепный, и преступность близка к нулю. Но для моих целей «левое» будущее не подходит.

Нет, надо оставаться в этом времени. Надо перемещаться в пространстве, а не во времени. Москва мне не подходит — здесь я «наследил». Где-нибудь в глуши тоже скрываться нельзя — в малонаселенной местности каждый человек на виду. А бегать по лесам опасно — это не Подмосковье моего времени, здесь за каждым деревом прячется медведь или волк. Или еще что похуже. Да и те же «лихие люди» — довольно неприятные соседи.

Конечно, с моими способностями можно справиться со многими опасностями. Но все же не со всеми. Вряд ли мне встретится что-то или кто-то, с чем я не смог бы совладать. Но одно дело — мочь совладать, а другое дело — воплотить свои возможности в жизнь. Чем чаще сталкиваешься с неприятностями, тем выше вероятность вмешательства случайного фактора.

И потом, переоценка своих возможностей — коварная вещь. Думаешь, что справишься с чем угодно в данной ситуации, а потом понимаешь, что неверно оценил ситуацию. И обычно это понимание приходит слишком поздно. Значит, необходимо скрываться в густонаселенной местности, желательно в крупном городе. Хорошо бы, чтобы это было недалеко от Москвы. Потому что до Развилки осталось несколько дней. Мне еще нужно время, чтобы все хорошенько обдумать. Следовательно, много времени на дорогу я потратить не могу.

Место, подходящее по всем параметром, только одно. Ну что ж, Питер так Питер. Но прежде чем я отправлюсь туда, мне нужно завершить одно дело.

Я вызвал перед глазами карту города. Пришлось испытать довольно неприятные ощущения — те клетки мозга, которые отвечают за связь с чипом, вчера напрягались больше, чем остальные. Поэтому я уже могу довольно отчетливо соображать, не испытывая головной боли, но работа с чипом дается с трудом.

Спутниковая система определила мое местонахождение, компьютер просчитал оптимальный маршрут к гостинице, где я останавливался.

Идти далеко — вчера, спасаясь от агентов ФСБ, я забежал в противоположный конец города. Но, чтобы добраться до Петербурга, мне все равно нужно двигаться в том направлении. Похоже, это знак судьбы.

Минут десять я шел пешком, потом подумал: неужели я глупее какой-то железки? Ну хорошо, пусть в чипе железа нет, там кремний, квазиуглерод и метаструктурная органика. Но все равно должен быть более быстрый способ добраться до гостиницы, чем тот маршрут, который указал чип.

Посмотрев карту, я вышел к широкому (по меркам этого мира) шоссе и поднял большой палец. Тут же остановился грузовик, груженный большими бочками. Шофер согласился доставить меня до противоположного края города.

Конечно, можно было обойтись и без этого — каждый раз, контактируя с людьми, я рискую. Конечно, здесь нет телевидения, газет. Но есть Сеть. ФСБ могло поместить мое описание и размер суммы, которую получит каждый, кто поможет найти меня.

Возможно, меня уже ищут. Точно узнать я не могу — если такое объявление в Сети действительно существует, то ФСБ должно фиксировать всех, кто его прочтет. А уж тех, кто это объявление будет искать специально, сразу же будут отслеживать. Мне это совсем не нужно — я покупал коммуникатор специально, чтобы можно было безбоязненно выходить в Сеть.

Так что остается только гадать, есть ли подобное объявление в Сети или нет. Но в любом случае узнать меня сейчас не слишком легко. Раз уж мне пришлось менять испорченную одежду, то я постарался максимально изменить свой имидж.

Сейчас на мне синтетический спортивный комбинезон. Не слишком симпатичный, зато практичный: прочный, удобный, непачкающийся. И малоприметный. Здесь многие ходят в подобной одежде. Очки я спрятал в один из многочисленных кармашков комбинезона.

Воротник поднял, чтобы скрыть «ошейник». Бластер в карманы комбинезона не влез, пришлось зайти в магазин, купить рюкзак. Его я заполнил здесь же — консервами, лекарствами и необходимыми в дороге инструментами и приборами.

Кроме того, для сокрытия своей внешности я воспользовался знанием местных традиций. В некоторых родах людям, находящимся на нижних уровнях иерархии, нельзя находиться в присутствии посторонних с незакрытым лицом. Очень многие здесь носят на головах нечто вроде небольших мешков с прорезями для глаз.

В одном из магазинов я купил кусок ткани и, устроившись в укромной подворотне, принялся самостоятельно осваивать кройку и шитье.

Исколов себе все пальцы, я убедился, что бегать по виртуальным коридорам и раскраивать черепа монстрам гораздо проще, чем раскроить кусок ткани.

Наконец уродливая маска была готова. Нацепив ее на голову, я тут же вспотел — так душно было внутри. Однако местные традиции не предусматривают отверстий для носа или рта. Пришлось терпеть.

Зато теперь я могу не опасаться, что меня узнают. В кабину остановившегося грузовика я забрался почти без боязни.

Водитель согласился довезти меня без какой бы то ни было платы. Похоже, ему жутко скучно и мое общество его обрадовало. Правда, я так и не понял чем. Он практически ничего не говорил, хотя ему и хотелось пообщаться. Но поскольку у меня на голове красовался мешок с прорезями, он решил, что я бесправный член какого-то клана. А значит, мне нельзя разговаривать больше, чем это требуется для выполнения приказов членов рода с более высоким положением.

То, что водитель ничего не спрашивал, я воспринял с облегчением— боялся, что если потребуется поддерживать разговор, то велика вероятность проколоться на какой-нибудь мелочи.

Так мы и доехали в молчании, изредка прерываемом малоцензурными возгласами водителя, когда нас пыталась обогнать другая машина. Но это случалось нечасто — даже на самых крупных шоссе движение не слишком интенсивное, транспорт используется в основном для перевозок грузов, я еще не увидел ни одного пассажирского автомобиля.

Наконец водитель меня высадил, попрощался. Я сдержанно кивнул — решил до конца следовать роли покорного слуги, который спешит по поручению хозяина и не должен говорить ни о чем другом.

Все-таки странный этот мир. С одной стороны, люди здесь гораздо более свободны, чем в моем времени или тем более в «левом» будущем. Но, с другой — каждый всегда точно знает, что он должен делать, а чего нет; каждый связан сетью сложнейшим образом переплетенных традиций и обычаев.

С такими мыслями я подошел к гостинице. Тут уж я не мог рассуждать на отвлеченные темы, сознание перекинулось на более насущный вопрос, как передать Дарье банковские реквизиты, чтобы она могла оплатить операцию Игорю.

Но в голову лезло совсем другое. Например, а почему необходимую сумму не собрал клан Даши? Впрочем, она же говорила, что, кроме Игоря, у нее нет близких. Интересно, что случилось с ее кланом?

Я замотал головой, пытаясь отогнать эти рассуждения и сосредоточиться на проблеме. И внезапно я увидел Дашу. Она тащила тяжелое ведро. Когда девушка зашла за угол и ее не могли видеть мельтешащие вокруг люди, я последовал за ней и тихо окликнул.