Ликвидатор - Александр Афанасьев (Маркьянов)

[Закрыть] . А здесь… его, американского гражданина, просто попытались похитить и убить – ничего особо не выясняя, не пытаясь поговорить, ничего… просто попытались убить.

Дикий Запад, твою мать…

Теперь понятно, почему здесь, несмотря на весь внешний лоск, нет иностранных инвесторов… кто же в здравом уме будет инвестировать в страну, откуда можно не вернуться живым. Понятно, почему сюда не ездят туристы. Понятно… почему отсюда уезжают русские… это как Гарлем в худшие его годы. Самое страшное… что на вид жизнь вполне нормальная, но рядом, невидимая и жадная, тебя поджидает бездонная пропасть, и ты никогда не знаешь, какой твой шаг может стать последним…

Он отхлебнул еще немного водки. Нет, хватит… надо сохранять здравый рассудок. И заесть надо. Он отломил кусок русского черного хлеба, начал жевать. Затем зубами, как бродяга, совершивший удачный налет на супермаркет, содрал вакуумную упаковку с колбасы и начал грызть мясо…

Зазвонил телефон. Это был его официальный телефон. Он оставлял его всегда в номере, и если русские попробуют поставить в него «жучок», чтобы проследить его перемещения… что ж, удачи им.

Он потянулся к телефону и понял, что все же окосел. Посмотрел на номер…

– Дэн?! Слава богу, мы тебя уже обыскались. Где ты?

– Все плохо… – открытым текстом сказал он и почувствовал, как на глаза помимо его воли наворачиваются слезы. – Все очень плохо…

Машина забрала его у станции метро. Водитель покосился на него – грязный, замурзанный, взвинченный, с бешеными глазами, – но ничего не сказал. Видимо, видал и не такое…

Ничего не сказала и охрана офисного комплекса, в котором американцы снимали площади. Ефимофф уже понял максиму местной жизни – деньги. Есть деньги – или хотя бы думают, что у тебя есть деньги, – значит, все о’кей. Тебе не будут задавать лишних вопросов, тебя пустят туда, куда нельзя. Этакий турбокапитализм, только непонятно, куда он приведет.

Тиммонс сидел в своем кабинете и что-то смотрел на ноуте. Увидев Ефимоффа, он даже привстал.

– В чем дело? Где Тэд?

– Погиб, сэр.

– Погиб?! – повысил голос Тиммонс. – То есть как – погиб? Вы понимаете, что вы говорите?!

– Да, мать вашу так, понимаю! – вызверился на начальника Дэниэл. – Он умер в двух метрах от меня, не успев ничего предпринять. Его ранили, а потом забили до смерти! А ваш е…ый агент в полиции просто сдал меня чеченской общине, как…

Договорить Дэниэл не успел – кто-то забарабанил в стеклянную дверь. Тиммонс нахмурился, нажал кнопку.

– В чем дело?

– Сэр! – Голос был заполошным. – Включите камеры! Сюда поднимается русский спецназ! Они уже на лестницах!

– Твою же мать! – не сдержавшись, выругался Тиммонс. – Блокируйте двери, это их задержит! Уничтожайте все диски, все носители информации! Быстрее, быстрее!

– Что происходит?! – не понял Ефимофф.

– То, что всему п…ц! Хочешь быть полезным членом общества? Тогда хватай все, что под руку попало, и кидай в уничтожитель, ясно? И будем надеяться, что мы успеем, пока они не вынесут дверь…

С этими словами Тиммонс поднял свой ноутбук и с силой шарахнул им об угол стола, чтобы разбить корпус и вынуть диск.

– Что встал как столб!? Шевелись! У русских сегодня праздник – хрен знает, сколько лет назад на них напала гитлеровская Германия. И немцы сделали п…ц какую ошибку! А мы ее сейчас повторяем…

23 июня 2015 года. Подмосковье

Их привезли в какое-то большое здание, развели по кабинетам и так оставили. Не предложили кофе, двери были заперты, стекла – Ефимофф попробовал – бронированные. В кабинете – стол, стулья, сейф. В столе ящики пустые. У него отобрали часы, и сколько времени – он не знал. Хорошо хоть не избили – но демонстрация силы была впечатляющей, в стиле полицейского SWAT. Врезали по колену и по боку.

В конце концов, водка и чудовищная усталость сделали свое дело – он сложил свою ветровку так, чтобы она могла служить неким подобием подушки, лег на полу и моментально уснул. Спал плохо – вероятно, из-за духоты.

Утром он проснулся от неудобной позы и острого желания сходить в туалет. Забарабанил в дверь, через несколько минут дверь открыли. На пороге стоял здоровяк в маске и с оружием – но без шлема с забралом, какие были вчера.

– Я хочу в туалет, – сказал Ефимов по-русски.

– Под себя ссы, – сказал детина, явно довольный жизнью.

– Я человек, – сказал американец, силой придержав дверь, – и у меня есть права. Возможно, вам приказали нас задержать, но вряд ли вам приказывали нас унижать, так?

Здоровяк в форме немного подумал, решая, что делать дальше. В конце концов доброе начало все-таки взяло верх, он отступил в сторону. Да к тому же обычные русские все-таки испытывали некий пиетет к иностранцам.

– Шагай…

Туалет оказался неожиданно новым и чистым, за исключением сортира – он уже был изрядно загажен, видимо, кого-то выводили. Он попробовал нажать на слив – воды не было.

Какое-то здание на ремонте, свободное, – вот и привезли сюда…

Он сделал свои дела. Бумаги не было, но в кармане оставался блокнот…

Примерно через три часа их освободили…

Он думал, что их решили все-таки покормить, но охранник показал ему дубинкой на выход. Набросив куртку на плечи, он поперся на выход…

В коридоре он встретил Тиммонса и нескольких других сотрудников конспиративной точки. Тиммонсу явно досталось, но он держался…

Под конвоем русских они спустились вниз по лестнице, на которой еще не убрали строительную пыль: здание явно ремонтировали. На какой-то момент ему даже показалось, что их ведут на расстрел – но во дворе, рядом с мешками готовых строительных смесей он увидел стоящие рядком несколько белых «Субурбанов». На двух из них на крыльях были укреплены маленькие американские флажки…

Встречающие рассадили их по машинам. Тиммонс кивнул Ефимоффу и показал ему на его машину. Надо было поговорить…

Аэропорт Домодедово. Служебные помещения United Airlines

Из какого-то подмосковного городка конвой американских машин на полной скорости отправился к одному из аэропортов русской столицы – Домодедово. Там их уже ждала посол Гайл Киласки, чтобы запихнуть в самолет и отправить вон из страны. Первая женщина-посол, сменившая в Москве одиозного и находящегося в обструкции профессора политологии Майкла МакФолла, имевшего дурную привычку говорить то, что он думает. Гайл Киласки в этом смысле была куда более дипломатична… карьера нью-йоркского адвоката по бракоразводным процессам обязывала. К тому же для пятидесяти лет она неплохо выглядела и умела играть с русскими в игры «язнаючтотызнаешьчтоязнаю». Серая от усталости, едва держащаяся на ногах от вала проблем, которые на нее свалились, она выругала их последними словами и приказала садиться на самолет, пока русские не передумали, и убираться ко всем чертям. Однако и Ефимофф и Тиммонс были с этим не согласны – и потому самолет на Вашингтон давно улетел, а они сидели в одном из служебных помещений аэропорта, арендуемом американским авиаперевозчиком United Airlines, и пытались понять, что им делать дальше. К ним присоединился Диллон Джексон, помощник начальника станции в Москве, и еще один парень, отвечающий за специальные операции в Москве. Сам начальник станции не рискнул выйти из помещений посольства. Послу же пришлось остаться здесь: она нервно ходила по небольшой, заставленной коробками комнате и набирала что-то на экране мобильного коммуникатора.

– Еще раз… – сказал Джексон, отхлебывая кофе из стаканчика и морщась от изжоги. – Вы уверены, что это был русский?

– Да, но с американской винтовкой.

– Американской винтовкой?

– Да, сэр. Карабин «М4», на нем прицел ACOG и глушитель. Это точно.

– Хорошо разбираетесь в оружии…

– Сэр, я служил в Ираке…

– Да-да, конечно. Откуда он стрелял? Я имею в виду – с какого расстояния?

– Думаю, ярдов с трехсот. Так, на взгляд…

– Сколько выстрелов он сделал?

– Очень немного. По выстрелу на каждого, он стрелял очень быстро. Они не успели ничего сделать. Ни один не выстрелил в ответ…

– Это серьезно… – сказал Мэтт Звак, пожилой отставной штаб-сержант морской пехоты США, отвечающий за безопасность специальных операций в Москве. – С глушителем средняя точка попадания отклоняется, это не все знают. Ты сможешь его опознать, сынок, если получится?

– Да, сэр, вероятно.

– Черт, самое время отправиться за чьим-то скальпом.

– Не забывайтесь, сержант. – Посол явно не была настроена дружелюбно. – Это чужая страна, ясно?! И у них все еще есть тысяча с лишним атомных бомб, которые могут обрушиться на головы ваших сограждан, если вы будете мыслить и действовать, как чертов Джон Рэмбо!

– Мэм, этот парень убил моего человека и американского гражданина! За это кто-то должен ответить.