Метель - Наталья Андреева

– Нет. То есть… Да. Была когда-то Бурмина. А что вы хотели? Вы кто?

– Вы меня не знаете. Я вас нашел через третьих лиц. Дело в том, что я живу на съемной квартире, в той самой, где вы когда-то жили с братом, а потом съехали.

– Ну и что? – нетерпеливо спросила Маша.

– Дело в том, что вас ищет Жора Бурмин…

– Что?!!

– Я говорю, Жора Бурмин. Ваш муж.

– Где он?!!

– Вы же не знаете, зачем он вас ищет, – хохотнул бас. – Он хочет с вами развестись.

– Номер его телефона! Быстро!

Бас кашлянул и довольно-таки нагло сказал:

– Так все денег стоит.

– Сколько?! – закричала она.

– Ну, скажем, десять тысяч за номер его мобильника.

– Хорошо. Диктуйте.

– А деньги?

– Куда привезти?

Видимо он пожалел, что мало спросил. В трубке было молчание. Маша испугалась.

– Эй, вы! Куда привезти деньги?

– Видите ли… У меня самолет через три часа, я жду такси… Ага! Звонят! Такси подали!

– Куда самолет?

– В Хургаду. Улетаю на каникулы, – важно сказал бас. – Поиздержусь, на праздниках-то, потому и денег прошу. Как только прилечу, приезжайте на вашу прежнюю квартиру. Вы мне деньги, я вам номер телефона.

– А когда вы прилетаете? – нетерпеливо спросила она.

– Восьмого января.

– Так долго!

– В общем, я вам позвоню восьмого.

– Нет! Подождите! Я сейчас выезжаю! В аэропорт! Откуда вы летите?

– Домодедово.

– Хорошо. Там увидимся.

– А зачем мне в Египте русские деньги? – с намеком сказал он.

– Доллары хотите? Сколько?

– Пятьсот.

Это было больше, чем десять тысяч, но она, не задумываясь, согласилась:

– Ждите.

Никогда еще она так не проклинала московские пробки! Она может получить телефон Жоры Бурмина уже сегодня! Оказывается, он тоже ее ищет! Он хочет развестись! Слава Богу! Уже сегодня они могут встретиться и все решить! Но на пути встали эти проклятые пробки…

Она кусала губы от злости, от нетерпения, но сделать ничего не могла. В эти предпраздничные дни Москва стояла. Люди готовили сюрпризы родным и близким, покупали продукты и напитки к праздничному столу, город жил в предновогоднем угаре. И с этим ничего нельзя было поделать.

Ее собеседник, видимо, стоял в тех же пробках, но в аэропорт приехал раньше. Когда Маша нашла нужный рейс, регистрация уже закончилась. В отчаянии она набрала номер, надеясь, что он еще не прошел пограничный контроль.

– Вы где? Я в аэропорту! – выпали она. – С деньгами!

– А я уже за границей, – хохотнул бас. По голосу чувствовалось, что он уже принял на грудь. – Восьмого приезжайте.

– Скажите мне номер его телефона. Я вас прошу.

– Ну да. И плакали мои денежки. А я время потратил, пока вас искал.

– Я даю вам честное слово…

– Девушка, вы нормальная? Кто ж вам поверит?

– Но мне очень надо, поймите!

– Всем надо, – отрезал он и дал отбой.

Она тут же перенабрала номер, но после двух длинных раздались короткие гудки. С ней не хотели разговаривать. Бас, похоже, полностью переключился на бутылку виски, которым затарился перед четырехчасовым перелетом. Люди ехали отдыхать, ехали встречать Новый год. У всех, кто находился в аэропорту, были какие-то особенные, праздничные лица. У всех, кроме нее.

Маша присела и обхватила голову руками. Ну что такое случилось с людьми? Никто никому не верит, произошла девальвация честного слова. Она бы привезла ему эти проклятые деньги, восьмого января, прямо в аэропорт!

Восьмого января… Господи, как еще долго ждать! Потом она вспомнила: Миша! И опять схватилась за телефон.

– Слушаю.

– Жора Бурмин в Москве! – выпалила она. – Он ищет меня, чтобы развестись!

– От кого информация? – деловито спросил Михаил Алексеевич.

– Он пришел на мою прежнюю квартиру. Бурмин. Человек, который там сейчас живет, решил подзаработать, взял у него номер телефона и через третьих лиц вышел на меня. Но номер только в обмен на деньги.

– Иди на встречу, а уж там я из него душу вытрясу. И организую срок за вымогательство.

– Я бы с радостью, – жалобно сказала Маша. – Но он только что улетел в Египет!

– Ты где сейчас?

– В аэропорту. Он прилетает только восьмого.

– Ну и хрен с ним. Раньше найдем. Не плачь.

– Я не плачу.

Она еле сдерживала слезы.

– Я работаю. Жди, – коротко сказал Миша и дал отбой.

Вечер был испорчен. Они с Ильей молча сидели за столом, есть ей не хотелось, говорить тоже. Ничего не хотелось.

– Маша… – позвал он.

– Да? Что?

– Что-то случилось?

– Ничего нового.

– А почему ты тогда такая?

– Какая такая? – раздраженно спросила она.

– Злая.

– Злая… Да, ты прав! Мне сейчас хочется кого-нибудь убить!

– Ну, убей меня.

– Тебя-то за что?

– Если тебе от этого станет легче…

– Перестань, – поморщилась она. – Мне сейчас не до шуток.

– Я не могу видеть, когда ты такая.

– Ну и уходи! Не держу! Он вскочил:

– Нет, ну, сколько можно?! Я к тебе и так и эдак! Уж и не знаю, с какого боку подойти?! Я-то в чем виноват?! Я только хотел спросить, как мы будем встречать Новый год!

– Никак!

Он сел. Тоном ниже, уже гораздо спокойнее сказал:

– Соню наверняка выпустят из больницы на пару дней. Мы могли бы поехать за город. Хочешь, я закажу шикарный номер в подмосковном доме отдыха? Тишина, мягкий белый снег, елки, белки…

– Какие белки?

– Рыжие. С хвостами. Прыгают с елки на елку и грызут орехи. А еще лошади. Кто такие лошади, ты знаешь?

– Прекрати!

– Я просто хотел тебя развеселить. Есть варианты. Вот смотри, у меня прайс, – он с загадочным лицом достал из кармана джинсов мятый лист бумаги. – Предлагают катание на санях, праздничный ужин и фейерверк. Есть бассейн и боулинг. Конноспортивный клуб. Ну, как?

– Никак. Не хочу.

– Соня хочет.

– А ты у нее спрашивал?

– Спрошу. Завтра же и спрошу. А ты? Ты что хочешь?

– Я хочу… Илья, я сейчас хочу только одного: чтобы нашелся донор для Сони. Других желаний у меня нет.

– Что, ее отец не подходит?

– Нет, – коротко ответила она. – Это были напрасные хлопоты.

– А Женя?

– Женя… Боюсь, тоже нет.

– Ну, так надо искать! Хочешь, я поговорю с ее старшей сестрой?

– Нет.

– Да ты можешь сказать, наконец, что случилось?!

– Нет.

– Почему?

– Потому что… Это очень личное.

– А я – кто? – он ударил себя кулаком в грудь. – Я – какое?

– Ты… Ах, оставь меня в покое! – она встала и принялась собирать со стола посуду.

– Не дождешься. Это и мой ребенок тоже.

– Еще чего! – рассмеялась она. – Ты-то здесь, с какого боку?

– Я собираюсь ее удочерить, – серьезно сказал Илья.

– Ты мне что, предложение делаешь?

– Видишь ли… – он замялся.

– Ну? Что? Договаривай!

– Это тоже очень личное.

– Ах, вот как! У тебя от меня какие-то тайны! Ну, так и оставайся с ними! А ко мне не лезь, слышишь?

– Хорошо, я уйду. В спальню. Не буду тебя раздражать. Но отсюда не уйду, и не надейся.

– Скажите, пожалуйста! Какие мы благородные! Какие пушистые! Прямо, как белки! Ах, ах, ах!

– Дура ты.

Он вышел, бухнув дверью, жалобно задребезжало стекло. Она прислушалась. Нет, входная дверь не хлопнула. Остался.

Маша опустила в раковину грязные тарелки и разрыдалась. Ну, ничего не клеится! Ничего! Вот тебе и Новый год! Осталось меньше недели. А ей по-прежнему ничего ни хочется. И по-прежнему остается только ждать.

На следующий день

Илья Богатырев зашел в Детский мир и купил огромную плюшевую собаку. Он знал, что Соня любит собак. В эти предпраздничные дни с магазинных полок сметалось все, особенно игрушки, и эта собака досталась ему лишь потому, что, во-первых, была огромных размеров, а во-вторых, зеленая! Самая нелепая собачья раскраска, какую только можно вообразить! Тем не менее, это была собака!

– Что за порода такая? – спросил он у миловидной продавщицы.

– Друг семьи. Ну что, берете?

– А есть варианты?

– Возьмите слона, – пожала плечами девушка. Он с сомнением посмотрел на другое плюшевое чудовище, синего цвета, с огромными, похожими на крылья ушами:

– Это слон?

– Слон!

– Тогда давайте собаку!

Вот с этой огромной зеленой собакой он вышел из магазина, сомневаясь в своей покупке и ловя улыбки прохожих. Потом он запихивал это чудовище в джип, на переднее сиденье, усаживая его, чтобы не валилось на бок и не мешало езде. Пристегнув ремнем, погрозил пальцем:

– Сидеть!

И завел машину. Он так и ехал по городу, с огромной зеленой собакой на переднем сиденье. И когда нарушил правила, это тоже было из-за нее, из-за плюшевой собаки, будь она неладна! Засмотрелся! Гаишник, заглянувший в салон, оторопел.

– Здрасьте! – и козырнул собаке. – Сержант Петров! Ваши права!

– Она еще не водит, – кивнул Илья на зеленое чудовище. – Обучаемся.

– Это что?

– Собака!

– А почему она зеленая?

– Укачало.

– И кому ж такое? – не унимался сержант.

– Дочери. В больницу еду. Извини, нарушил. Сколько с меня?