Проклятье рода Юсуповых - Олег Ефремов

у нас есть, — Петька тоже понял выгоду этого абсурдного предприятия. — А без моего приказа, тебя никто не подстрелит. Ты просто попробуй, если не получится, не страшно.

Иван не хотя согласился, просто ему иного выбора никто не оставил. Трое подростков, за околицей, немного отошли в чащу леса, чтобы коту-оборотню было спокойнее обращаться, да и подальше от чужих любопытных глаз.

Паренек долго не мог настроиться под внимательными взглядами ребят. Он сильно волновался и стеснялся, ведь делал это впервые на глазах у людей. Потом улегся на голую землю, прикрыл глаза и стал воспроизводить те ощущения, которые постоянно испытывал при превращении.

Через несколько минут мир преобразился, стал иным, он осознал себя зверем. Неподалеку стояли парни и широко улыбались, как идиоты. Когда они стали приближаться, зарычал, чтобы не подходили ближе. Они что-то говорили, показывали какую-то вещь, но мне хотелось на свободу, подальше от всех. Меня звал лес и свобода.

— Киса, хороший котик, помоги нам найти Сеньку, — уговаривал Петька огромного черного кота, рычащего на них и пятящего задом к лесу.

— Ты же обещал помочь, а мы тебя защитим, — Гришка понимал, что, став зверем Ивана поглотили инстинкты, и он не может с ними совладать. — Иван, сидеть, кому я сказал, — применил команды парень, которые отдают собакам.

Черный зверь перестал пятиться и сел на свою мохнатую задницу, повинуясь строгому голосу, тряся головой.

— Иван, понюхай шапку и найди Сеньку, знаю, что ты сможешь, — уверенно Гришка подошел к коту и заставил нюхать.

Мне сунули под нос какую-то тряпку, от которой исходил очень приятный запах, чем-то напоминающий валериану, любимую траву. Этот запах манил меня, будоражил, заставлял кататься на земле от удовольствия.

— Ищи, — удивительно, но понял, что мне надо найти источник этого запаха. Я и сам собирался его найти, поэтому помчался обратно в деревню. Эти двуногие побежали за мной. А еще я вспомнил, что в деревне много злых людей с шумными палками, и мне никому нельзя попадаться на глаза. Вот только эту деревню я знал вдоль и поперек, были у меня самые неприметные ходы, где никогда никого не бывает. Приближаясь к деревне в высокой траве не переживал, крался, стараясь не тревожить понапрасну стебли. Потом рванул к первому забору и ползком, в тени плетня, двинулся к дому, в котором последний раз видел этого человека с таким приятным запахом. Но теперь запаха здесь осталось мало, он уводил в сторону. Скрываясь в прилегающих постройках, продолжал в тени пробираться по явному следу. Запах становился сильнее. Преодолев еще несколько сараев, плетней, подворотен, почуял, что запах стал усилился, ускорился…

— Интересно, наш пострел уже проснулся? Надо бы поверить Петра, — лениво Афанасий вспомнил о своих прямых обязанностях по присмотру за царем.

— Проснулся, смотри, как сайгачет через заборы с другом. Интересно куда это они так несутся, сломя голову? — Иван почуял, что ребята не так просто гонятся, возможно напали на след зверя.

Дядьки, похватав мечи, рванули за подростками, словно учуяли что-то интересное, и не могли этого упустить. Когда нагнали беглецов, в большом ангаре, где жители устроили сеновал, складируя корм для крупнорогатого скота, то сильно удивились. Парни застыли, как вкопанные, забравшись на верх сеновала, и не сводили своих глаз с происходящего. Иван с Афанасием тоже решили подняться по лестнице, глянуть на что так залипли ребята. Им открылась странная картина, от которой по спине поползли мурашки. Мелкий парнишка Сенька спал, укутавшись соломой, а рядом с ним лежал тот самый огромный кот, которого они искали вот уже две ночи. Он мурчал, облизывая лицо паренька своим красным языком. Они бросились, чтобы поймать зверя, дабы тот не успел убить спящего паренька.

— Стоять, не трогать зверя! — гаркнул Петр, от чего братья застыли на месте. — Ничего он ему не сделает, — более спокойным голосом произнес царь. Зверь, увидев людей с оружием, поднялся на лапы и ощетинился.

— Иван! Все, хорош, нашел нашего друга, превращайся обратно! — скомандовал властно Гришка. Зверь послушался, свернулся клубком, и через несколько минут перед братьями появился сильно худой, голый подросток. Гришка кинул в его сторону старые лохмотья, которые давно не были похожи на одежды.

— Какого черта здесь происходит? — удивленно спросил Афанасий, не веря собственным глазам.

— Кажется, зверь вовсе и не зверь вовсе, — усмехнулся Иван.

— А как вы меня нашли? И зачем вообще искали, — Сенька проснулся и удивленно на всех смотрел. Иван, одевшись, забился в самый угол сеновала и постарался не отсвечивать.

— У нас появилось много вопросов, поэтому с помощью Ваньки отыскали тебя, — произнес Петька, смущенно смотря на девушку. — И зверь совершенно не опасен, парня-оборотня мы забираем с собой, — это он сейчас обратился к братьям, чтобы те не учудили чего.

— Когда и как вы его обнаружили? Почему нам ничего не сказали? — оба дядьки чесали репу. Происходящее не укладывалось у них в голове.

— Ну, так получилось, просто догадались, где его искать, — немного смутился Петька. — И он, не убивал тех женщин, мы проверили. Они просто сбежали от мужа-садиста. Да вы и сами все видели, очень милый котик.

— Ну, раз не убивал, — Иван посмотрел с жалостью на бедного парнишку, испуганно жавшегося в угол, — то ладно, но лучше ему больше не превращаться в зверя. Это опасно для его же здоровья.

— Тогда мы пойдем, раз вам опасность не угрожает, — догадался Афанасий, понимая, что подросткам требуется что-то обсудить с глазу на глаз.

Когда братья скрылись, парни подошли к Сеньке, который не знал куда себя деть.

— Сень, что ты себе придумала, почему решила сбежать? Мы, разве плохо к тебе относимся? Любим тебя и уже привыкли, как к сестре, — начал Петька уговаривать остаться девушку. Есении было очень стыдно от того, что она предала ребят, потому потупила взгляд.

— Может это связано с тем, что ты недавно увидела в будущем? — предположил Гришка. Девушка тяжело вздохнула и качнула головой.

— Так поделись с нами. Мы не дадим тебя в обиду и сможем защитить, — продолжил уговаривать Петька. Он больше не хотел ощущать пустоту в сердце, как тогда, когда она пропала.

— Не могу, это касается всех нас. И во всем виноват мой дар, а я так не хочу, — она чуть не плакала, но вот