Эхо Москвы. Непридуманная история - Леся Рябцева

С. БУНТМАН: А во что это выльется? Будут электронные книги, о чем мы все время говорили, и буквально два часа назад тоже говорили? Будут электронные книги, вот которые сейчас по Амазону, в Соединенных Штатах уже продажи электронных больше, чем бумажных. Что мы будем делать тогда? Будем только покупать редкости, без которых мы обойтись не можем, или что это будет?

М. ПЕШКОВА: Я думаю, что электронная книга, она не то что задушит нормальную книгу, продукт Гуттенберга, я думаю, что электронная книга – это веяние времени, и это будет как-то развиваться. Я сейчас не могу сказать, в какую сторону это будет развиваться. Либо в эстетическую сторону, что это будет так красиво, что мы не сможем оторваться, либо в объемную сторону. Я не представляю, например, что я буду читать, держать в руках электронную книгу – то, что происходит сейчас. В любой момент я могу ее взять.

С. БУНТМАН: Но тут у нас Алексей Алексеевич такой продвинутый, я тоже пока не читаю электронные книги.

М. ПЕШКОВА: А вы обратили внимание, в метро сколько людей читают?

С. БУНТМАН: Я должен признаться, что я в метро бываю не так часто, но охотно верю. Но вот когда бываю – вижу.

М. ПЕШКОВА: А в самолетах?

С. БУНТМАН: Вижу. Вижу или в телефоне вот в этом самом, в этой штучке электронной.

М. ПЕШКОВА: Да. Это удобно. Они в этой вот штучке могут черти сколько страниц поместить, а так ты за собой тащишь кирпич. «Войну и мир» ты с собой носить не будешь. А там она есть!

С. БУНТМАН: Ну, да. Ну, хотя вот, я не знаю, я пока не могу перейти, как-то это трудно, и ту же «Войну и мир», мы недавно говорили, что вот каждый из нас помнит то или иное издание, в котором читал. Может, дети нынешние будут помнить, там, вкус и цвет электронной книжки и тот шрифт, которым они читают. Там же можно любой шрифт самому сделать.

М. ПЕШКОВА: Да. Конечно.

С. БУНТМАН: Ну, не знаю, для меня это немножко такие вот вещи, это насчет телеги с ярмарки, я тоже, наверное, с ярмарки, но на возе книг, на целый воз книг, я буду все равно увозить оттуда.

М. ПЕШКОВА: Вы знаете, как трудно расставаться с книгой?

С. БУНТМАН: Знаю.

М. ПЕШКОВА: Это трагедия.

С. БУНТМАН: Знаю!

М. ПЕШКОВА: Это как потеря любимого человека. Невозможно расстаться с книгой, невозможно ее делить с теми, скажем, с семьей сына, да? То есть ты можешь отдать, там, 5–10 книг, но отдать большой кусок библиотеки ты не можешь. Это буквально сердце разрывается на части.

С. БУНТМАН: А зачем отдавать? Пришли, почитали.

М. ПЕШКОВА: А потому… А, нет, потому что растут дети, они, в моем представлении, должны расти в окружении книг.

С. БУНТМАН: Правильно.

М. ПЕШКОВА: Ребенок должен взять книгу и читать, любую, какую он хочет.

С. БУНТМАН: Но мне, мне, например, приятно, что есть уже варварские, цветными карандашами разрисованные, мой «Чиполлино», помните, такая была здоровенная книжка?

М. ПЕШКОВА: Да, да, да.

С. БУНТМАН: Большая. Мой «Чиполлино» сейчас у внука.

М. ПЕШКОВА: Это очень хорошо.

С. БУНТМАН: Ну, это нормально.

М. ПЕШКОВА: Да.

С. БУНТМАН: Вот Лариса считает, что все-таки дело еще… Лариса в Копейске нас слушает, в Челябинской области. Она считает, что дело и в цене тоже. Может быть, цены все-таки, действительно, непомерные.

М. ПЕШКОВА: Конечно. Для Москвы, может быть, они и более менее нормальные, и тоже…

С. БУНТМАН: У нас вообще дорогой город.

М. ПЕШКОВА: Да. И то, что книга роскошная стоит 5000 рублей и ты ее покупаешь отнюдь не себе, а кому-то в подарок, это тоже понятно. Но в целом книга дорогая. Тогда как брошюра стоит, простите, 300–400 рублей – это дорого. Я не говорю о том, чтобы книгу, скажем так, рублей за 800, и потом ее оставить на подоконнике в подъезде – как-то не хочется. Значит, ты идешь и выбираешь.

С. БУНТМАН: Но у нас народ еще очень тяжело привыкает к бумажным обложкам. То, что естественно, там, для англичанина, американца, француза… Англичанам было тяжелее, кстати, я вот, англосаксам было тяжелее, а французы, итальянцы к бумажным обложкам просто привыкли. А у нас как-то, с другой стороны, если уж я заплатил, зачем мне такая вот бумажная обложка, это для детектива или для чего-то прочитать. А нормальная книга…

М. ПЕШКОВА: То есть покетбук только бумажный. Только бумажная обложка, и в этом очарование книги: ты ее можешь читать, где хочешь, когда хочешь, и если она у тебя раздвоится или растроится, тоже не страшно.

С. БУНТМАН: Но, с другой стороны, вот, с одной стороны, невозможно покупать книгу в больших количествах, а с другой стороны, так как-то не престижно, если у тебя тот же самый Достоевский в бумажном издании. Кто там, «Азбука классика»?

М. ПЕШКОВА: А почему бы нет?

С. БУНТМАН: Я это не меня убеждать, Майя, я думаю, что и не вас тоже. Майя Пешкова у нас, задавайте вопросы, [phone]. Вот путешествие по Венеции Иосифа Бродского – это еще не состоявшееся уже с этой картой мечта?

М. ПЕШКОВА: Нет-нет, книжка есть, книжка…

С. БУНТМАН: Нет, ваше путешествие, собственно. Поедете в Венецию?

М. ПЕШКОВА: Нет, оно не состоялось. Хочу поехать. В этом году у меня сорвались две поездки, из-за которых я страшно переживаю. Одна не состоялась в Вильнюс с докладом о Бродском, и вторая поездка на север, на Фестиваль малых народов. Так случилось, по разным обстоятельствам. А в Венецию, я убеждена, что я возьму отпуск и поеду.

С. БУНТМАН: И пойдете именно по карте?

М. ПЕШКОВА: Я пойду по карте, больше того, я договорилась, я хочу записать людей, которые знали Бродского. Это тоже будет «Непрошедшее время».

С. БУНТМАН: Вас наведут там на них?

М. ПЕШКОВА: Да, да. Есть кое-какие наводки.

С. БУНТМАН: То есть вы поедете и все равно будете работать, да?

М. ПЕШКОВА: А у меня не бывает иначе.

С. БУНТМАН: То есть это…

М. ПЕШКОВА: Надо мной смеялись в Кисловодске: я приехала в санаторий и заболела. Но я пришла к главврачу и сказала: «Вы знаете, мне нужно отъехать на два дня». Он говорит: «Как же так? У вас температура…» Я говорю: «Разрешите, я буду отсутствовать!» Хлопнула дверью и ушла. Я поехала записывать сюжет об Александре Исаевиче. И привезла оттуда передачу. И я была счастлива безмерно.

С. БУНТМАН: И вылечились?

М. ПЕШКОВА: Мгновенно.

С. БУНТМАН: Мгновенно.

М. ПЕШКОВА: Это панацея от всех бед!

С. БУНТМАН: Работа – панацея от всех бед. Хорошо! Только я, сделаем вид, что мы не слышим, не слышим, а то будет всегда удобно не давать Майе Пешковой отпуск.

М. ПЕШКОВА: (смеется)

С. БУНТМАН: Пусть работает, пусть записывает «Непрошедшее время», пусть «Книжное казино обеспечивает» нам…

М. ПЕШКОВА: Все 52 «Казино» в году.

С. БУНТМАН: 52 «Казино» в году. А хватает на все у нас издательств? Или как, или… Ведь при этом издают страшно много!

М. ПЕШКОВА: Страшно много, и каждый год! Если вам приходилось бывать на Франкфуртской ярмарке, обратите внимание – книги не повторяются. Куда девается этот книжный массив, какой нож это режет, я не представляю. В следующем году – новые книги. Я собираюсь в этом году во Франкфурт, и я опять не увижу тех книг, которые были годом раньше или двумя годами раньше. Естественно, их не выставляют, естественно, они запроданы. А где столько хранить книг? Сколько хранилищ нужно. Обратите внимание: стоят книги примерно полуторагодовалой давности на книжных полках в магазине, а остальные где-то. У нас, к сожалению, нет такой системы, что: ах, тебе нужна книжка – через час ты ее получишь со склада. Она стоит, стоит…

С. БУНТМАН: Или со склада, или… А как делали в одно время, это, по-моему, до сих пор делают: в общем, набираются заказы и просто сейчас печатать – это не фокус.

М. ПЕШКОВА: Конечно.

С. БУНТМАН: И во многих странах так делают.

М. ПЕШКОВА: Да.

С. БУНТМАН: Мы тебе напечатаем книжку! Мне печатали несколько книг.

М. ПЕШКОВА: Спокойно, спокойно, и переплетут, и сделают ее точно такой, какая она была.

С. БУНТМАН: Точно такой! Выпускали точно такую же книгу, которые были, а которая была выпущена несколько лет назад.

М. ПЕШКОВА: Мы прерываемся сейчас в нашей программе «Сотрудники» и, пожалуйста, задавайте вопросы за это время, а мы с вами в 15.35 снова окажемся в этой студии.

С. БУНТМАН: Майя Пешкова. Вы можете задавать вопросы, [phone], идет видеотрансляция, можете следить.

Вот любопытные есть вопросы. Михаил из Москвы спрашивает, встречались ли вы с Евгением Рейном.

М. ПЕШКОВА: Да, я встречалась с Евгением Рейном, записывала с ним передачи и о Бродском, и о Довлатове. В этом году, кстати, 20 лет со дня смерти Довлатова, и, конечно, я бы очень хотела встретиться с…

С. БУНТМАН: …90-й год, да?

М. ПЕШКОВА: Да, 90-й год. С Валерием Поповым, потому что буквально со дня на день должна в издательстве «Молодая гвардия» в серии «Жизнь замечательных людей» выйти книжка Валерия Попова, посвященная Довлатову. Говорят, очень интересная книга!