Адские гнезда: Дуэт Гильденстерна и Родригеса (СИ) - Бреусенко-Кузнецов Александр Анатольевич

— Дело-то не в личных выгодах или похотях. Брату Квентину в ночи явился ангел Господень. Он-то и оговорил условия миссии.

— А, раз так, то конечно.

Кто попрёт супротив слова Господнего ангела?

9

Что за миссия Квентину предлагалась, и куда пропал артефакт из рук исполнителя, оставалось выяснить уже у него самого. Честер замолчал, потому что пришли. К ней, к исправительной яме.

Круглая, метров семи в диаметре, метров трёх в глубину, грунтовая яма-колодец. В центре столб, на нём длинная цепь, на цепи же — провинившийся брат. Юный довольно, может, на год младше Кая, яркий брюнет со смазливой внешностью, но не в таком положении, чтобы красоваться. В соответствии с особенностью климата Нового Зеона, бедняга стоит по щиколотки во влажной вязкой грязи пронзительно чёрного цвета. Там противненько, но после Грибного леса Каю не привыкать.

У исправительной ямы дежурил страж. Всё такой же, как Дик, и Джек, и Саймон, и Рик, и Уолтер — обезличенный, стриженный наголо. Кроткий, но и опасный.

— Я могу спуститься, чтобы поговорить с отбывающим наказание? — спросил у него Кай.

Чем выкрикивать сверху свои вопросы, лучше поговорить там, внизу, как бы на равных. Ну подумаешь, ноги запачкаются.

— Да, конечно, — ответил за стража брат Честер. И пояснил. — По приказу верховного бишопа Амоса. — Чем и развеял сомнения стража-надзирателя. Тот и принёс лестницу для Кая.

Пока Кай спускался, страж произнёс:

— Можно не опасаться. Он нынче не буйный.

А что, мог быть буйным? Кай под иным углом поглядел на ошейник с тяжёлой цепью. Неужели, это не простой элемент унижения, придаваемый к позорному столбу в силу средневековых традиций, а — страховка от буйства Квентина? То есть, его, Кая, страховка.

Он пытливо взглянул в лицо сидящего на цепи красавца. В глазах Квентина словно бы растеклась мгла. Никакого надёжного смысла. Состоится ли диалог?

Кай спустился, заставил себя подойти на расстояние, требуемое беседой. Чай, пред ним не дикий цепной хищник, а человек, попавший в беду. Потерял артефакт — подумаешь!

Ладно, пора начинать. Не допрос начинать — опрос.

— Добрый день, брат Квентин…

Да уж, у Квентина выдался добрый-предобрый денёк…

— …Я Михаель Эссенхельд. В Новом Зеоне меня зовут брат Майк.

Что в глазах — всё такая же мгла бессмысленности? Нет, огонёк зажёгся. Даже ярче достаточного… Как бы не адский выдался огонёк!

Впрочем, что это Кай себе думает? Неужели так повлияли средневековые атрибуты?

— Я ждал тебя, — хрипло прокаркал Квентин, — мне было видение!

Вот как, видение? То же самое, или уже второе? Стоило бы парой вводных вопросов прощупать вменяемость парня у столба, но Кай подумал, что может его спровоцировать. А он-то сейчас в зоне досягаемости безумца.

Ладно, оценивать состояние человека в яме будем немного позже. Тему видений в особенности стоит отложить на потом. А сейчас — всё по делу. Кая с подачи верховного бишопа интересует артефакт под условным именем «концентратор». Вот ему и следует посвятить интервью.

Жаль, что и эта тема — в самом очаге конфликта, но уж её-то никак не задеть попросту не получится.

— Я пришёл к вам, брат Квентин, так как надеялся обследовать «концентратор»…

Ожидал услышать в ответ леденящий вопль, не щадящий ничьих перепонок. Нет, не так всё запущено. Сдержанные рыдания.

— Я потерял браслет, — жаловался Квентин, — ибо меня подставили!

— Кто подставил?

— Жуткая ведьма Содома! Имя ей Мэри Бастинда Сью, но главное имя — Бастинда!

Ладно, в этой-то части своих представлений бедняга пока ничуть не отрывается от реальности. Начальницу посёлка Свободный Содом именно так и зовут, а уж личные её качества неописуемы без жёстких метафор.

— Чем подставила ведьма тебя?

— Грехом, поганым грехом!

— Что за грех?

— У неё между ног магнит! Жуткий опасный магнит, он сбивал настройки моего «концентратора»…

— Ты сказал, «магнит». Ведьма носит какое-нибудь устройство? Может, ксеноартефакт?.. — Кай уже подсказывал безумцу какую-то ерунду. Да чего не ляпнешь в ответ на квентиновы бредни!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И, похоже, его самого захватила стихия магнита в междуножии жуткой ведьмы. Этакая впечатлительность до добра не доводит, а в Новом Зеоне — так и подавно. То-то Свободный Содом вовсю на ней спекулирует!

Квентин не дал себя сбить со стези эротического экстаза:

— Да сама она артефакт! Ясно, какой магнит: влажный, хлюпающий, пахучий… Я не смог противостоять! Я хотел, но не мог, даже с «концентратором»! Это было сильней меня, это было сущим кошмаром! Я нырял к ней в магнит тысячу раз за ночь! Ведьма была ненасытна, и она меня подчинила! Я насилу сбежал, она пользовалась мной две недели! Я оставил в залог «концентратор», я иначе не мог, она бы меня не выпустила! Измочаленный жалкий, я бежал из Содома в Зеон! Я не выполнил свою миссию и потерял «концентратор»…

— Ну а миссия-то в чём состояла?

— Как, я не сказал? Подчинить ведьму!

Что ж, благородная миссия, нечего сказать. А уж амбициозная!

10

Ладно, характер миссии уточнили. Почему-то в этот момент Каю показалось, что беседу пора сворачивать. Ведь не потому, что пришёл к её логической цели. К панике пришёл, к нарастающей, рвущейся наружу.

С какой стати, если всё пока под контролем? Ах, ну да: тема видений.

Странное, непонятное самому Каю иррациональное опасение. Впрочем, что в нём такого странного? Квентин сказал, что ждал. Значит, к чему-то готовился. Ну а яма и столб, и ошейник с цепью всякого настроят на драматический лад.

Нет, опасно не то, что безумец свершит, если Кай не отпрыгнет. Дальше и глубже, в самих видениях Квентина — подлинная жуть.

— Кто давал тебе миссию? — всё-таки Кай спросил!

— Он! — ответствовал Квентин. — Он!

И, конечно, в ответе сокрыто имя.

— Как зовут подателя миссии?

Вроде, логичное уточнение, но, уж если по сути, с точки здравого смысла, — лишний, глупый вопрос, приближающий неизбежное.

Ибо Квентин ответил:

— Меня послал Асмодей!

Ибо придётся что-нибудь делать с его ответом.

11

Имя демона сказано. Да и не долго пришлось доискиваться. Что теперь — обратиться к своей эрудиции? Это чем-то поможет?

Ты, приятель, много читал о демонических существах, но никогда не имел практических навыков экзорциста.

Тебя может обрадовать, что Асмодей — зло земное, знакомое. Что оно состоит звеном в долгой цепочке подобных себе фигур: Мерлин, Морольф. Китоврас, Асмодей, Сахр. И что входит в единый контекст иудео-христианской демонологии вместе с разными Азазелями, Бегемотами, Вельзевулами. Что оно, к тому же, понятно из выходок Квентина, с первых тактов его и фрикций. Демон похоти — что же тут не понять?

Но нельзя перенести Асмодея на Эр-Мангали — и не получить что-то новое. И кто знает, как он усилится, принимая в себя содержание местных демонов и божков из культурных пластов, оставленных Сидом.

Результаты? Вот Квентин отправил себя в похотливую «миссию», что идёт вразрез с любым постулатом из учений Зеона. Кто-то смог ему что-нибудь возразить? Даже строгий и злоязыкий отец Невин — что он сделал, чтоб не отдать артефакт? Получил, ха-ха-ха, расписку от Квентина.

А брат Честер — что он сказал? Что «Квентину привиделся ангел»? Ну, с такой-то наивностью не мудрено выдать любой «концентратор» первому, кто попросит, и даже потом в трогательной уверенности ожидать его к сроку.

Верно, секта Зеонская в нынешнем своём состоянии стала совсем нечувствительной к демоническим уловкам…

— Много думаешь, брат, — с издевкой заметил Квентин. Он отступил назад — для решительного рывка? Заголосил дурным тоном, отвлекая внимание:

— Я потерял артефакт! Я не справился! Я не достоин! Не достоин тебя, Асмодей!