Русская пехота в Отечественной войне 1812 года - Илья Эрнстович Ульянов

стадо овец, которое всегда сжимается в кучу, и при нападении неприятеля, с которой ни есть стороны, батальным огнем отстреливалась и штыками не допускала до себя… Один Польский штаб-офицер на отличном караковом коне четыре раза один подъезжал к нам, когда мы бежали; он преспокойно галопировал возле нас и уговаривал солдат сдаться, показывая их многочисленность и что мы себя напрасно утомляем, что все будем в плену. Но он напрасно храбрился: нашей роты унтер-офицер Колмачевской приложился на бегу, и храбреца не стало. Конь его понесся к фрунту. Жаль покойника! Смельчак был!» [87, стр. 184]. На 5-й версте отступления в районе деревни Ларионово натиск был самым сильным, Душенкевич отмечал: «Мы вышли на большую дорогу, деревьями усаженную, но уже после встречи препятствий (копен и плетня); тогда-то французы, пользуясь гладкою, как плацформа, дорогою, тотчас начали подчивать нашими же картечами, как бы в досаде подгоняя шибче отступать; но мы продолжали следование свое в строгом порядке и под сопровождением картечным. Французы же и тем ничего не выиграли, действия их в сем сражении неимоверно ничтожны, загадочны; они должны были не далее пятой версты от Красного положить всех нас непременно» [74, стр. 110].

К вечеру в обстрел пехоты включилась вюртембергская батарея, но вскоре послышались выстрелы орудий заслона, выставленного у села Мерлино. Завидев свежие колонны, французы приняли их за авангард больших сил и прекратили преследование. После небольшого отдыха корпус Неверовского продолжил отступление и к рассвету был уже в 6 верстах от Смоленска.

Сражение под Красным 2-го августа 1812 г. П. Гесс. 1840-е гг.

По мнению Паскевича, «в этот день пехота наша покрыла себя славою». Действительно, несомненной заслугой отряда Неверовского можно считать его непоколебимую готовность к сопротивлению; сама тактика отступления пехоты, обусловленная рядом специфических обстоятельств, оказалась единственно возможной в данной ситуации. При этом необходимо учитывать, что основу пехоты корпуса составляли отнюдь не рекруты, а достаточно неплохо подготовленные и приученные к дисциплине солдаты. Наконец, немалый вклад в успех этого дня своими самоуверенными и нелепыми действиями внес маршал Мюрат. Так или иначе, Смоленск был спасен ценой потери 1500 солдат Неверовского – ценой в данном случае не чрезмерной.

5.6. Смоленск

В то время, когда отряд Неверовского вел тяжелый бой с кавалерией Мюрата, к Смоленску спешили русские армии. Ближе всех к городу находились полки 7-го пехотного корпуса генерал-лейтенанта Н. Н. Раевского, которому и пришлось 4 августа взять на себя руководство обороной. В его распоряжении находились три пехотные дивизии – 12-я, 26-я и 27-я, а также несколько кавалерийских и казачьих полков; общее количество войск в строю не превышало 15 тысяч человек. Состояние обветшавших укреплений старой крепости было неудовлетворительным, а потому полагаться приходилось в основном на стойкость солдат. На правом фланге – в Красненском предместье и в Королевском бастионе – Раевский расположил 26-ю дивизию, в Мстиславском предместье – 1-ю и 2-ю бригады 12-й дивизии, в Рославльском предместье и на кладбище – 1-ю бригаду 27-й дивизии, в Никольском предместье – 6-й егерский полк, в резерве – егерскую бригаду 27-й дивизии. Виленский полк и некоторое количество выздоравливающих солдат из госпиталей были поставлены на стены, Симбирский и 41-й егерский полки – у единственного моста через Днепр.

Пехотный строй в бою. Реконструкция.

В 9 часов утра со стороны французов в бой были брошены полки корпуса М. Нея. Основная тяжесть боя в этот день легла на 26-ю дивизию, командир которой генерал-майор И. Ф. Паскевич вспоминал: «Только что я успел выстроить один батальон, как французы были уже на гласисе. Орловский полк открыл ружейный огонь и остановил неприятеля. Несколько раз покушался он выйти из оврага, несколько раз бросался на нашу пехоту, но каждый раз встречал наш сильный огонь и принужден был возвращаться в овраг. Тела его покрывали гласис. Замечая, что атаки неприятеля слабеют, я приказал 1-му батальону Орловского полка броситься на него в штыки.

Батальон вышел из покрытого пути, но, увидев, что второй батальон за ним не идет, остановился. Я послал адъютанта моего Бородина. Он стал на гласис в нескольких шагах от неприятеля, закричал «ура», и оба батальона с криком бросились на французов. В это же время полки Ладожский и Нижегородский ударили в штыки, и неприятель был опрокинут, выбит из рытвины, и трупами его устлано все пространство от гласиса до противной стороны оврага. Полки мои бросились было преследовать неприятеля. Я ударил отбой, возвратил их и вновь построил батальоны за покрытым путем. Вскоре и неприятель, получив подкрепление, опять подошел к нам, но, остановясь по ту сторону оврага, перестреливался и не смел делать на нас новых покушений» [124, стр. 93, 94].

Потери французов у Королевского бастиона были так велики, что Паскевич смог набрать достаточное количество французского оружия, чтобы заменить плохие австрийские ружья Орловского полка.

Очевидно, 50-й егерский полк в этот день был выведен в стрелки за Малаховские ворота; по словам Н. А. Андреева, «весь день сражались неимоверно стойко, но к вечеру не могли вынести сильнаго напору и ретировались в город. Тогда генерал Оленин остановил бегущих, велев вывести орудие на улицу. Люди остановились и прогнали неприятеля, а драгуны после докончили, и на ночь город остался за нами» [87, стр. 187].

Вечером к Смоленску стали подходить части 1-й и 2-й Западных армий, что позволило подкрепить Раевского 2-й гренадерской дивизией, впрочем, так и не принявшей участие в бою – французы прекратили активные действия. Ночью уставшие полки 7-го корпуса сменил 6-й корпус генерала от инфантерии Д. С. Дохтурова. Место 26-й дивизии заняла 24-я, место 12-й – 7-я; на левом фланге были оставлены полки 27-й дивизии, а также 6-й егерский и Смоленский пехотный полки; резервом служила 3-я дивизия.

Пожар Смоленска. Неизвестный художник. 1816 г.

Всю первую половину дня 5-го августа стороны вели огневой бой, и только около 16 часов Наполеон направил на штурм города войска трех армейских и трех кавалерийских корпусов: маршал М. Ней вновь штурмовал Красненское предместье, маршал Л. Н. Даву – Мстиславльское и Рославльское, генерал Ю. Понятовский – предместья Никольское и Рачевку. Ней достаточно быстро занял Красненское предместье, но встретил жесткий отпор на участке между Королевским бастионом и Малаховскими воротами. И. П. Липранди вспоминал об одном из эпизодов боя: «Вправо от… (Малаховских. – И.УД ворот, за форштадтом, расположен был Уфимский полк. Там беспрерывно