По ту сторону черной дыры - Дмитрий Беразинский

— Ты говори! — тыкал пальцем в стол майор, — как бы ты поступил на моем месте?

Беседа эта происходила через несколько месяцев после посещения Базы крестоносцами. На дворе стоял и никого не трогал месяц декабрь, все прогрессивное человечество готовилось к встрече нового, черт знает какого года, а у врат мирной цитадели вдруг загудели трубы совершенно левых «человеков». В городок вкатили послы королевства Франко с небольшой, но пышной свитой.

Норвегову вручили верительные грамоты, и весь посольский поезд склонился в церемониальном приветствии. Недоуменно-растерянный взгляд посла устремился на стеклянный стек в руке Константина Константиновича, внутри которого какой-то умелец выгравировал джентльменский набор: бутылку и огурец.

Полковник знал по-французски раз в пять хуже, чем Шура Лютиков на латыни. Он тупо уставился в грамоту и по виду королевской печати определил, что перед ним «документ». Затем выпалил единственное слово относящееся к делу:

— Бонжур! — вышло вполне достойно.

Посол, определив что у полковника трудности с языком, пропел на приличном русском:

— Я, с позволения сказать, владею вашим языком довольно хорошо.

Последовал обмен приветствиями, в ходе которого выяснилось, что король Франко предлагает обменяться послами. Людовик Девятый наслышан о Граде Бобра от Великого комтура тевтонского ордена, посещавшего недавно Париж по пути в Каталонию. Посол вращал головой точно филин на насесте, рассматривая диковины иной цивилизации.

— М-га! — пробубнил Норвегов и поскреб затылок, — если мы пошлем послов, простите за каламбур, во все Великия и Малыя, то с кем я буду проводить посевную?

— Но ведь вам необходимо сношаться с внешним миром, — настаивал посол.

— Пусть только сунутся, — пробурчал замполит, — а мы уж их высношаем!

В разговор влез Булдаков.

— Товарищ полковник, а ведь это можно централизовать!

— Как так? — встрепенулся Норвегов.

— Сделать Париж нашей западной столицей, и поместить там одного посла на Францию, Германию, Испанию, Италию, Англию и эти, как их… Фарерские острова!

— Как… вашей северной столицей? — ахнул посол. Майор приветливо сделал ему ручкой.

— Не дрейфь, как там тебя, Жан…

— Граф Шарль де Лавинье! — посол поклонился.

— Мерль де Монпасье! Просто, в Париже будет одно посольство на всю Европу.

— Шарль де Лавинье! — насупясь повторил посол, — не знаю ни о каких Вропах.

— Ладно, Борль! — примирительно сказал Булдаков, — если ты одним духом выговоришь мое звание и ФИО, то я подарю тебе мотоцикл. Представляешь, такой маленький, а уже — мотоцикл!

— Хватит, Палыч, воду в ступе толочь! — прервал его Норвегов. — ты, такой умный, и поедешь послом!

— Я не могу! — заявил Олег Палыч, — я не знаю французского!

— Выучишь по методу Илоны Давыдовой! — безапелляционно заявил полковник.

— Он скорее сделает все по методу Кутузова, — пропищал из угла замполит.

— Это еще как? — удивился командир.

— Увидите — через год вся Франция по-русски говорить будет!

— Горошин! — указал на него пальцем Булдаков, — что-то ты со мной давненько не боксировал. Я тебе, сволочь, устрою после приема сеанс тайского бокса! Однозначно!

— Успокойтесь! — прикрикнул на них Норвегов и, обращаясь к послу, сказал:

— Не обращайте внимания! Они не всерьез! На самом деле они друзья. Друзья! — повторил он с нажимом, глядя в упор на виновников словесной перестрелки.

«Корефаны» угрюмо переглянулись и обнажили в усмешке клыки.

— У нас то же самое, — улыбнулся посол, — недавно двое фаворитов потасовку устроили прямо в тронном зале… скажите, мосье полковник, у вас военное правительство?

— Хуже! — фыркнул Норвегов, — у нас почти нет гражданского населения.

— А почему вы не маршал? — задал посол очередной вопрос.

— В истории, граф, случается и такое, что половина мира находится под властью дебила-ефрейтора.

Шарль де Лавинье не понял ровным счетом ничего, но услыхав слово «дебил» на всякий случай сделал умное лицо.

Некоторое время Булдаков еще вяло сопротивлялся, а Норвегов его уговаривал. Посол шальными глазами глядел то на одного, то на второго. Фразы которыми обменивались собеседники были ему практически непонятны. Наконец он взмолился:

— Прошу вашего дозволения пройти в свои покои. Мы очень устали с дороги…

… — Какие там покои! — пьяно хихикнул Булдаков, — переоборудовали им немного старую казарму и адью! Строят резиденцию этим лягушатникам! По-моему, им с головой хватило бы и коровника!

Малинин налил еще по одной.

— Все-таки, едешь?

— А что остается делать! — он начал загибать пальцы, — полковничья должность, бургундские и шампанские вина, наконец, исполнится мечта детства — увидеть Париж и сдохнуть! Пьем!

— А тебя там не кокнут?

— Норвегов мне дает двадцать ребят, четыре БТРа с примочками, четыре бензовоза (заправимся у вышки) и пять УАЗ-469. С горючим, правда, туговато. Придется закупать нефть у мавров или у румын, и самим производить крекинг.

— Чего?

— Процесс превращения нефти в ее производные: бензин, керосин, солярку, мазут. Точнее не знаю.

— Ну и умный ты мужик, Палыч! — с пьяным восторгом произнес Анатолий Алексеевич, — тебе бы ротой командовать!

— Еще понтон нужно захватить, — продолжал подсчитывать Олег Палыч, — мосты там хреновые — ни в жисть не выдержат «Урала» с полной нагрузкой.

— Полгородка увозишь, — покачал головой Малинин, — а как семья?

— Со мной, конечно! — не раздумывая ответил майор, — все-таки Париж! Малыша тоже в свет выводить пора. Парню двенадцатый год пошел — большой уже. А если заболеет — тут как тут Починок. Тоже с семьей. Многие солдаты с семьями — жены не пускают так. Говорят, организуете какой-нибудь Пляц Пигаль.

— Повезло нашим мужикам, что вся эта фигня приключилась в субботу. К многим жены приехали — теперь и служба не в тягость. Ты вот что, Олег, загляни ко мне завтра. Дам презервативов. Береженого бог бережет, а у этих немытых можно любой набор подхватить.

— Иди ты, Алексеич! Мне жены хватает. Это ты у нас ловелас.

— Ах да! Ты же не ходок! Это я своей Людке с каждой встречной-поперечной изменяю.

— Зачем ты тогда с ней живешь, прости за любопытство?

— Удобная она, стерва: накормит, постирает, спать положит и сверху ляжет. У нас с ней все хорошо, во всех смыслах. Очень хорошо!

— Тогда что ж ты все налево поглядываешь?

— Кобель я, батенька. Выпьем!

— Давай, Толян, на посошок! Когда еще свидимся… Пять лет мне там торчать, да в таких вредных условиях, что впору потом на пенсию! А молока за вредность не обещали…

— Не плачь, Палыч, — утешил его капитан, — все образуется. Давай, глотай!

— А может мне сбежать? Поселюсь у ратиборовского тестя в чащобе! Будем вместе колдовать, травы собирать, зелье приворотное варить… А?

— Ты такой повар, Олег, что зелье у тебя получится только отворотное. Езжай! — Малинин залпом выпил рюмку, сполоснул ее в раковине и ушел не попрощавшись.

* * *

— Что вам там еще необходимо будет, Палыч? — спрашивал на следующее утро Норвегов, — необходимо, а не на всякий пожарный. Нужно скорее отправляться, пока снег не повалил.

— Дизельную электростанцию, «Урал» картошки, и давайте Мухина впридачу, — голова у Олега Палыча работала с перебоями — сказывалось похмелье.

— Ваш дизель сожрет все запасы топлива за полгода, так что тащить его с собой не имеет смысла, — Константин Константинович глубокомысленно осмотрел носки своих сапог, — электричество, тем не менее, необходимо. У нас есть несколько портативных установок для получения электроэнергии. Восемнадцать киловатт одна. Явление распада урана-238/235. Слыхал небось? Возьмите две, да внимательно изучите инструкцию, черти! Только попробуйте мне сотворить атомную бомбу, руки повыдергиваю! Мухина берите — ему все равно, где водку пить.

— Спасибо, товарищ полковник, — прижал Булдаков к сердцу кулачки со стесанными костяшками.

— Служу Советскому Союзу! — буркнул командир базы, — связь будем поддерживать в КВ — диапазоне. В вашем распоряжении машина с трансивером и набором ЗИП к нему. Вроде бы все. Нет, не все! Приказ о вас уже подписан, так что поздравляю вас, подполковник! Можете быть свободны.

Булдаков отдал честь и вышел из кабинета. Перед штабом его дожидались двадцать «орлов», с которыми ему предстояло следующие пять лет делить радости и невзгоды. «Орлы» испытующе смотрели на шефа.

— Вы не знаете, мужики, птицам деньги нужны? — задал он чапаевский вопрос личному составу. Мужики вразнобой пожали плечами.

— Так вот, орлы, зарплату я вашу пропил, факт на лицо, или, по-японски, хрен на рыло! Но КАМаз картошки будет наш. И чтобы никаких Rebellions in Dreamland! Freedom for us all!

— For us all! — хором подхватили «орлы» любимую песню майора.