Боги лотоса. Критические заметки о мифах, верованиях и мистике Востока - Еремей Иудович Парнов

резкие различия, все они йоги.

Великому сыну Индии Свами Вивекананде и его учителю йогу Рамакришне посвятил яркие, хоть и не свободные от преувеличений книги благодарный Ромен Роллан. В его глазах йог - это прежде всего гуманист, наделенный мудростью и личным обаянием. Но к йогам причисляет себя, наверное, и впавший в идиотизм столпник, которого я видел на Элефанте, и бомбейский абсолютно голый джайн с марлевой повязкой на губах, и мусульманский дервиш из сурового ордена суфи.

Бродячие фокусники и обвешанные змеями заклинатели, глотатели огня и танцоры на раскаленных углях, одичавшие агхорапантхи, пожирающие, подобно гиенам, падаль, и отшельники, замурованные в глухих подземельях, равно именуются йогами. И толкователи вед, и ламы третьей степени посвящения, знающие наизусть сто восемь томов Ган-джура, тоже по всем показателям могут быть отнесены к этой удивительно неопределенной людской категории. Впрочем, только людской ли?

Всех без исключения индуистских богов также, безусловно, следует причислить к йогам. Время от времени каждый из них принимает обет аскетизма и, удалившись в пустыню, принимается накапливать духовную силу, что внушает ревнивое беспокойство другим небожителям. Не только Шива, но и остальные боги часто изображаются в характерной йогической асане со сложенными одна над другой ладонями, передающими состояние медитации. Буддийский, ламаистский в частности, пантеон возводит этот принцип почти в абсолют. Поза лотоса - «падмасана» - основополагающая для будд, бодхи-саттв и их земных воплощений. Оно и понятно. Ведь и сам Гаутама, основатель буддизма, ушел из собственного дома и стал отшельником, йогом.

Что же представляет собой это многочисленное и поразительно разномастное сообщество, чья история уходит в непроглядную тьму тысячелетий? Ведь печати с изображением медитирующего йога были обнаружены среди остатков доисторической Хараппской цивилизации, процветавшей в долине Инда в III и II тысячелетиях до нашей эры.

В еженедельнике «Иллюстрейтед уикли» сообщалось, что в 1970 году в Индии насчитывалось восемь миллионов садху, то есть профессиональных бродячих йогов: шиваитов с горизонтальными белыми полосками на лбу, вишнуитов - с желтыми вертикальными. Сами индийцы относятся к этому институту довольно скептически. Нередко можно услышать и слова резкого осуждения.

«Шафрановые тоги садху, - писал известный публицист Чандхи Сингх, - служат удобным одеянием для мошенников. Эти «святые нищие» бродят по стране и живут припеваючи, прикрываясь именем божьим».

Подобные высказывания представляют собой крайнюю точку зрения. Вполне справедливые в оценке известной части нищенствующей братии, они не учитывают ее элиты. А именно в ней, в немногих незаурядных людях, подчинивших фанатической вере тело и дух, и заключается корень проблемы. Как и тысячи лет назад, бредут они, палимые солнцем, по деревенским тропам, собирая вокруг себя толпы последователей, уверовавших в сверхъестественные способности пришлого гуру и, следовательно, в его высокую миссию. Люди, достаточно долго прожившие в Индии, равно как и многие европейски образованные индийцы, далеки от того, чтобы стричь всех садху под одну гребенку.

- Среди них, безусловно, есть и настоящие йоги, - сказал в беседе со мной известный физик, читающий курс лекций по квантовой механике в бомбейском университете.

- Вы можете сформулировать точные критерии, отличающие настоящего йога? - спросил я.

- Увы, нет, - несколько принужденно рассмеялся мой собеседник. - Явления, о которых идет речь, лежат пока за гранью индуктивных наук, хотя и не представляют собой, по моему глубокому убеждению, ничего сверхъестественного. Просто это очень тонкая материя, может быть, сверхслабые электромагнитные поля, уловить которые способен лишь мозг. Транс, понимаете ли, заразителен, чувствительные люди улавливают чужие видения и тянутся к ним. Это как эпидемия.

Странствующий йог

Обсуждая ту же тему, видный индолог У. Н. Браун выразился с большей определенностью:

«Средний индиец может, конечно, иметь сомнения насчет того или иного садху, появившегося на территории общины; но в то же время он чувствует, что у него нет надежного критерия, чтобы отличить честного искателя истины от обманщика. Поэтому он не хочет, не смеет подвергать себя опасности, оскорбляя человека, который, возможно, повелевает сверхъестественными и разрушительными силами. Таково воздействие ореола, окружающего аскетизм и практику йоги; мифы, связанные с ними, входят составной частью в мифологию, концентрирующуюся вокруг величественной фигуры Шивы».

«Воздействие ореола…» Оно ощущается далеко за пределами Индии, привлекая в различные «трансцендентальные» секты неофитов, которые чуть ли не с молоком матери всосали йогический миф. Что же говорить тогда о правоверных индуистах? Для них обет саниасина, уход из мира ради благочестивых размышлений о смысле жизни и молитв - высшая добродетель. Издавна было принято, что отец семейства передавал хозяйство в руки взрослого сына и, порвав всякую связь с семьей, уходил в леса или примыкал к какому-нибудь ашраму. Это считалось наиболее достойным завершением жизни. Недаром отшельник стал центральным персонажем легенд и эпических сказаний.

В «Махабхарате», в «Океане сказаний» чудесного поэта Сомадевы немало эпизодов, где верховные боги буквально дрожат от страха, прослышав про какого-нибудь аскета, копящего духовную мощь. Что же это за сила, перед которой трепещут боги, в которую и по сей день веруют миллионы людей?

Теории и практике йоги посвящены соответствующие разделы ранних упанишад («Чхан-догья» и «Шветашватара»). Но прошло более пятисот лет, прежде чем Патанджали систематизировал отрывочные сведения и рецепты и изложил их в изящных и лаконичных афоризмах, получивших название «Йога-сутра».

Комментарии к ней и комментарии к комментариям, как это бывает в подобных случаях, в тысячи раз превысили объем канонического текста. Если же добавить сюда небылицы, сочиненные в Америке и Европе, то рекорд скромных диалогов Платона, породивших поток атлантологической литературы, будет далеко перекрыт. Подобное изобилие отнюдь не способствовало прояснению вопроса. Не существует не только строгого определения самого понятия «йога», нет даже единой точки зрения насчет общего количества ее разновидностей. «Бхагавадгита» называет одно число, средневековые авторы - другое, современные ученые - третье. Все зависит от принятой систематики и общей точки зрения на проблему в целом.

Обычно выделяют пять последовательных степеней: 1) хатха-йога [1] (собрание физических упражнений); 2) карма-йога (собрание действия); 3) бхакти-йога (собрание приверженности); 4) раджа-йога (собрание мысли) и 5) джнака-йога (собрание знания).

[1 Слово «йога» образовано, по-видимому, от сансктского «йуг», что значит связываться, соединяться, образовывать союз.]

Такое деление приблизительно совпадает с доктриной популярного до революции йога Рамачараки, европейского самозванца, наводнившего книжный рынок оккультными сочинениями. Однако здесь выпадают такие важные разделы, как мантра-йога, содержащая в себе искусство магических заклинаний; янтра-йога, нацеленная на созерцание мистических диаграмм; лайя-йога, помогающая выскочить из-под контроля сознания; кунда-лини-йога, высвобождающая скрытую в человеческом организме энергию; шакти-йога, основанная на примате женской творческой энергии космоса, и дхьяна-йога, указывающая путь к