Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14 (СИ) - Мэннинг Майкл Г.

— Это может снизить твои шансы на снятие обвинений, но это напомнит им о твоей силе, снизив шансы на слишком строгое наказание, — сказала Пенни. — Это, кстати, и есть вторая цель.

— О.

После этого она ушла, и закончила свои собственные приготовления не у меня на глазах. Мне было сказано не «подглядывать», поэтому я пытался сосредотачивать своё внимание на чём-то другом.

Когда мы снова сошлись часом позже, я был шокирован. Традиция и привычное ожидание заключались в том, что дворянка должна носить респектабельную одежду, когда её могут увидеть другие дворяне. В общем и целом это означало приличное платье, и чем экстравагантнее — тем лучше.

Вместо этого моя жена надела сочетающийся набор из чёрно-красной кожи. Её длинные волосы были заплетены в две длинные косы, в каждую из которых был вплетён толстый металлический шнур, а на концах были закреплены серебряные цилиндры. Она оделась как мужчина.

Хотя, конечно, ничего мужицкого в её виде не было. Давайте не будем создавать ложное впечатление — весьма плотно сидевшие штаны и приталенный дублет выставляли напоказ её женственные атрибуты агрессивным и смертоносным образом, который наверняка заставит занервничать почти всех дворян в зале суда.

В отличие от бывших в то время в моде платьев, выреза у неё не было, и вообще, её наряд открывал очень мало кожи, помимо её кистей и лица. Шокировала в нём именно облегающая форма сама по себе. Вообще, приглядевшись поближе, я осознал, что большая часть дублета содержала квадратные металлические вставки. Те части её тела, которые не закрывала бронированная одежда, были защищены толстой кожей.

Ещё удивительнее было то, что большая часть её одежды была зачарована. Кожа была окаймлена рунами, которые поддерживали в ней гибкость, одновременно делая её более устойчивой к порезам и ударам, а металлические пластины были сделаны почти непробиваемыми. Серебряные шнуры, пронизывавшие её волосы, были также напитаны магией, хотя я не мог сказать, каково было её назначение. Мне придётся их снять и изучить рунный узор, чтобы его понять.

— Это бригандина? — сказал я, когда мне вернулся дар речи.

Адская кошка, на которой я женился, осклабилась мне. Общий эффект от её одежды производил впечатление воистину экстравагантного и чрезмерно дорогого охотничьего костюма, но с гораздо более боевым лоском. Однако моя жена и в самом деле нарядилась на войну.

— Если они догадаются, что это такое, то проблем будет ещё больше, — объявил я.

— Нет никаких правил против брони, — упрямо сказала Пенни.

Оружие в Зале Лордов не позволялось, вероятно — из-за нескольких неприятных исторических инцидентов. Соответственно, броню тоже никто не носил, хотя это, возможно, было лишь вопросом комфорта.

— Некоторые из стариков умрут от апоплексического удара, когда увидят тебя, — сказал я ей.

Это, похоже, пришлось ей по нраву:

— Мир не будет по ним скучать. А теперь давай поправим твою бороду.

— А что с ней не так? — заупирался я.

Когда я вернул себе надлежащую внешность и черты лица, я забыл о своей бороде. Последние две недели я отращивал её обратно, но не как великое мохнатое порождение ада, которое предпочитал Гарэс, а как более плотно контролируемую козлиную бородку.

— Ничего, — сказала она. — Стиль тебе идёт, но она ещё недостаточно отросла. Ей нужно ещё полдюйма, чтобы ты мог заострить её до лихих кончиков.

— Лихие кончики, — захихикал я. — Ты уверена, что они именно так называются?

Пенни зыркнула на меня:

— Мне плевать, как они называются. Сделай бороду немного длиннее, и дай мне вон тот гребень.

Расфокусировав на секунду взгляд, я заново вообразил себя со слегка более длинной бородой. Я мог бы сделать это нормальным волшебством, но в этом случае использование моих способностей архимага было проще. Пенни принялась работать гребнем над моим подбородком.

Когда она закончила, быстро брошенный в зеркало взгляд показал мне лицо заносчивого мужчины с агрессивной бородкой. Я вынужден был признать, что она мне шла. Покуда моей целью было пугать детей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мне это понравилось. Хотя у меня были сомнения насчёт её плана, я не мог отрицать, что он соответствовал моему характеру больше, чем попытки притвориться смиренным.

* * *

Верный приём: даже в тёмные времена, или, быть может, как раз в тёмные времена, люди без ума от вида крови. Сегодня я буду главным событием, и они все собрались, чтобы засвидетельствовать падение могучего Лорда Камерона.

Атмосфера в Зале Лордов была почти праздничной, когда мы вошли. Конечно, празднование урожая было не за горами, но, учитывая недавние ужасные события, никто не ожидал от них ничего особо хорошего. Лично я знал, почему лорды были в таком приподнятом настроении… они ожидали забавы.

Я твёрдо вознамерился их не разочаровать.

Роуз вошла перед нами, в великолепном текучем белом платье. Голубой пояс с серебряной оторочкой и пряжками дополняли ожерелье из серебра и сапфиров. Общий эффект, в сочетании с её элегантно уложенными тёмными волосами, гарантированно ошеломлял.

Она была бы коронным бриллиантом в толпе, до краёв наполненной пышностью, была бы центром внимания, если бы не двое людей, вошедших вслед за ней.

Это, конечно, были мы.

Хотя мы с Пенни были одеты богато, основным впечатлением от наших нарядов было не богатство, а скорее опасная сила. Моё выражение было высокомерным и лишённым интереса, а Пенни — вызывающим. Она смотрела каждому в глаза, взглядом призывая их заговаривать с ней только в случае, если им жить надоело.

— Из нас получились недурные злодеи, — прошептала она, когда мы заняли свои места.

Я кивнул:

— Я уже успел в этом попрактиковаться, а вот тебе, похоже, это даётся естественно.

— Мне целый год приходилось отпугивать ухажёров, — проинформировала она меня. — Я быстро научилась.

Этим она заслужила мою улыбку, и когда я снова обратил внимание на толпу, то увидел, что они наблюдали за нами. Я мог лишь вообразить, о чём они, наверное, гадали, изучая выражение наших лиц.

Перед моим судом было много вступлений. Каждого члена ассамблеи называли, и объявили всех отсутствующих видных лиц. В частности — Лордам Трэмонта, Кэнтли и Сёрри пока не нашли замету после их казни. Стефан Малверн сменил своего отца, Мартина, покойного Графа Малверна, и Дэвид Эйрдэйл сменил своего отца, Джона, Графа Эйрдэйла.

Как только закончили перечислять и именовать, первым делом зачитали выдвинутые мне обвинения. Герцог Гра́мли представлял анонимную коалицию лордов, желавших выдвинуть мне обвинения, поэтому зачитывать список выпало ему.

Он читал дольше, чем следовало, но сводилось всё к незаконному убийству Эндрю Трэмонта и его слуг в столице с одной стороны, и к ужасной резне невинных жертв в поместье Трэмонта — с другой.

Ариадна сидела на традиционном месте в задней части зала, на некотором расстоянии позади кресла Верховного Юстициария. Суды действовали на полномочиях, данных Её Величеством, и, с технической точки зрения, она была властна распустить их и выносить приговоры по своему усмотрению, если того пожелает. Однако на практике это было очень маловероятно, поскольку это могло низвергнуть страну в гражданскую войну, если только власть монарха над самими лордами не была абсолютной. В нынешние времена это определённо было не так.

Как только закончили с обвинениями, новая королева послала юного посыльного, чтобы прошептать что-то на ухо Графу Уинфилду. Немного послушав, он кивнул, и обратился к ассамблее:

— Королева желает объявить поддержку действиям Лорда Камерона в столице. Её Величество к тому моменту уже определила вину Герцога Трэмонта, и лишила его всех прав и привилегий — поэтому ни он, ни его люди не могли пользоваться защитой закона.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Государственная измена была преступлением, право карать за которое монарх всегда оставлял за собой, для немедленного суда и наказания. Именно это и было оправданием Ариадны, когда она приказала Дориану убить соучастников заговора — Малверна, Кэнтли и Сёрри. Теперь она применяла то же самое ко мне, задним числом объявив меня исполнителем её воли.