Этот мир придуман не нами - Павел Шумил

Прошлась по поселку — все почти как раньше. Только палатки не зеленые, а белые. Четыре уже обжиты, три только-только поставили. И еще несколько девушки заканчивают шить.

Владыка с Линдой сидят в тени пальм и беседуют. Линда еще ногу качает, разрабатывает. Богдан с Паолой в озере купаются. Брызгаются водой и смеются. Паола сказала, у них сейчас отпуск. Дождутся наших — и улетят на Пандору.

Внезапно они насторожились. Паола обернулась и громко крикнула:

— Линда, ваши на подлете. Десять минут до посадки!

И побежала одеваться. Богдан в плавках купался, а она — голышом. А в нашем поселке началась тихая паника. Все себя в порядок приводят, лучшее надевают. Только кухарки на боевом посту. У них праздничный ужин еще не готов.

Мы думали, железный дом прилетит оттуда же, откуда грузовые корабли прилетали. Туда побежали, на небо смотрим. А он совсем с другой стороны прилетел. Чуть не прозевали. А он снизился до высоты птичьего полета и над озером завис. Медленно-медленно опустился еще ниже — до высоты в несколько моих ростов. И вдруг громким-громким голосом заговорил:

— Эй, усатые-полосатые, что за дела? Освободите посадочную площадку!

Я оглянулась — а там, где он раньше стоял, мы автобус, байки и ходячую машину оставили. Татака первая опомнилась, бросилась в кабину ходячей машины. Кто-то из девочек полез в автобус. Я с парнями — к байкам. Отогнали технику за водокачку. Железный дом проплыл над поселком, замер над тем местом, где раньше стоял и медленно развернулся. А на его борту крупными буквами так и написано: "ЖЕЛЕЗНЫЙ ДОМ". Он как бы поерзал, прицеливаясь, дал гудок и опустился на землю. Точно туда, где раньше стоял. Только крыльца нет. И через белый прямоугольник киноэкрана, что мы на борту нарисовали, идет широкая царапина. Краска содрана, металл блестит.

Только я хотела парней за кирпичами отправить, чтоб из них крыльцо сложить, как иноземцы, все вместе, из-за железного дома выходят. Они через ворота ангара вышли. Справа от Петра Ктарр идет, слева — Багирра. А на руках у Багирры — ребенок лет пяти необычного светло-коричневого окраса. К нам голову повернул — бабуин маленький, как на фото. Только мне не до него. Ноги сами понесли меня к хозяину.

— Вла-а-ад!!! — и прыгнула с разбега, как на Шурра в детстве. Совсем, видимо, мозгов лишилась — на хозяина прыгать!. А он меня ловко подхватил, одновременно сделав полшага в сторону, так что мы не столкнулись, а завертелись на месте. Прижал к себе. Я обняла его руками и ногами, носом в шею уткнулась. Вроде как, всхлипываю от полноты чувств.

— Ну наконец-то! — шепчет он мне на ушко — А то все хозяин да хозяин. — И гладит меня как ночью в минуты близости. И в нос чмокает. — Как я по тебе соскучился!

Влад, контактер

Вот мы и дома. Лагерь выглядит почти как раньше. Только палатки перекрасились в белый цвет. Интересно, из чего коты их пошили?

Петр притирает машину к земле, и мы дружной толпой спешим в ангар. К черному ходу, как шутит Петр. Трап шлюза покорежили когда в тайгу садились.

Встречают нас радостной толпой. Хотел сказать приветственное слово, но не успел.

— Вла-а-ад! — и на меня с разбегу бросается Миу. Вспомнив о ее беременности, уклоняюсь вправо от лобового столкновения, подхватываю и ловко перевожу линейное движение ее тушки во вращательное вокруг массивного меня. Миу повисает на мне, обнимает руками и ногами. Так крепко, что даже ребра ноют. Глажу по головке, целую в глаза, нос…

— Ну, наконец-то. А то все хозяин да хозяин. Как я по тебе соскучился! Рыжик мой ненаглядный, пчелка пушистая.

Называется, сказал приветственное слово. Вокруг — обнимашки, похлопывания по плечам, спине, визги восторга.

— Идем, с твоим папой поздороваемся, — шепчу Миу на ушко. Она кивает, но отцепляться не хочет. Так и идем. Владыка возлежит в гравикресле — качалке. Рядом в шезлонге Линда. При нашем с Миу приближении встает, опираясь на трость и костыль. Видимо, боится, что ругать буду. Ну да, буду. Но не сейчас же!

— Здравствуй, друг мой! Как твои раны?

— Удивительно, но совсем не болят. Приветствовал бы тебя стоя, но целительница Паола строжайше запретила подниматься. А ты, смотрю, уже свободно работаешь рукой.

— Пока не так свободно, как хотелось бы, но Марта творит чудеса. А как твоя нога, Лин?

— Плохо, Влад, — сказала подошедшая Паола. — Такие случаи надо оперировать в первые сутки после ранения. Еще полвека назад была бы гарантированная высокая ампутация бедра с последующей регенерацией конечности.

— А сегодня?

— Ну, раз пациент против… Буратина, ты сам себе враг, типа того.

— Что вы все о грустном? У нас сегодня праздник. Свадьба, — пытается сменить тему Линда.

— Оп-па! Кто женится?

Миу на секунду напряглась, но тут же расслабилась. Она не знала о свадьбе? Странно это…

— Хозяин, ты его однажды видел. Щинарр, черненький такой. Идем, познакомлю, — Явно хочет увести меня подальше от Линды. Все это видят и улыбаются.

— Амарру, радость моя, позови сюда Щинарра, — велит Фаррам.

Вскоре появляется черный кот, влекомый за руку Амарру.

— Щинарр, я слышал, сегодня ты играешь свадьбу. Нас пригласишь? — интересуюсь я.

Щинарр явно не знал, что у него сегодня свадьба. Как говорит Линда, челюсть на пол уронил. Кошусь на Линду — яростно подмигивает парню.

— Если будет на то дозволение Владык, то да! — наконец, доходит до него.

— Беги, обрадуй невесту, — улыбается Фаррам. — А вы займитесь делом, — это уже Линде и Амарру. Линда правильно понимает намек и удаляется. Миу удаляться не хочет. Только крепче прижимается ко мне и мурлычет.

— Может, Линда в чем-то провинилась, я не знаю ваших обычаев, — начинает Фаррам. — Но не брани ее, друг мой. Случилось так, что я ей жизнью обязан.

— Хорошо, сильно не буду, — улыбаюсь я. Миу громко урчит и ласкается об меня. Знаю, что надо включить режим прогрессора, все видеть, слышать, подмечать, анализировать. За кратчайшее время включиться в информационные процессы окружающей среды, слиться с ней. Знаю, но не хочу. Хочу просто чувствовать себя дома. Радоваться вместе со всеми, наслаждаться теплом прижавшейся ко мне девушки, слушать гомон голосов, и ни о чем не думать. Может, завтра буду жалеть об этом, но сегодня я отдыхаю. Располагаюсь в освободившемся шезлонге Линды. Миу пытается свернуться калачиком у меня на груди. Но — не судьба. Амарру и Багирра знаками зовут ее к себе. А где Юрик? Ага, на руках у Марты. Пока летели, позволял брать себя на руки только покрытым шерстью. То есть, Багирре и Ктарру. А как увидел столько чужаков, голокожие тоже своими стали.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});