Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Ваксберг Аркадий Иосифович

Вечером, когда уже стемнело, сотник велел позвать Боярчука. Выставил на стол четверть самогона, консервы, сало, круг копченой домашнего изготовления колбасы. Сирко подогрел в глиняной духовке каравай ржаного хлеба.

— Ешь от пуза, угощаю, — по-царски расщедрился Сидор. — Отощал небось на работах.

— С чего такая милость?

— Сперва едят, потом о деле говорят, — не унимался кичиться сотник.

— Не возражаю, — Боярчук с треском отломил здоровенный кусок колбасы, налил себе и сотнику самогону.

— Доброе зелье, Кристина Пилипчук варила. Не слыхал про такую?

— Нет, не слыхал.

— Позабыл, значит, земляков. — Сидор отпил от кружки, словно смакуя питье, крякнул и только потом выпил залпом.

Боярчук налегал на закуску, слушал.

— Негоже забывать своих, — отечески выговаривал сотник, но глаз его смотрел трезво. — Видно, пора тебе дома побывать.

Борис чуть не подавился.

— Бона! Испугался?

— Шутки шутить изволишь? — набычился Боярчук.

— Отчего же шутки, — Сидор вновь потянулся к бутыли. — Хочу дело тебе поручить нешутейное.

— Ты мое мнение знаешь. Не замай меня, не выйдет.

— Погоди ерепениться. Сначала выслухай.

Сидор вышел из-за стола, проверил, плотно ли затворена дверь, встал за спиной Боярчука.

— Ешь и на ус мотай. — Сотник прибавил огня под потолком. — Хочу я за кордон уходить. Не сегодня и не завтра, конечно, сам понимаешь. Но ты прав: уходить краснопогонники все равно нас вынудят. А теперь пораскинь мозгами: с чем туда, на Запад? Побитыми собаками с поджатыми хвостами или народными героями с полными карманами денег? Каждой свинье в ноги кланяться или с золотым запасом-то ей сапогом в рыло тыкать, ежели что не по-твоёму.

— Думаешь, у меня в хате клад зарыт? — усмехнулся Боярчук.

— Не перебивай, — рассердился Сидор. — Твой интерес здесь тоже не малый.

Боярчук обернулся:

— Ой ли?

— Где деньги хранятся, я знаю. А взять их поможешь ты со своим отцом.

— С кем, с кем?

— Не ослышался! С родным батюшкой своим, Григорием Семеновичем Боярчуком!

— Он, что же, с вами? — опешил Борис.

— С нами всякий украинец. Только не всякий то разумеет, — Сидор наслаждался произведенным эффектом. — Чуешь?

— Ты дело говори!

— Куда спешить? Еще по единой выпьем. Зачипило? То-то, а не хотел и слухать!

— Через родителей меня достать хочешь?

— Я денег достать хочу! И не сто и не тысячу, а миллионы! — ударил по столу кулаком сотник. — А тебя мне прихлопнуть — только пальцем шевельнуть. Да люб ты мне, дуралей. Вот и жалею на тебя пулю.

Сидор обнял Бориса, чмокнул холодными губами в переносицу.

— Поможешь мне, в накладе не останешься. Гуляй на все четыре стороны, бес с тобой. С такими деньгами мы нигде не пропадем. Может, когда еще и пригодимся друг другу? А?

— Может. — Борис не знал, что и думать. — Только при чем тут батя?

— От него будет зависеть главное: возьмем мы деньги или нет.

— А яснее нельзя?

— Брать будем почтовый поезд с банковским вагоном, — почти шепотом пропел Сидор.

У Боярчука словно камень с души упал. Теперь он понял, зачем сотнику понадобился его отец.

— Почтовый ходит вне расписания? — спросил он.

— Смышленый, — засмеялся хозяин. — Завтра пойдешь в село, встретишься со своими, погостюешь до вечера. Скажешь батьке, что от него треба и как тебе то передать.

— Не получится, — развел руками Борис. — Сам говорил, стережет меня особый отдел дома.

— Хлопцы были, никого не видели.

— Так не их ждали, потому и не видели.

— Сведения верные.

— Я не боюсь. Но рисковать по пустякам, затевая такое предприятие?

— Хорошо, — согласился Сидор. — Тогда притащим твоего Григория Семеновича сюда?

— Не годится, если за хатой слежка.

— Что же ты предлагаешь?

— Устроить встречу где-нибудь в городе. Отца подготовить заранее, чтобы не отчудил чего зря.

— Это нетрудно. Есть место надежное, есть люди, которые встретят и прикроют, если понадобится.

— Только помните, что Григорий Семенович не всякому поверит.

— Кого на примете имеешь?

— Степаниду Сокольчук.

Сидор долго молчал. Если бы Сокольчук не ходила курьером во Львов и Краков, не знала явок, он давно бы приказал покончить с ней, но сотник рассчитывал пустить женщину по давнему маршруту впереди себя, когда пристанет время. Надеяться на авось в последнем броске было глупо. Степанида надежно прикроет его маршрут, проверит адреса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Наконец сказал:

— Сокольчук получит необходимый приказ.

— Я бы хотел сам поговорить с ней.

— Излишне, — непреклонно, словно и не было раньше доверительного тона, отрезал сотник и встал. — Иди отдыхай и готовь план захвата поезда. И ни клочка бумаги, все держать в голове!

Боярчук ушел, а Сидор заглянул за занавеску. Там прятался Прыщ.

— Все слышал? — спросил главарь.

— Слухал и дивился. — вылезая из-под шубняка, не без лести отвечал Прыщ. — Великий проповедник в тебе сгинул.

— А может, еще не прошло наше время?

— Верь сам, как другим внушаешь.

— Ладно балакать, — осадил его Сидор. — Пошлешь за Степанидой.

— Не слишком ли ты доверчив к ней?

— Тебе дай волю, ты меня совсем изолируешь.

— Я о нашем общем деле пекусь. И за тебя в ответе…

— Будет! — Сотник устало махнул рукой. — Иди исполняй, что велю.

А минут через сорок, когда и сам Сидор ушел проверять караулы, к нему в схрон спустился человек, осторожно постучал в переборку, отделявшую комнату главаря от кладовой.

— Это ты, Сирко? — послышался шепот.

— Иди скорей, — позвал адъютант Сидора и отворил узенькую дверку.

Из кладовой выбрался Капелюх.

— Узнал? — спросил Сирко.

— Есть золото, — стуча зубами, еле выговорил Капелюх. — Если не проморгаем, будет наше.

И они спешно юркнули в запасной лаз.

* * *

Капелюх не просчитался, сделав ставку на алчность Сирко. Намекнув адъютанту, что Сидор с Прыщом прячут золото, награбленное еще при немцах, подбил его на подслушивание всех разговоров в штабе. То, что услышал Капелюх в схроне главаря, стоило опасной игры. Теперь он знал, каким способом хотят избавиться от него. Это намного облегчало план его спасения. Он решил не противиться сотнику и не показывать вида Прыщу, что недоволен его придирками и подозрениями. Самому вызваться в прикрытие, как бы во искупление старой вины. А тем часом припасти надежную бричку с парой добрых коней, которую к назначенному сроку пригонит Сирко. И когда начнется заваруха, незаметно исчезнуть. Благо он знает, где хранится заветный сундучок.

На следующий день пошли обложные дожди. Свинцовое небо придавило, пригнуло к земле мокрый лес и сеяло, сеяло без конца свою холодную капель. Непогода, однако, позволила бандеровцам вылезти из земляных нор. Было уже достаточно тепло, чтобы бояться сырости. Да и в заплесневелых погребах сидеть больше не было сил. Поделали навесы из веток, развели костры. В дождь самолетов не опасались.

Обстановка располагала к праздности. Сначала кое-где звякнули чарки, потом бутылки пошли по рукам. Не известно откуда появились новые припасы самогона, и загуляла в банде лихая пьянка. Несколько человек даже пытались запеть, но были поколочены временно вынужденной оставаться трезвой, а потому злой охраной. Но к вечеру пьяное воинство стало неуправляемым. То и дело у костров возникали драки, брань. Всюду требовали самогона и хлеба. Кричали и звали на разбой. Дело кончилось тем, что перепившийся насмерть кашевар сунул в огонь вместо полена противотанковую гранату. Разметанные по веткам куски человеческих тел и парящая горячая кровь заставили многих впасть в оцепенение. Но других привели в неистовую ярость, граничащую с безумием.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Как бы не вышло бунта, — докладывали Сидору, все время попойки остававшемуся в схроне. — Кто зовет грабить железку, кто жечь Копытлово, а кто и на город замахивается.

— Вид крови требует новой крови.